привычкой раздавать поклоны. Моё настоящее имя пусть останется инкогнито — кто этих охотников знает. Мало ли, вдруг сдадут. — Путешественник и, что куда важнее в нынешних обстоятельствах, телепат.
Греки переглядываются. Я же пользуюсь моментом и изучаю снарягу местных охотников. Слегка мешковатые камуфляжи потрепанные и грязные, на шее у каждого болтается оберег — простая верёвка с деревянным крестиком, потемневшим от времени. На обоих ботинки пыльные, явно много прошли пешком.
Едва завидев Лакомку, один из них присвистывает, явно впечатлённый:
— Ого, глянь: а с ним еще и сама Афродита!
Я лениво поправляю:
— Вы обознались. Афродита сейчас разливает пиво в баре. Это моя жена.
Напарник обращает внимание на меня, скользит взглядом по моему «ханьскому» обличию и ухмыляется:
— А ты что за рисовый шарик?
— Я уже представился, — в который уже раз за сегодня я набираюсь терпения, хотя это даётся с большим трудом. День выдался муторным, и охотники, честно говоря, ходят по грани. — Я гость вашего города, но сейчас к вам пришла беда, и я готов помочь. При условии, что у вас хватит мозгов не оскорблять меня, — они молчат, почесывая затылки. Похоже, шанс есть. — Отведите меня к вашим командирам.
Патрульные снова переглядываются, их взгляды скользят от меня к Лакомке и обратно. Наконец, один из них пожимает плечами:
— Да почему бы и нет? Не одним же нам отдуваться и биться с этими остроухими.
Он взмахом руки зовет нас следовать за ними.
Идем через густую рощу, где среди деревьев раскинулся лагерь. Повсюду палатки, заплатанные и потемневшие от времени. В центре — большой тент, закрытый со всех сторон. Оттуда доносятся приглушённые голоса.
Патрульные останавливаются у входа и кивают нам, мол, подождите. Мы с Лакомкой стоим снаружи пару минут, прежде чем один из них подаёт знак.
— Заходите.
Внутри находятся несколько охотников, среди которых выделяется крепкий мужчина с широкими плечами и залысинами. Сразу чувствуется — это ветеран и тертый калач наподобие моего отчима. Он окидывает нас оценивающим взглядом, не торопясь начать разговор.
— Я Арес, — наконец коротко представляется мужчина, его цепкий взгляд тут же сосредотачивается на мне.
— Господин Бо Бань, — отвечаю я, скрестив пальцы перед грудью. Видел такой жест у ханьцев.
Арес прищуривается, его тон заинтересованный:
— Судя по всему, вы человек не без талантов. Наши сканеры не смогли определить ваш ранг. Хотите присоединиться к сопротивлению?
Я киваю, держа лёгкую паузу:
— Ага, такая опция рассматривается.
Достаю из кармана небольшой артефакт и, не меняя выражения лица, бросаю его Аресу. Тот ловит его на лету, ловко и без суеты. В его взгляде на миг вспыхивает интерес, пока он изучает находку.
— Хорошая штука, — замечает он с видом знатока. — Это ведь взрыв-артефакт?
— Верно, — спокойно отвечаю я. — Могу достать ещё такие.
Арес подаётся вперёд, его тон становится деловитым:
— Сколько?
— Несколько десятков точно, — сильно преуменьшаю свой арсенал.
Но Аресу этого хватает. Его брови взлетают чуть ли не до залысин, в глазах мелькает недоверие:
— У вас поблизости склад, что ли?
Я усмехаюсь, не утруждая себя объяснениями:
— Можно и так сказать. А ещё вот это есть.
С этими словами достаю из кармана колючий комок. В комнате мгновенно воцаряется тишина, как будто все разом забыли, как дышать. Затем кто-то выкрикивает с явной паникой:
— Уисосик! Ложись!
Странное дело: охотник явно кричит на греческом: «Адский ежик…», но почему-то мой переговорный амулет переводит слово как иномирское название зверюшки «Уисосик». Видимо, незначительный баг амулета.
Как бы то ни было, но словно по команде, все присутствующие, включая Ареса, с грохотом падают на пол. Только мы с Лакомкой остаёмся на ногах.
— Пожалуй, это зашло дальше, чем я планировал, — шепчу я, оглядываясь на Лакомку. Её взгляд красноречиво говорит: «Ты же специально, мелиндо».
— Успокойтесь, — говорю ровным тоном. — Это всего лишь спящий ёжик. Под снотворным. Но если нужно, я могу его разбудить.
— Не надо!!! — хором вопят охотники.
Я пожимаю плечами и убираю ёжика в карман.
— Ну не надо, так не надо, — миролюбиво отвечаю, стараясь не улыбнуться слишком широко.
Арес медленно поднимается с земли, смахивая пыль с плеч. Его взгляд останавливается на мне — смесь удивления и настороженности.
— Хорошо, вы приняты, — наконец произносит он, коротко кивнув. — Ваш арсенал и ваши способности будут кстати.
Остальные охотники тоже встают. Когда обстановка немного успокаивается, Арес кивает на стол, заваленный картами и заметками, приглашая нас подойти. Указывая на одну из карт, он начинает объяснять:
— Всадники захватили только вокзал. Там сосредоточены основные силы врага. Патрули же продолжают прочёсывать город, словно кого-то ищут.
Я киваю, разглядывая карту.
— Почему они не заняли штаб ПВО? Это ведь стратегически важно.
Арес качает головой, его голос звучит почти раздражённо:
— Оно им не нужно. Они уже уничтожили всю систему ПВО. А вокзал захватили, чтобы удерживать местных жителей в качестве заложников и не дать никому сбежать.
Его пальцы пробегают по карте, очерчивая район вокзала.
— Завтра ночью наша группа планирует атаку, — продолжает он. — Их не так уж много, но они сильны.
Я замечаю:
— Завтра ночью основные греческие силы вместе с русскими войсками планируют нанести удар с территории Святых гор.
Арес, выслушав, кивает, не выражая удивления моей осведомленностью:
— Да, вы правы. Именно поэтому мы тоже нападём завтра. Я поддерживаею связь с войсками Византии. Наши действия полностью скоординированы.
Я киваю в ответ. Координация — это хорошо. Завтра Владислав привезёт царский полк. А вместе с ним Золотого Дракона и мою гвардию. У грифонщиков нет ни одного шанса.
Арес хмурится, его взгляд многозначительно скользит к моим карманам:
— И всё-таки, что насчёт вашего арсенала…
Его слова обрывает резкий грохот снаружи. Земля под ногами вздрагивает.
Мы выскакиваем из палатки, и вокруг царит хаос. Охотники носятся туда-сюда, хватая оружие и выкрикивая команды. В небе уже кружат всадники на грифонах. Их боевые артефакты вспыхивают яркими всполохами.
— Похоже, бой придётся принимать уже сейчас! — восклицает Арес, срываясь на командный тон.
Я быстро осматриваю лагерь, анализирую обстановку, и поворачиваюсь к Лакомке:
— Оставайся здесь. У тента сейчас самое безопасное место.
Она кивает, послушно отступая без единого слова. Я уже шагаю вперёд, мгновенно накрываясь доспехом Тьмы.
Вокруг лагерь бурлит, словно улей. Бойцы срываются с места, бряцая
