Поезда ходили только под таким подобным прикрытием – об этом свидетельствовали долгие наблюдения, которые люди и небольшие машины, посланные Атрой, вели за железной дорогой, протянувшейся между Зевсом и Маха-Ли – ещё одним городом, с которым жители Зевса вели то ли торговлю, то ли ещё какие дела. В любом случае, это сейчас было неважно.
Единственным, что имело значение в этот единственный миг, был поезд, несущийся сквозь поднимающийся кислотный туман. Атра чувствовала его приближение. Чувствовала, как земля трясётся под ногами.
Они разместились в засаде, в паре сотен метров от дороги. Широкий кратер с высокими краями идеально закрывал их небольшую армаду от слишком любопытных глаз.
Горат, настолько загоревшийся планом Атры, оказывал ей всё возможное содействие, какое только можно ожидать об убийцы-психопата. Два десятка машин, до поры до времени остававшиеся в укрытии, яростно ревели, стремясь ринуться в бой. Люди, верховодившие этими железными тварями, были не лучше, оглашая кратер рёвом, криками и проклятиями. Они слишком долго сидели взаперти без дела. Слишком долго Атра не спускала своих псов с цепи, но теперь настал их час, и у рейдеров, в прямом смысле, сносило крышу от запаха крови.
Многие из них погибнут сегодня независимо от исхода дела, но какая разница? Дорожить жизнями рейдеров Атра не собиралась – они быстро восстановят утерянное, а вот припасы, которые они могут сегодня получить… да даже один этот поезд позволит Атре стать королевой пустошей. А ведь впереди их ждёт и сам Зевс.
Атра и сама не заметила, как под дыхательной маской её губы растянулись в кровожадной ухмылке. Мечты. Мечты убивают.
– Кит, – негромко обратилась он к своему помощнику, стоявшему рядом.
Тот, в отличии от всех прочих людей, нацепивших на себя костюмы атмосферной защиты, оставался во всё той же кожаной курке, лицо пустынника закрывала всё та же тряпка, к которой теперь и прибавились очки с тяжёлыми стёклами – защита глаз от песка, кислоты и низких температур. Глаза пустынники так и не научились изменять. Оно и к лучшему.
– Слушаю, – отозвался Кит. Голос его звучал хрипло и прерывался помехами – радио, доступное банде, было не самым лучшим. Но лучше такое, чем никакого вообще.
– Пора начинать.
Горат чувствовал, как кровь закипает в жилах. Чувствовал, как в груди пробуждается ярость – та самая первобытная ярость, которой рейдеры поклонялись, как настоящему божеству. Ярость давала им силы сражаться, давала силы, чтобы жить в этом проклятом аду и быть его королями. Та самая ярость, что ревела в сердцах их машин.
– Погнали, сукины дети! – крикнул он, сопроводив свои слова выстрелом в воздух. Эхо прокатилось по всему кратеру, и тут же ему ответил добрый десяток таких же выстрелов. Рейдеры сообщали, что услышали приказ.
И, судя по крикам, разнёсшимся где-то слева от Гората, кто-то даже подстрелил своего. Ха! Именно за такое безумство он и любил своих долбанных псов. Никакой предсказуемости, никаких ебанутых правил!
– Вперёд! – крикнул он, не обращаясь ни к кому в частности и вдавив педаль газа в пол.
Кит, этот молчаливый пустынник, стоял в небольшом закутке свободного пространства, остававшегося за креслом водителя машины. По бокам его закрывали от пуль, осколков и прочего говна стальные борта, позади – тяжёлый, ревущий и пышущий огнём двигатель. Хах. Не каждому дано выдержать даже прогулочную поездку на месте стрелка, а этот чудила захотел пойти на настоящее дело…
Ну, если Атра хочет угробить своего любимчика – Горат будет последним, кто станет её корить за это. Ведь по большому счёту – ему насрать. На Атру, на Кита, на банду и всех её обитателей. Насрать. Только машина. Только ярость в груди. Только сраный дробовик за спиной.
– Держись крепче, сосунок! – крикнул Горат, даже не обернувшись, чтобы увидеть, как при первом же рывке только чудо удержало Кита от того, чтобы вылететь из машины.
Песок лупил в стеклянный щиток закрывавший лицо, ветер норовил оторвать плохо закреплённые листы обшивки, двигатель ревел как угорелый, а Горат смеялся и жал педаль ещё сильнее. Он знал, что цель уже близко, что его псы идут следом и вскоре начнётся охота.
***
– Сержант? – только и успела пискнуть Аврил, прежде чем огромная, красновато-серая рука толкнула её в плечо с такой силой, что никаких систем скафандра не хватило на то, чтобы удержать равновесие.
Аврил упала на красный песок и даже прокатилась на пару метров вперёд. Только остановившись и с трудом, просто величайшим трудом, повернув голову в крайне неудобном, громоздком костюме, она увидела, что Сержант, а её оттолкнул именно он, спас ей жизнь. Опять.
На том месте, где они стояли всего несколько секунд назад, сначала блеснул ослепительно яркий свет, а затем прогремел оглушительный вой, под который из тумана вынырнула огромная, поразительная машина.
Размерами, она превосходила всё, что когда-либо доводилось видеть Аврил. Она была даже больше "Мантикоры", больше летательных аппаратов в Зевсе, больше… Она была просто невероятно огромна.
В тумане зрение Аврил очень и очень сильно ограничивалось, но и того, что ей открылось в этот конкретный момент, ей хватило, чтобы понять – это локомотив. Поезд.
Как и любая серьёзная техника на Марсе, поезда должны были весить достаточно, чтобы создавать нормальное сцепление с дорогой при гравитации, равной лишь трети от Земной. И именно благодаря этой жажде как можно больше увеличить массу, марсианские поезда принимали такой… такой монструозный вид. Настоящий Левиафан из углепласта и стали.
За одну единственную секунду, когда локомотив только-только показался из тумана, Аврил успела поразиться и восхититься его размерами и мощью, но секунда прошла, а вместе с ней минули и все эти яркие чувства, мешавшие Аврил видеть полную картину.
Сержант, слава богу, так же успел откатиться в сторону от путей, и его не раздавило надвигающейся махиной. Но вот сам поезд… что-то с ним было не так. Из под колёс вылетают настоящие языки пламени, предупреждающий рёв не смолкает ни на секунду, из сочленений стальных пластин валит чёрный дым, смешивающийся с желтоватыми облаками кислоты.
– Сержант, – судорожно пробормотала Аврил, активируя связь между их костюмами, – Сержант, мне кажется, что-то случилось…
– Да, блядь, неужели?! – восклицание Сержанта нисколько не охладило пыла Аврил.
