на дворе поздний вечер.
— Сейчас доварится едево, и будем ужинать, — сказал старик, подтвердив мои ощущения.
Я не смог промолчать и заметил:
— Интересно… Мы вот только вышли из Нийслэла. А уже вечер. Как быстро время пролетело…
— Тропа моя необычная, — усмехнулся старик. — Не каждый её может найти. И плата за проход — время.
— Как это? — спросил Матакуши.
— Вы отдали полдня своей жизни. А кто-то отдаёт годы… Всё зависит от цели, с которой идут ко мне…
— …Люди? — уточнил я.
— Не только, — старик внимательно посмотрел на меня. — Я принимаю всех.
— И даже монстров из армии мрака примите? — спросил проводник.
В его голосе был страх. Ну да, он не шёл с нами в Нийслел, не сражался с арратанами или крысоподобными хархнуудами. Он вообще не видел монстров. Поэтому то, что мы увидели на дороге, напугало его, потрясло. Хорошо хоть не сломило.
Да, я не удивился интонации и вопросу проводника. Но вот ответ старика меня удивил очень сильно:
— Если у них будет достаточно веская причина, чтобы сунуться в мою расселину и хватит смелости пройти её до конца, если они готовы будут заплатить за проход соответствующую цену, то могут пройти и монстры. Я принимаю всех.
— Кто вы? — тут же спросил я.
Я догадывался, что мы имеем дело с не обычным пастухом. Теперь же я в этом был абсолютно уверен.
Но ответить на мой вопрос старик не успел. Открылась дверь и в комнату вошла юная девушка. В руках она несла глиняный кувшин. Он был явно полон и прикрыт сверху тряпицей.
— А вот и Юнмей пришла! — старик поднялся навстречу девушке.
Забрав у неё кувшин, старик прошёл к столу. Поставив кувшин на стол — туда, где уже лежали припасы, принесённые демонами, он спросил у девушки:
— Как там?
— Метель разыгралась не на шутку, отец! — улыбнулась девушка, снимая меховую безрукавку и вешая её слева от двери. И тут же погрустнела: — Но, боюсь, надолго это их не сдержит. — А потом обратилась уже к нам: — Здравствуйте, гости дорогие! Сейчас будем ужинать.
— Юнмей знала, что вы придёте, — старик с нежностью посмотрел на девушку. — Готовилась к встрече.
Пока он говорил, девушка достала из сундука штук пять больших лепёшек.
— Так и есть, — подтвердила она. — Я услышала вашу просьбу и попросила отца сделать вашу дорогу лёгкой, а потом и встретить вас.
Я смотрел то на девушку, то на старика, и понимание постепенно накрывало меня. И всё-таки я не готов был принять свои догадки. Ровно до того момента, когда Матакуши вдруг бухнулся на колени и пал ниц со словами:
— Госпожа Юнмей, господин Машуто Обитами! Простите нас, что мы сразу не узнали вас! В нашей семье про вас до сих пор много легенд рассказывают! Я даже не надеялся когда-нибудь вот так близко увидеть вас!
Демоны с недоумением уставились на Матакуши.
И тогда он рявкнул на них:
— Немедленно поклонитесь богине судьбы госпоже Юнмей и хозяину времени Машуто Обитами!
Только после его слов до меня окончательно дошло, кто хозяева этой хижины, больше похожей на хижину пастуха. Вот уж не думал, что когда-нибудь буду ужинать у богов! И не на небе, а в скромной пастушьей хижине!
А ещё я вспомнил, как молился Юнмей, пока мы пробирались через расселину. Мне даже в голову не могло прийти, что моя молитва будет услышана.
Не раздумывая больше, я тоже опустился на колени и поклонился хозяевам.
Демоны тут же последовали моему примеру. Ещё бы! Если император преклонил колени, то подданым тем более положено!
Лишь Моня по своему обыкновению курлыкнул:
— Курлык! — и потёрся лысой башкой о мой бок.
— Ну что вы! — сказал старик. — Мы тут живём по-простому… Не надо кланяться…
Но я видел, что ему выражение нашего уважения было приятно.
Мы поднялись и снова расселись на свои места. Только теперь все, включая демонов, были сдержаны и торжественны.
Юнмей достала из другого сундука кружки — для каждого из присутствующих. Взяв кувшин, она налила в каждую молока. И ещё в миску — для Мони.
По моим ощущениям, в кувшине молока должно было быть меньше, но все кружки были наполнены до краёв.
К тому времени дошла похлёбка. Господин Машуто Обитами снял казан с огня и поставил рядом с костром на специальную подставку — чтобы не остыло.
Юнмей тут же подошла к нему с мисками и широкой ложкой. И принялась наполнять миски и передавать их присутствующим.
Действовали отец с дочерью слаженно и быстро.
И снова все миски были наполнены до краёв, а едева, как старик назвал свою похлёбку, хватило на всех.
— Угощайтесь! — сказал старик, протягивая каждому по половине лепёшки.
Наши продукты остались лежать на столе не тронутыми. И я решил, что забирать мы их не будем. Пусть тут они и останутся. Как подношение богам.
Мы ели похлёбку с лепёшкой, запивали парным козьим молоком, и я понимал, что вот эта простая еда поистине божественна! Она ни в какое сравнение не шла с дворцовыми яствами — простая, вкусная и полезная. После такой еды не будешь мучиться несварением. Зато сполна пополнишь силы для новых свершений.
Когда мы доели и передали пустые миски Юнмей, Машуто Обитами, огладил усы и бороду и сказал:
— А теперь пришло время для разговоров.
Я был согласен с ним. У меня накопилось очень много вопросов. Единственная проблема заключалась в том, что я не знал, какие вопросы будет удобно задавать, а какие лучше оставить при себе.
Единственное, я решил, что постараюсь выяснить всё, что знают древние боги, чтобы найти щель между мирами и закрыть её.
Я очень надеялся, что богиня судьбы и хозяин времени хоть что-то знают об этом.
А потому первым вопросом, который я задал, было:
— Вы знаете, откуда и почему в нашем мире появилась тьма?
— Знаем, — коротко ответил Машуто Обитами. — Юнмей предсказала появление тьмы задолго до того, как та появилась. И даже успела кое-что подготовить, чтобы сдержать её распространение.
У меня от его слов сердце застучало, как бешенное. Неужели мы сейчас узнаем, как заткнуть эту дырку? Я уже набрал в рот воздуха, чтобы спросить: как?! Как уничтожить эту гадость. В этот момент Машуто
