защитными полями, способными выдержать прямое попадание плазменного орудия.
Противник под жестоким огнем перегруппировался, пытаясь остановить успешное наступление повстанцев, и тут с юга и севера нанесли удар оттеснённые туда ранее части. Это стало последней каплей. Некоторые подразделения императорской армии побежали, большинство начало сдаваться в плен.
К вечеру бесконечно долгого дня армия диктатора была совершенно деморализована, фронт с треском рухнул.
Роб-Рой Первый сидел в своём кабинете с офицерами штаба, следя за картой сражения и отдавая распоряжения по коммуникатору, впрочем, они были практически бесполезны, — инопланетник понял, что сражение, грандиознейшее за всю историю Империального Союза, проиграно. Что-то сломалось и пошло не так с того самого момента, как передовые атакующие части сообщили о столкновении с неизвестными образцами боевой техники. Он-то знал, что за техника — боевой космический скафандр, секретная разработка для не такого далёкого будущего. Опрометчиво было держать экспериментальное производство возле «бунтарской столицы» на фоне возникшего кризиса.
Правда, переносить его к Капуа стоило денег, времени и остановки испытаний, а времени, он чувствовал, оставалось не так много. Наращивая военную промышленность и Стратегический Потенциал, Роб-Рой перегнул палку со снижением уровня жизни населения, и недовольство уже достаточно вызрело.
Он уже знал, что командуют вражескими войсками дети Аурея Восемнадцатого, вовремя ускользнувшие от его людей. Родовое кольцо старого императора сделало их страшными противниками, никто другой не смог бы претендовать на такую широкую поддержку населения и армии. Любое выступление разного рода маргиналов легко подавлялось бы силами вооружённой дружины.
Гредж, присутствовавший в кабинете, подал голос:
— Ваше Величество, что мы будем делать? Готовить дворец к обороне?
— Нет, мы ведь не сможем держаться здесь вечно, к тому же, потеряем всю мобильность. Сдаваться я тоже не собираюсь, они точно припомнят все чистки, и неважно, против кого они были направлены, а также резню в Береговом… Придётся уходить, забрав с собой всех, кто будет верен. Сколько у нас летательных аппаратов?
— Можно задействовать машины с Капуанского флаеродрома… — командир дружины был явно растерян, — это потребует времени, но оно у нас пока есть.
— Вот и прекрасно. Объявите сбор на крыше дворца, закажите флаеры, а я пока решу пару дел.
Офицеры дружины засуетились, загомонили, обсуждая новые вводные и решая, как претворить их в жизнь. Роб-Рой подготовил текст прокламации и разослал его по информационным сетям нескольких округов. В ней он провозглашал «законное правительство Империального Союза в изгнании», главой которого назначил себя, выдвинул несколько фальшивых обвинений в адрес мятежников и заявил, что его борьба на этом не заканчивается.
Затем он направился в дворцовые казематы и о чём-то недолго разговаривал со Стерком, после чего освободил его, назначив сотником в своей дружине. Больше во дворце делать было нечего. Бывший император вышел из тюремных камер, сопровождаемый Стерком и направился на крышу, где уже ждала верная дружина.
После известия о том, что диктатор покинул дворец и улетел в неизвестном направлении, его армия прекратила всякое сопротивление. Победоносные когорты повстанцев вышли на подступы к Капуа. Грозная Береговая эскадра вошла в морскую гавань столицы, разнеся на молекулы две старинные башни береговых батарей, рискнувшие оказать сопротивление. Ближе к полуночи суда эскадры Капуанской вернулись из своего «похода», присоединившись к восстанию.
Войска простояли на подступах к столице, ожидая приказа на штурм, но его так и не было отдано. Наутро манипулы специального назначения высадились на крыше дворца, не встретив никакого сопротивления, а городское руководство вышло с белым флагом. Кроме дружины, в Пещеру ушёл Семнадцатый легион, который в битве поучаствовать не успел или не захотел.
Куда конкретно пропал сам Роб-Рой, не знал никто, даже Ротхем, схваченный в Береговом во время восстания. Сэмюэл учинил ему допрос, мало что прояснивший, после чего запер в дворцовых казематах, откуда тот вскоре сбежал через какой-то потайной ход.
Военное положение сняли через год, Сэмюэла короновали ещё через два месяца, после чего он объявил новую Реконструкцию, которая к моему появлению в Союзе практически завершилась. А что было дальше, вы уже знаете.
— Вот это корыто…
Разочарованный возглас Светланы адресовался совершенно невзрачному кораблику, слегка покачивавшемуся на волне возле бетонного причала.
— Это он снаружи такой, — заявил, оправдываясь, Сергей, — боюсь, угонят. Внутри там более-менее.
— Ты бы хоть тент натянул.
— Тент есть, и для него всё есть. Сейчас натянем.
Совхозный бот достался ему за копейки после того, как председатель сбежал с деньгами в Штаты, а присланный из Владивостока временный управляющий прежде всего был заинтересован в «погашении долгов», избавляясь от «неинтересного» имущества. Бот постройки начала пятидесятых и требующий ремонта не был интересен никому из обладателей хрустящих зелёных бумажек, и потому легко ушёл племяннику дяди Паши, судового механика. Более серьёзные корабли уходили сразу за границу. Чем после продажи основного имущества будет жить рыболовецкий кооператив на базе бывшего совхоза, никого не волновало.
— Серёж, у тебя веник есть? Пол хочу подмести, а то песка полно.
— Вниз по лестнице спустись, прямо дверь, там подсобка.
Брезентовый тент хлопал на ветру и пытался вырваться из рук, мужчины втроём с ним еле совладали. Помимо бездетных Сергея и Светы в плавание собирались отправиться его друг Саша с женой Натальей и семнадцатилетним сыном, Андреем.
— Чуть не упустил, заразу, — пожаловался Александр, фиксируя свою часть полотнища, — сюда бы помягче что-нибудь.
— Только брезент, — улыбнулся Сергей, — обычную ткань ветром порвёт, а импортные тенты стоят дорого. И в долларах.
— А что, ничего. Тут хорошо прямо стало.
— Дюш, там в трюме лежаки есть, тащи их сюда.
— Хорошо, дядь Серёж.
Парень умчался в ходовую рубку, из которой шла единственная лестница вниз. Бот был всё-таки маленький.
— Завидую я тебе, Сашка, — пробормотал ему вслед Сергей, — вон какой лоб вымахал, и о помощи попросить не стыдно.
— Нормально всё. У тебя зато корабль есть. И сам ты — капитан. А мы у тебя поматросим.
— Ладно, не будем об этом.
— Как пойдём?
— Сначала на ост, чётко по компасу, чуть больше двух часов. Потом сворачиваем на три румба к норду, и ещё около часа.
— А сразу напрямую нельзя?
— Течение, — Сергей пожал плечами, — если снесёт, замучаемся искать. Острова на карте нет, я смотрел. Маленький он. Не остров, а так, скала с пляжиком. Дюш, один сюда ставь, второй сюда.
Мужчины бросили лежаки на палубу под тентом, сверху расстелили одеяла из одного баула с вещами.
— Совсем другое дело! Наташ, иди сюда!
Светлана оценила проделанную работу на отлично.
— Когда отчаливаем?
— Уже можно, — улыбнулся Сергей, — всё взяли,
