"А вы намереваетесь вернуться обратно? – поинтересовался Джаред. – В нормальное тело?"
"Нет. Вот когда я только что перешел, у меня были такие мысли. Но со временем привык. Теперь именно это тело является для меня нормальным. И будущее за нами. ССК создали нас для того, чтобы получить преимущество в бою, – именно для этого в свое время были созданы Специальные силы. И затея удалась. Мы являемся черной дырой. Мы можем незаметно приблизиться к неприятельскому кораблю: нас будут считать космическим мусором до того самого момента, пока не рванет ядерная бомба, заложенная под днище во время якобы "случайного" соприкосновения. Ну а когда враг сообразит что к чему, будет уже слишком поздно.
Но это еще не все. Мы первые люди, которые на уровне своего организма адаптированы к жизни в космическом пространстве. За исключением водорослей, в нас все органическое, даже МозгоДруг, – мы впервые получили полностью органический компьютер. Это усовершенствование будет распространено на следующее поколение солдат Специальных сил. Все, что в нас есть, записано в наших ДНК. Если будет найден способ естественного воспроизводства, мы станем новым видом – Homo astrum, человек звездный, способный обитать вне планет. И тогда нам больше не придется воевать за колонии. А это будет означать, что человечество одержит победу".
"Если только люди захотят быть похожими на черепах", – заметил Джаред.
Мартин прислал острый импульс веселья.
"Совершенно справедливо, – согласился он. – Тут уж ничего не попишешь. Мы сами прекрасно все понимаем. Знаешь, мы зовем себя гамеранцами".
Джаред умолк на мгновение, дожидаясь, когда у него в сознании раскроется информация, полученная еще теми вечерами в лагере Карсон, когда он просматривал на десятикратной скорости фантастические фильмы.
"В честь того чудовища из японского кино?"
"В самую точку", – подтвердил Мартин.
"А пламя вы извергать можете?" – спросил Джаред.
"Спроси об этом обинян".
Салазки вошли в систему колец.
Джаред увидел первый труп почти сразу же, как только они через дыру в обшивке проникли внутрь станции "Ковелл".
Гамеранцы доложили командованию Специальных сил, что станция осталась практически нетронутой, однако выражение "практически нетронутая", судя по всему, имело какой-то другой смысл для тех, кто обитает в космическом вакууме. Станция "Ковелл" оказалась полностью лишена воздуха, жизни и гравитации, хотя кое-какие электрические системы, как это ни странно, продолжали работать благодаря солнечным батареям и выносливому оборудованию. Гамеранцы успели хорошо ознакомиться со станцией; они уже неоднократно посещали ее, забирая файлы, документы и вообще все, что не уничтожили и не разграбили обиняне. Единственное, гамеранцы не трогали тела погибших; обиняне до сих пор время от времени заглядывали на станцию, и от них не укрылось бы, что количество трупов со временем значительно уменьшается. Поэтому холодные и иссушенные тела плавали в безжизненной станции.
Труп застыл у переборки. Джаред предположил, этот человек не находился в отсеке, когда была проделана дыра в обшивке, через которую они с капитаном Мартином проникли внутрь: взрывная декомпрессия выбросила бы его в открытый космос. Джаред вопросительно посмотрел на Мартина.
"Его здесь не было, – подтвердил тот. – По крайней мере, в этой секции. Впрочем, трупы плавают по всей станции, как и все незакрепленные предметы. Это тот, кого ты ищешь?"
Джаред подплыл к трупу. Тело, давным-давно лишившись влаги, высохло; кожа превратилась в сморщенный пергамент. Даже если бы Бутэн знал этого человека, узнать его сейчас было невозможно. Джаред взглянул на халат: бирка на нем гласила, что перед ним Аптал Чаттерджи. Иссушенная кожа была зеленой. Имя говорило о том, что этот колонист был переселенцем одной из западных стран.
"Я его не знаю", – пробормотал Джаред.
"В таком случае двигаемся дальше".
Ухватившись обеими левыми руками за поручень, капитан Мартин стал пробираться по коридору. Джаред последовал за ним; время от времени ему приходилось выпускать поручень, чтобы обойти труп, перегородивший коридор. Он с ужасом думал о том, что вот-вот увидит Зою Бутэн.
"Нет, – пронеслось в голове, – ее тело так и не было найдено. Вообще, тел колонистов на станции практически не оказалось".
"Остановитесь", – вдруг сказал Джаред.
"В чем дело?"
"Я пытаюсь вспомнить".
Джаред закрыл глаза, несмотря на то, что они были скрыты капюшоном. Когда он их открыл, образы стали резче, четче. И Джаред понял, куда именно нужно направиться дальше.
"Следуйте за мной", – сказал он.
Они с Мартином проникли внутрь станции через отсек вооружений. Ближе к центру находились лаборатории навигационных и биомедицинских исследований; в самом сердце станции была просторная лаборатория нулевой гравитации. Джаред повел Мартина к центру, а затем по часовой стрелке по коридорам, останавливаясь лишь для того, чтобы дать капитану возможность маленьким гидравлическим домкратом вскрыть заклинившие аварийные перегородки. Лампочки в коридоре горели тусклым светом, питаясь от солнечных батарей, однако для многократно усовершенствованного зрения Джареда этого было более чем достаточно.
"Здесь, – наконец сказал он. – Вот где я работал. Это моя лаборатория".
Помещение было завалено обломками, в стенах зияли отверстия от пуль. Тех, кто проник сюда, не интересовали результаты исследований; они думали только о том, чтобы уничтожить все живое. На столе и на полу темнела почерневшая, высохшая кровь. Здесь был расстрелян по крайней мере один человек, однако трупы исчезли.
"Джером Кос, – подумал Джаред. – Так звали моего ассистента. Уроженец Гватемалы, он в детстве эмигрировал в Соединенные Штаты. Кос занимался проблемой переполнения буфера…"
"Проклятье", – выругался Джаред.
Воспоминания о Джерри Косе плавали у него в сознании, ища контекст. Джаред осмотрел помещение, тщетно ища компьютеры и устройства хранения информации.
"Это ваши люди забрали отсюда компьютеры?" – спросил он Мартина.
"Нет, отсюда мы ничего не брали, – ответил тот. – Из некоторых лабораторий компьютеры и другое оборудование пропало еще до того, как нам представилась возможность осмотреть станцию. Судя по всему, их забрали обиняне или кто там еще".
Оттолкнувшись от переборки, Джаред подлетел к столу, который, как ему было известно, принадлежал Бутэну. Если на нем когда-то и лежало что-либо, все это давно улетело прочь. Выдвинув ящики, Джаред увидел канцелярские принадлежности: папки, скоросшиватели, – в общем, ничего полезного. Закрывая ящик с папками, он заметил в одной из них листы бумаги. Джаред вытащил листок. Это оказался рисунок, подписанный Зоей Бутэн, – не очень грамотно, зато старательно.
