в профессиональную лигу «Доты Файв».
Нейля вспомнила, что когда ввели эту фичу, назойливые менторы лезли даже к игрокам её уровня, будто могли чему-то обучить. После потока жалоб от прогеймеров идиотских менторов отключили. А опцию их активации убрали в настройки.
Нейля с разочарованием отложила смарт:
— Ладно, попробую ещё раз.
I
Миллиона баксов достаточно
Тагир вывел на проект-панно две схемы: слева стандартный таймер выхода из техаррации, которым оснащались все техаррационные комплексы компании «Лабсетэк». Справа — тот же таймер, но с маленькой красной меткой в блоке контроля за состоянием диссоциативного электролита.
«Не знаю, вносились ли поправки в программную часть таймера, — подумал он. — Но то, что поправки внесены в аппаратную — нет сомнения».
А это значило одно: если он правильно распорядится полученной информацией, то прищемит корпорацию «Лабсетэк»» за яйца. Они заплатят сколько угодно, лишь бы никто не узнал, что смерть клиента в ванне техаррации вовсе не случайная техническая неполадка, а намеренно подстроенное событие. Обнародование таких данных — будет сильным ударом, ведь в США уже начали расследование по подозрению в том, что «Лабсетэк» проводит незаконные эксперименты на людях.
Тагир нервно включил кальян и затянулся персиковым дымом, размышляя:
«Надо успокоиться… и не тратить время. Чем больше его проходит, тем лучше лабсетэковцы заметут следы».
Мундштук кальяна стал мокрым от пота на ладонях.
«Мне тоже не стоит борзеть. Миллиона баксов достаточно. Ладно, два миллиона. И не больше. Чтобы не вышло так, что меня дешевле убить, чем заплатить. И загранпаспорт пусть сделают. Правда, в США меня не пустят, уровень SOLES у меня слишком низкий… Придётся валить в Московскую Русь. Но ничего, там тоже люди живут. И без всяких систем социальных уровней. Зато у русских нет выдачи в Казанскую Народную Республику».
Персиковый дым не успокоил, а наоборот заставил сердце бешено стучать. Тагир отбросил мундштук. Раскрыл на своём коммуникаторе почтовую программу и переместил туда все данные по сравнению двух таймеров. Так же приложил своё видеообращение, записанное ранее. Специалисты разберутся, что там не так с таймерами.
После этого ввёл адрес приёмной службы госбезопасности КНР (Казанской Народной Республики). Но вместо «Отправить» выбрал «Отложенная отправка». Если через двадцать четыре часа Тагир не отменит отправку, то все материалы утекут в госбезопасность. А оттуда прямиком В ЦРУ.
Копию письма он отправил главе «Лабсетэк», своей бывшей начальнице.
Прошло тридцать секунд после отправки. Это хороший знак — важность его письма приняли к сведению. Обычно нейросеть-секретарь отвечала через пятнадцать секунд. Тут два варианта: или секретарь отправил письмо на углублённый анализ или адресату.
Тагир сунул мундштук в рот, но тут же выплюнул — от персикового вкуса уже тошнило. Встал с кресла и прошёл на кухню, чтобы зарядить кальян простым табаком. В этот момент коммуникатор, все экраны и проект-панно в его квартире оповестили о входящем звонке.
Сердце запрыгало в груди, будто миллион долларов уже перечислили на счёт. То есть — два миллиона. Одним прыжком он одолел пространство тесной квартиры и схватил коммуникатор. Набрал в грудь воздух и принял звонок.
«Тагир Исмаилов?» — спросил тихий женский голос.
— И… и… — просипел Тагир. Кашлянул и твёрдо ответил: — Да, это я.
«Я получила твоё письмо. Ты психически больной?»
Вместо твёрдого ответа у Тагира снова писк:
— Нет. Как вы смеете. Я…
«Ты обвиняешь мою компанию в намеренном убийстве клиента».
— Так и есть.
Было слышно, как собеседница советовалась с кем-то, но голоса искажались, не разобрать.
Она добавила:
«Что ещё ты придумал?»
— Подмена таймера — дело рук кого-то из «Лабсетэк». Вероятно, это часть эксперимента по одностороннему переносу сознания в виртуальный мир, который вам запретила проводить правительственная комиссия по технологии техаррации.
«Так. Есть ещё мысли?»
— Да. Вероятно, вы сама всё и затеяли. Вы и убили.
Выпалив это, Таир затаил дыхание. Не хотелось нервно сопеть, выдавая волнение. Собеседница произнесла:
«Давай встретимся прямо сейчас. В здании «Лабсетэк», в моём кабинете».
— Предупреждаю, что я…
«Ты отправил копию в службу госбезопасности?»
— Если меня…
«Да, если тебя убьют, то они и американцы получат все данные. Ты всё предусмотрел. Не бойся, приезжай, обсудим, сколько миллионов ты хочешь за своё молчание».
II
Джуниор
Тагир любил смотреть рекламу в метро. Там частенько проскальзывали образы жизни, о которой он мечтал. Яхты, тачки, тёлки… Часто рекламировали и услуги корпорации «Лабсетэк», предоставляющей услуги техаррации.
Техаррация — удовольствие для богатых. Чтобы купить стандартную смену в ванне техаррации, Тагир должен был бы работать… в очередной раз подсчитал в уме… восемь лет на зарплате «джуниора».
«Джуниорами» в «Лабсетэк» называли младших сотрудников инженерного отдела. Тагир ненавидел это слово. Ведь даже в реальном мире он ощущал себя «джуниором».
У него давно не было девушки. Лет с двадцати двух, после неудачной попытки завязать близкие отношения.
Вместо девушки у него был громоздкий гироскопный шар, который отнимал большую часть квартиры. А подписка на порноканалы в Epic Steam Plus — отнимала большую часть его зарплаты. Наигравшись с виртуальной красоткой, он выходил из гирошара усталый и перемазанный спермой.
«Я не должен так жить» — вздыхал он и отмечал сердечком понравившуюся порномодель.
Техаррации — это совсем другое!
Для погружения в виртуальность тебе не надо опутывать себя датчиками, а вращающаяся под ногами внутренность гирошара не имитировала твои движения в пространстве.
Тело человека, помещённое в ванну с диссоциативным электролитом, погружалось в стазис. Все жизненные функции замораживались. Проникая в каждую клетку тела, молекулы диссоциатива создавали его электронную копию, которую улавливал сканер, подключённый к QCP (Quantum computation platform[1]). Виртуальная модель индивида, называемая иногда «бинарный массив», обрабатывалась и пересылалась в какой-нибудь игровой виртуальный мир. Проведя в игре и наслаждениях геройские сто-двести часов, сознание человека «возвращалось» в тело.
Сознание освобождалось от реального тела, но получало все ощущения тела виртуального. Это было круто. По крайне, мере, так говорили те, кто испытал это ощущение.
Тагир рассчитывал на карьеру в «Лабсетэк». Мечтал получить скидку для погружения в ванну техаррации, которую давали всем сотрудникам. И вот не дотянул.
Поэтому он обиделся на внезапное увольнение. Особенно учитывая то, что помощник инженера, тоже молодой человек тридцати лет, уволен не был.
Несколько дней Тагир просидел дома, раскидывая на проект-панно тысячи и тысячи окон. Вникал в незнакомую терминологию, сопоставлял, вычислял… пока не отчаялся и не принялся просматривать гигантский массив данных наугад. Тогда и наткнулся на злополучный таймер.
«Зачем мне теперь ваша виртуальность? — подумал он, — если я получу
