Ознакомительная версия.
А он лежит в траспортной ячейке. Что ж, значит, кораблю удалось уйти от Сюрприза. Если, конечно, Сюрприз не преподнес очередной сюрприз…
Что бы ни случилось, он, Кирилл, жив. И ему надо принять пилюлю. Чтобы жить дальше.
Вопрос – надо ли жить дальше? Умереть – просто. Даже ничего делать не потребуется. Взял, да и не принял пилюлю…
Впрочем, ничего из этого не получится. ИскИн лазарета тут же подаст сигнал тревоги. Ячейку вскроет проснувшаяся раньше дежурная смена, сделает инъекцию препарата, содержащегося в пилюле, и вставай, галакт, тебя ждут великие дела!..
А великие дела ждут и в самом деле, простите за тавтологию!
В конце концов, та, что звалась Светочкой – кем бы ни была она в действительности! – отдала свою жизнь не для того, чтобы он совершил суицид. В конце концов, он ее любил. И не вправе предавать свою любовь. Как бы ни пафосно звучала эта фраза, она – истинна. А потому – вставай, полковник, тебя, как уже сказано, ждут великие дела…
Муть, заполнившая мозги, постепенно рассеивалась.
Он нащупал аптечку, скосил глаза, достал пилюлю номер один, отправил ее в рот и стал дожидаться, пока откроется крышка ячейки. К тому времени, когда это произошло, мути в мозгах и след простыл.
Кирилл выбрался на пол каюты, глянул на вторую, пустую ячейку и погладил ее рукой. Ему показалось, что крышка сейчас откроется, и та, которую он любил, поднимет ручки, сладко потянется и скажет:
– Доброе утро, милый! Мы куда-то прибыли?
Ничего такого он, разумеется, не дождался, отправился на привычные процедуры под приевшееся звучание интеркома, снова и снова призывающего проснувшихся членов экипажа принять спасительные пилюли.
А потом интерком позвал полковника Галактического Корпуса на капитанский мостик.
Надо полагать, контр-адмирал Самсонов решил собрать очередное судьбоносное совещание. Чем-то порадует?…
Оживления внутри корабля не ощущалось.
Похоже, разбудили не всех. Впрочем, не всех и разбудишь! Некоторые спят вечным сном в холодильниках. Хотя нет, на линкор трупы не грузили. Контр-адмирал не позволил. Сказал, нечего делать мертвым на боевом корабле. Плохая это примета. Поэтому флотские хоронили своих тут же, выбрасывая гробы в пространство.
Но галакты – не флотские, галакты привыкли хоронить своих павших во сырой земле, на какой бы планете она ни находилась. Контр-адмирал вообще хотел похоронить их прямо на Сюрпризе, но Кирилл не позволил.
Могилы должны находиться в пределах досягаемости. Чтобы можно было прийти, поставить спящему под четырехликим бюстом Единого стаканчик с водкой, накрытый ломтем хлеба, и, не чокаясь, выпить за его память.
Все другое будет для галакта не по-людски.
Единственное, чего удалось добиться контр-адмиралу, это погрузить трупы на один из транспортов.
Места теперь хватало с лихвой. Собственно, оставшиеся в живых поместились на одном судне. На остальных оборудовали холодильными установками несколько отсеков, вот вам и братские могилы на время полета. А по возвращении – разберемся, кого куда. Клонов-то везти в Солнечную систему не обязательно. Родственников у них нет. Похоронят на одной из периферийных планет.
На капитанском мостике Кирилла по-прежнему встречали как героя.
Пожимали руки, хлопали по плечам.
Кирилл даже подумал, что, подобно «кентаврам», флотские тоже начали верить, что галакту Кентаринову и всем окружающим его везет. То есть окружающим везло – до Сюрприза.
Контр-адмирал выглядел весьма довольным. У главного астронавигатора рот тоже был до ушей, и это о многом говорило.
– Господа офицеры! – Самсонов поднял правую руку, укрощая шум. – Поздравляю вас! Мы находимся в Мешке! Нам удалось вернуться. Мы в той самой точке, откуда отправились в последний раз к Странной. Я уже связался со штабом планетной обороны Незабудки и доложил о завершении нашей экспедиции. Они уже ответили и порадовались нашему возвращению.
Контр-адмирал просто засиял.
А Кирилл смотрел на центральный боевой дисплей.
Удивительное дело, эта уныло-черная, бедная звездами плоскость казалась ему сейчас гораздо более красивой, чем залитое тысячами небесных фонарей ночное небо Сюрприза. Как говаривал Спиря, всяк королёк хвалит свой уголок…
Спиря? Тьфу! О Единый, неужели я до конца жизни буду вспоминать это дерьмо, произнося устно или мысленно какую-нибудь древнюю поговорку?
Впрочем, нет, скорее я стану вспоминать, как хрустнул его шейный позвонок. С превеликим удовольствием буду вспоминать. А вот как кинулся потом на мертвую Светочку, стану вспоминать с омерзением. Что тогда со мной случилось? Наверное, это результат остаточного воздействия на меня крылатой твари… И хорошо, что оно проявилось всего лишь в некрофилии. А то бы мог на контр-адмирала Самсонова полезть, раздирая на нем одежды. И зарабатывая суд офицерской чести. Тьфу, кол тебе в дюзу, Кентаринов!
Он себе врал. И понимал это. Он накинулся на Светочку вовсе не из-за твари, из-за себя родимого, из-за собственных влечений.
Но согласиться с такой мыслью – значило предать память о погибшей. Кем бы она ни была…
– От лица службы и от себя лично, – продолжал контр-адмирал, – выношу благодарность нашей астронавигационной службе, возглавляемой капитаном второго ранга Лобачевым. Все вы будете представлены к государственным наградам.
Кирилл мысленно фыркнул.
После такой экспедиции надо всех оставшихся в живых представлять к наградам. А некоторых – и посмертно. «Кентавров»-то моих – в полном составе. А Светочку – вообще к званию «Герой Конфедерации».
Жаль, только никто из должностных лиц, утверждающих представление к наградам, не поверит в то, как она погибла. На всех-то остальных необходимые материалы имеются. Записи персональных тактических приборов. А вот Светочка…
Ну и дьявол с вами, господа командиры! В моей-то памяти она – истинный герой. Кем бы ни являлась…
– Я отправил также донесение в министерство обороны и в штаб Звездного Флота. Доложил о потерях и результатах. Его превосходительство советник Ломанов отправил такой же доклад в канцелярию президента Конфедерации. Мы с ним уже выработали единую линию.
Все глянули на советника. Тот кивком подтвердил слова контр-адмирала.
«А ведь с точки зрения правительственных чинуш экспедиция была провальной. Направлялись в одно место, оказались совершенно в другом. Потеряли два боевых корабля и едва ли не девяносто процентов личного состава, а завоевали что? Пустое место? Если вернемся когда-нибудь в Центр Галактики, еще неизвестно – кто и что нас будет ждать на Сюрпризе. Тут не наградами пахнет, а отдачей старших офицеров под трибунал. Впрочем, надо полагать, его превосходительство советник Ломанов прекрасно знает, как организовать подачу информации на высший уровень. Иначе бы он никогда не достиг своего поста».
Ознакомительная версия.
