– Ну насчет всех я не знаю, но пару кукол я бы купил, только есть у меня одно условие. Могу я с вашей дочкой поговорить?
– Если она не убежала неизвестно куда со своими подружками, дай им бог здоровья, то таки я ее сейчас позову. Пусть господин офицер подождет две минутки. – Он скрылся за занавеской, отделяющей магазин от жилой части дома, и через минуту вышел обратно с девчушкой лет двенадцати, смущенно комкавшей в руках передник.
– Соня, будь таки воспитанной девочкой, поздоровайся с господином офицером. Я не знаю почему, но ему вдруг понравились твои куклы и он хочет купить цельных две штуки.
Юная «кутюрье» Соня засмущалась, но потом справилась с собой и, глядя на меня, спросила:
– Какие куклы господин офицер хотел бы купить?
– Вот эту японку и куклу справа от нее в сером платье, только у меня есть условие: надо поменять у кукол костюмы. Вместо серого платья нужно сшить костюм сестры милосердия, передничек с крестиком, косыночку, а для японки я костюм сам нарисую и завтра принесу. Сможешь сделать такое?
Хозяин лавки понимающе улыбнулся:
– Таки господин офицер, конечно же, знает, что работа на заказ будет стоить дороже?
– И сколько запросишь, художница?
– Папа мне сказал, что если я не продам их по пять рублей, он больше не будет меня слушать… – выпалила она и осеклась, прикрыв рот ладошкой, – …и чтобы я взяла аванс в два рубля…
Хозяин лавки хотел что-то сказать, но я только улыбнулся:
– Хорошо, договорились.
Ну, не буду я торговаться с ребенком. Это же – как амулет «на счастье». Такое не торгуется и не продается.
Еще раз объяснил юной художнице, что именно я хочу увидеть на кукле, и договорился принести завтра утром рисунок с костюмом для японки. Девочка с очень серьезным лицом обещала сделать все необходимое за два дня. Как же, первый, наверное, заказ и первый клиент. Да и сильно подозреваю, что последний. Кому это сейчас нужно? Кроме меня…
Оказалось, что нужно. На следующий день я отнес в лавочку рисунок с костюмом самурая, сделанным по памяти, и объяснил, что к чему в нем. Маленькая модельерша разобралась во всех хитростях и пообещала сделать все очень быстро. Но когда через несколько дней я зашел за куклами, хозяин начал бормотать что-то невразумительное и оправдываться, путая русские слова с родными так, что я не сразу даже понял, что именно он хотел сказать и за что извиняется:
– Таки, господин офицер, бедный Аарон всю свою жизнь работал на этот магазин вот этими руками и вот этой спиной. Вы можете мне не верить, можете сказать, что Аарон вас обманул, что ему нельзя заниматься торговлей, а нужно идти и мести мусор на улицах, так от него будет хоть какой-то толк, но, господин офицер, это произошло только по невероятной случайности, я должен был уйти по делам, хотя лучше бы совсем не имел никаких дел, лишь бы не расстраивать господина офицера… Но когда меня не было в магазине, моя Соня поставила одну куклу, что вы заказали, на прилавок и села рядом доделывать вторую. В это время к нам в магазин зашла дама, я часто оставляю свою Соню в магазине, когда мне надо уйти по делам, и ни разу не думал, что ошибаюсь, делая это, но в этот раз я таки зря ушел из магазина. Даме очень понравилась кукла в костюме сестры милосердия, и моя Соня не смогла ей отказать и продала почти что вашу куклу этой даме, хотя вы, господин офицер, и не давали аванса за две куклы, а только за одну, вот Соня и не смогла отказать той даме…
Короче, как я понял, какая-то мадам купила куклу-медсестричку. Наверное, в подарок дочке, сейчас патриотические игрушки в моде… М-да, не срослось… Мне же осталась японка, точнее – японец, одетый в самурайское облачение.
Уже в госпитале вечером я стал доводить до ума маленького самурая – изменил прическу и прикрепил к поясу два меча, сделанных из полосок жести и бумаги. Получился молодой самурай, серьезно глядящий перед собой. Вот и подарю я этого самурая Дарье Александровне, когда будет подходящий случай. Будет у нее свой маленький личный защитник. А «медсестричку» хотел на память оставить себе, да, видно, – не судьба.
Со следующего утра потекли трудовые, в смысле, физкультурно-оздоровительные будни. Начал утреннюю пробежку с небольшой дистанции – два раза вокруг госпиталя, потом разминка в виде тай-цзи-цуань и немного силовухи, на следующий день стал давать нагрузку и вспоминать свои занятия по рукопашке из той жизни. Заниматься в одиночку – то еще удовольствие, но пока что ставил своему новому телу механику движений, тренировал перекаты, кувырки, «домики» и «рамки». В госпитале появилось новое, но очень интересное развлечение – смотреть из окон, как контуженый «вашбродь» физкультурой занимается да по остаткам соломы во дворе катается кувырком. Пару раз приходил и наблюдал за моим ненормальным поведением Михаил Николаевич. Когда он вновь объявился на третий день, я приготовился спорить с ним по поводу полезности занятий, но в этот раз разговор зашел совсем о другом.
– Денис Анатольевич, если вы не заняты сегодня вечером, приходите на маленькие посиделки. Дело в том, что у нас в госпитале традиция – устраивать раз в две недели вечерние чаепития. Там будут все свободные от дежурства, а также приглашенные офицеры из числа выздоравливающих. Вы приглашены нашим единогласным решением, хотя всем уже доказали, что контузия просто так не проходит, только на ноги встали, и начались чудачества. То бежите, как на пожар, то кувыркаетесь, как в цирке, то руками-ногами машете во все стороны, как мельница, – Михаил Николаевич все-таки не удержался от «шпильки», – я уже и сам склонен так думать, одна только Дарья Александровна вас защищает…
Мысль о том, что Дарья Александровна обо мне говорит и даже перед кем-то защищает, обдала все тело горячей волной, я поспешил перевести разговор на другую тему:
– Михаил Николаевич, благодарю за приглашение… Но вы же сами понимаете, прийти с пустыми руками – неприлично. Посоветуйте, как быть.
– Молодой человек, вам уже сколько лет, а все еще не знаете, что барышни любят цветы и сладкое. Цветы отпадают по причине февраля, а в остальном – выбор вышеозначенного за вами.
– Доктор, спасибо за совет, кто еще будет?
– Будут ваши соседи по палате – поручик Дольский и капитан Бойко. На сегодня вы втроем – единственные выздоравливающие офицеры в госпитале.
Вчера ко мне в палату подселили двоих легкораненых – поручика Анатоля Дольского, кавалериста, поймавшего пулю в плечо во время атаки, и капитана Валерия Антоновича Бойко, какого-то штабного офицера с наполовину отстреленным ухом. Ранение он получил, с его слов, когда сопровождал полкового командира по второй линии окопов.
– Спасибо, Михаил Николаевич. Когда являться?
– Да вот к шести часам вечера и ждем-с. Ваши соседи уже в город собрались, составьте им компанию.
Когда я прибежал в палату, там уже никого не было, так что в город пришлось двигаться в грустном одиночестве. По пути размышлял, что бы такого купить и как сделать так, чтобы Дольский с Бойко не купили то же самое. Вдруг меня осенила гениальная мысль – как совместить цветы и сладкое. Прошлый раз, когда был в магазине у Аарона, краем глаза заметил букет цветов, сделанный из разноцветной папиросной бумаги. По-моему, его Соня не только куклами занимается, она вообще мастерица на все руки. Летим туда спрашивать цветы, заодно и поинтересуемся, где можно найти приличные шоколадные конфеты.
В магазине было шумно и… малолюдно. Весь шум создавался какой-то теткой с явно выраженной семитской наружностью, но одетой достаточно богато. Аарон на своем языке расхваливал свой товар, тетка явно сомневалась, судя по интонациям, и в его качестве, и в честности хозяина. Соня в это время суматошно рылась под прилавком. Увидев меня, Аарон, не переставая уговаривать клиентку, сделал мне такие жалобные глаза, что я невольно улыбнулся – артист, да и только. Соня наконец-то нашла нужную коробку, достала оттуда какую-то разноцветную жестянку и протянула отцу. Тот передал ее тетке, которая повертела ее в руках, затем, недовольно бурча, убрала ее в ридикюль и взамен достала кошелек. Рассчитавшись, она быстро вышла на улицу.
– Добрый день, господин офицер. Бедный Аарон очень рад, что вы таки не забыли дороги в наш магазин после того, что случилось с куклой. Мы с Соней вспоминали вас, боялись, что вы обиделись за тот случай. Но я тогда еще сказал Соне: «Господин офицер – добрый человек, он не будет обижаться на бедного коммерсанта и его дочь из-за случайности, пусть даже и неприятной». Я еще сказал Соне: «Ты еще увидишь, господин офицер придет к нам, потому что у нас хороший магазин и не такие высокие цены, как у других…»
– И вам доброго дня, хозяева, – перебиваю словесный поток. – Мне нужна ваша помощь. В прошлый раз я видел в магазине бумажные цветы…
– Мы всегда рады помочь господину офицеру. А у господина офицера хорошее зрение и хороший вкус, если он заметил то, что делает моя Соня. Ей эти цветы заказывают многие уважаемые люди, которые имеют свои кафе и ресторации, для того, чтобы украсить столы зимой вместо настоящих цветов. И только моя Соня умеет делать такие красивые, как настоящие, цветы…
