— Пора, Чемодан.
Спросонья у меня дурное настроение. Тру глаза. Пора? Куда пора — в Зону? К ЧАЭС? Да опоздали уже, взгляни на время…
— В самый раз. Буди своих, выходим через двадцать минут.
— Никуда не пойду, — бурчу я, пытаясь вновь натянуть на себя одеяло. — Проспали. С рассветом надо было выходить. Теперь завтра.
— Завтра будет завтра, а сегодня — сегодня. — Арина сердита. — По щекам тебя отхлестать, что ли, чтобы проснулся? Слушай сюда, Чемодан. ЧАЭС рядом. Ты был здесь когда-нибудь?
Мотаю головой.
— Понятно. Ну так вот… На моей памяти некоторые пробовали дойти. Иногда они возвращались. Слушай внимательно: все вернувшиеся шли быстро, даже очень быстро. Кто осторожничает вблизи ЧАЭС, кто идёт медленно, тот не возвращается. Всегда так. Может быть, Зона успевает подготовиться и накрывает осторожного прицельно. Может быть, существуют блуждающие пси-поля. Может быть, успевают сработать «монолитовцы», не знаю. Важно одно: застрял — не вернулся. Проскочить подступы к ЧАЭС можно только быстро. Это игра в орлянку, но можно выиграть. Ты меня понял?
— Думаешь, успеем сгонять туда и сегодня же вернуться? — усмехаюсь я.
— Вполне возможно. Ночлегом обеспечим. Не выйдет дойти в темпе — быстро возвращайтесь. Тогда завтра попробуете ещё раз.
«А если завтра мы не захотим пробовать?» — вертится у меня на языке вопрос, но я молчу. Аспиду нужно, чтобы мы захотели, а ссориться со «Свободой» раньше времени нам не резон. Там видно будет.
Бужу своих. Наскоро завтракаем соевой колбасой, запивая её настоящим, на удивление приличным дымящимся кофе, — и вперёд. Нас провожают Арина и давешний долговязый Чингачгук с раскрашенным гребнем. В ухе у него, конечно же, серьга, а в руках автомат с подствольником вместо томагавка. Эклектика, как сказал бы Вычет. Смешение стилей. Хотя в Зоне чего только не бывает, каких только типов в неё не заносит…
Был, помню, один цыган родом почему-то из Норвегии. Был грек по прозвищу Врекерак. Был даже чёрный, как грач, суданский негр-знавший по-русски слов пятьдесят и не стремившийся знать больше. Как раз этот негр по прозвищу Людоед прожил дольше многих, он был неплохим сталкером, вот только в «отмычки» к нему никто не шёл — так он и ходил в Зону один раз за разом, пока не нарвался на бандитскую засаду. Был японец, улыбчивый парень, но этому как раз не везло с самого начала и до быстрого конца. Вообще много было в Зоне сталкеров-иностранцев, теперь-то гораздо меньше… Но и среди своих монстров хватало. Саксаул не был азиатом, а был интеллигентным дедулей лет семидесяти, умудрившимся безвылазно прожить в Зоне целый год и покинуть её живым. Оса таскал с собой кошачий череп в качестве амулета. Верхолаз дрался только в белых перчатках. Бублик изобретал способы подземных перемещений по Зоне и всех призывал рыть туннели. Умник начисто забывал то, что говорил и делал в пьяном виде. Лепорыло, когда напивался, приставал в «Харчах» ко всем с требованием произнести без запинки слово «реконвалесцепция» и норовил смазать по роже всякого, кто не справлялся с первой попытки. Говорят, будто бы в давние года в одном из кланов был даже слепой сталкер, только я его не видел и не очень-то верю. Глухой — это ещё может быть. Я сам знал одного типа по кличке Плинтус, который не вынимал из ушей наушники и ходил по Зоне не иначе как под «Полёт Валькирии». Недолго ходил, конечно…
И что характерно, никому нет дела до прибабахов в сталкерских головах, кроме разве что напарников этих сталкеров. Ну, у тех, понятное дело, личный интерес, а остальные, может, разок посоветуют вести себя умнее, но и только. Потом отвернутся от неумного сталкера и забудут. Твоя жизнь, тебе решать. Чтобы вмешаться, помочь, проводить — не-а. С какой стати? Лишь иногда — по дружбе, или ради личной выгоды, или когда это надо для пользы клана…
А нас вот провожают, показывают аномалии. Припять, собственно, только называется городом, в нём всего-то домов сорок, включая разрушенные, но все они изначально строились как многоэтажные, а деревянные постройки на окраинах отсутствуют как класс. И всегда отсутствовали, потому как ядерная энергетика и прадедушкины хаты. Тоже эклектика. Компактный городок, а ловушек в его пределах столько, что оторопь берёт. Мутантов, наоборот, мало, но лишь потому, что здесь преобладают ночные твари, обжившие подвалы и света не любящие. Намаются «свободовцы» с зачисткой заветного бомбоубежища, намаются… На окраине видим издали стаю чернобыльских псов, они явно преследуют какую-то дичь и не обращают на нас внимания.
И уже видны, уже возвышаются над чахлым лесом циклопические постройки ЧАЭС, кажется, что до них рукой подать. В общем-то так оно и есть, пешком можно было бы дойти за полчаса и даже быстрее, если не по дороге, а напрямик. Да только кто же гуляет по Зоне, как по парку? Но Арина права, нутром чую. Этот последний участок надо проскочить в спринтерском темпе, тогда, быть может, уцелеем. Сколько у нас времени — час, два? Если и больше, то ненамного. Ладно, будем считать, что час, а там поглядим…
Дорога к ЧАЭС сохранилась неважно. Когда-то по ней, наверное, можно было ездить не только на бэтээре, когда-то здесь ходил нормальный транспорт, но теперь на дороге полно старых, заполненных ржавой водой воронок, а кое-где асфальт как будто взломан снизу и вывернут наружу лепестками чудовищных бутонов. Бетонобойные бомбы? Не похоже. Скорее что-то могучее и непреклонное хотело прорасти из земли сквозь асфальт и проросло-таки, взломав его, а потом куда-то делось. Но не испарилось же? Воображению рисуются шагающие деревья. А может, сквозь асфальт проросло что-то вроде гигантской репы и было попросту съедено мутантами? И главное, рыжая колючка в этих ямах нипочём не растёт, хотя по трещинам в асфальте её навалом.
— Как насчёт дороги? — для очистки совести спрашиваю Арину. — Можно по ней идти?
— Можно, — отвечает она, не оборачиваясь. — Но не нужно.
Так я и думал.
Арина и Чингачгук ведут нас, и ведут хорошо. С момента последнего выброса прошла уже почти неделя, за такой срок немудрено разведать все аномалии вблизи базы. Артефактов, конечно, здесь нет, «свободовцы» подобрали всё подчистую. Впрочем, Хвост замечает чуть в стороне от проложенной тропы небольшой кусочек «твердого воздуха» и не ленится сделать два шага вбок и нагнуться за ним. Дурень жадный. «Твердый воздух» — наидешёвейший артефакт Зоны и стоит у Сидора рюмку водки. На вид он вроде куска мутного стекла, но всего чуть-чуть тёплый и при этом почти не фонит, как ни странно. Ни пользы, ни вреда сталкеру «твердый воздух» не приносит. Коллекционеры им не интересуются, потому что он понемногу испаряется, превращаясь в обычный воздух за время от нескольких суток до нескольких недель в зависимости от величины куска и условий хранения, так Сидор продаёт его учёным. Тем сколько ни дай, всё мало, но и платят они скупо, а главное, такую сделку редко когда провернёшь втихаря. Лично я в былые годы нагибался за «твердым воздухом» лишь тогда, когда добыча была такая, что хоть плачь.
