Машина перестала функционировать. Затем Данила сбил с ног третьего робота и из последних сил разрушил его клапан в груди, который защищал источник красного света. Машина вышла из строя.
В бою Данила серьёзно отравился газом. Он едва видел и ничего не слышал кроме звона в ушах. У Данилы сильно кружилась голова, заплетались ноги, его подташнивало. Он пошёл к Джет-серверу, шатаясь из стороны в сторону, как пьяный. С огромным трудом он взломал дверь самолёта. Добравшись до кабины, Данила упал в обморок. Последнее, что он увидел — испуганные лица молодых хакеров.
Данилу привёл в чувство Пал. Данила лежал в луже крови и ощущал дикую усталость. Он увидел, что Фантастическая Когорта ворвалась в Джет-сервер.
— Ты как?! Цел?! — спросил его Сын России.
Данила неуверенно кивнул.
— Это твоих рук дело?.. — продолжил Сын России.
— Да. — Данила привстал, огляделся: безоружные хакеры, сидевшие за компьютерами, были расчленены: у кого-то была оторвана рука, у кого-то нога, у кого-то голова.
— Я… не знаю, — с сомнением в голосе прибавил Данила.
Его привезли на базу и поместили в лазарет.
Физики-ядерщики «покормили» Космический Организм радиацией, и Даниле стало лучше.
Командование «суперподразделениями» сочло Капитана Россию мстителем. Его хотели взять под стражу, но не стали. Решили подождать результаты судмедэкспертизы. Генералы подумали, что Капитан Россия находился в состоянии аффекта, и поэтому не запомнил, как зверски убил хакеров.
Данилу навестил Олег.
— Как идёт процесс восстановления?
— Скоро вернусь в строй.
— В штабе считают, что ты нарушил закон…
— Думаешь, я мог такое сотворить с людьми?
— Ты нет. А вот твой Космический Организм…
— Там на парковке я столкнулся с необычными роботами. Это технологии пришельцев.
— Мы нашли только дроны, перепрограммированные хакерами. Вероятно, у тебя были галлюцинации, они связанны с переживаниями, которые ты испытал во время «Битвы при Народной» с Млечным Кулаком. Похоже, Космический Организм путает тебя. Ты не в себе и даже не понимаешь этого. Тебе следовало оставить кого-нибудь из хакеров в живых. Они могли быть лишь исполнителями.
Даниле не стал спорить с Олегом. Он боялся подумать, что Космический Организм восстаёт против него, ведь тогда его шансы выжить сводились к нулю.
Даниле показалось странным, что группа хакеров, именовавшая себя Силой Справедливости, поступила так опрометчиво. «Ведь они могли уничтожить меня, как Ярослава. Почему они пошли на риск? Подпустили меня близко к себе?» — не укладывалось у Данилы в голове. — «Может, они хотели расправиться со мной на камеру, сделать шоу?».
После запуска Экстремума начал действовать в полную силу «Закон Яростной». В закон добавили расплывчатые, неточные формулировки: что такое «ненависть», что такое «вражда», что такое «предел нелюбви к власти» или «грань Экстремума». Экстремум принялся трактовать «закон Яростной» по-своему. ИИ читал переписку граждан в сети, подключался к динамикам и камерам телефонов и делал тайные записи. Большая часть людей недолюбливала и не уважала власть, подозревала её в нарушении законов, взяточничестве, рейдерстве, фальсификации выборов, репрессиях. Они обсуждали это с друзьями и родственниками во время встреч, в разговорах по телефону, в электронных сообщениях. Так получалось, что многие люди, делясь своими мыслями о ситуации в стране, по мнению ИИ превышали «грань Эктремума», и им предъявлялись обвинения в экстремизме. Экстремум обязывал прокуратуру возбуждать административные и уголовные дела, представляя доказательства, полученные скрытным путём.
Судебная система не смогла справиться с таким количеством дел. Однако в «законе Яростной» был предусмотрен способ выхода из кризисной ситуации: цифровой суд. Суды начали проводиться в интернете в режиме онлайн. Людям стали массово приходить СМС, что им необходимо зайти в личный кабинет на государственном портале и принять участие в судебном процессе, в противном случае суд состоится без них. Люди не успевали нанимать адвокатов, и им приходилось пользоваться услугами государственных защитников. Доказательства, предоставленные Экстремумом, считались неопровержимыми и полностью подтверждающими вину человека, поэтому процессы проходили быстро. Приговор выносился за пять минут. Наказание определялось по особой методике, указанной в «законе Яростной»: противоправное деяние оценивалось по «шкале Экстремума». Судья назначал одно из трёх наказаний: штраф, обязательные работы, тюремный срок.
За прошедшую неделю тысячи людей уже были заочно осуждены и арестованы цифровыми судами. Люди собирали сумку, в указанное время за ними приезжали и отвозили их сразу в тюрьму. Конечно, многие осуждённые уклонялись от ответственности, сбегали.
Общественность широко обсуждала цифровые суды, особенно суд над одной студенткой. Девушку защищал её отец:
— Она же просто шепталась сама с собой! Экстремум мерзавец подключился к её телефону и осуществил незаконную запись!
Прокурор протестовал:
— Согласно «закону Яростной» Экстремум вправе производить фото, видео и аудиозаписи преступлений. ИИ установил, что голос на сделанной записи принадлежит подсудимой. Она вслух оскорбила власть, это доказывает, что она мыслит преступно, и поэтому её следует наказать по всей строгости закона.
— Это был всего лишь шёпот.
— Да, шёпот, но словопреступный шёпот, — прокурор был неумолим.
В «закон Яростной» также ввели формулировки «словопреступления» и «мыслепреступления». Словопреступление указывало на мыслепреступление и считалось серьёзным нарушением закона.
Студентку приговорили к обязательным работам.
Мнения о цифровых судах, вынесенных вердиктах на основании доказательств, собранных Экстремумом, разделились. Федеральные СМИ считали приговоры фигурантов экстремистских дел заслуженными. Единомышленная Россия, принявшая «законопроект Яростной», так же была согласна с решениями судов. Правозащитники называли приговоры вопиюще несправедливыми, а действия Экстремума безумием. Независимые журналисты предрекали социальный взрыв. Друзья и родственники осуждённых считали решение цифровых судов судилищем, позором.
В массе своей население было поражено царящим произволом. Некоторые боялись говорить о творящемся беззаконии, были запуганы властью и новым грозным ИИ: Экстремумом. Новость о цифровых судах и тысячах осуждённых быстро облетела Россию и весь мир.
Люди удивлялось, почему Экстремум не преследовал настоящих преступников: бандитов, наркоторговцев, взяточников. «Почему ИИ терроризирует обычных граждан?» — задавалась многие вопросом. IT-специалисты сделали предположение, что Экстремум поражён вирусом, или его алгоритмы ошибочны, или у ИИ произошёл сбой. Разные эксперты призывали власти России приостановить деятельность Эктремума и разобраться в происходящем.
— Провокатора, который толкнул тебя в шлем у телекоммуникационного центра, осудили на четыре года колонии, — сказал Олег перед тем, как уйти из палаты. — Он напал на тебя, причинил тебе физическую боль.
— Это ложь, — ответил Данила. — Я почти ничего не почувствовал.
— В твоём костюме и шлеме есть датчики. Они показали, что ты испытал страдание. Поэтому твоё участие в цифровом суде не потребовалось.
— Я поговорю с прокурором. Я выступлю в суде на обжаловании приговора. Человек не должен получать такой срок за то, что толкнул меня. Наказание должно быть соразмерно содеянному.
— По новому закону дела об экстремизме не подлежат
