Юра вздохнул. Ему не хотелось уезжать, не узнав до конца, в чём загадка их удивительного шара.
— Николай Фёдорович, а что, если ещё сутки подождать? Мало ли что, вдруг сами проснутся!
— Опасно, друг мой…
— Почему, Николай Фёдорович? Какая разница: через четыре дня приедет врач или через пять? А за сутки многое прояснится. Да и нужен я вам теперь! Мы с Расульчиком и на водопой наших коней и ишаков сгоняем. Да и не в сутках вовсе дело! Пока я посплю, пока соберусь, пока коней напоим, дело к вечеру будет. Всё равно придётся мой выезд на утро откладывать…
— Ладно, уговорил. Готовься к завтрашнему утру.
В последующие часы с шаром произошли новые разительные перемены. Он осел в грунт ещё на полметра и снова изменил окраску. Теперь он стал совершенно чёрным, но блестел и искрился так, словно был выточен из огромного куска антрацита.
Искре оставалось стоять на посту не больше часа, но ему совсем не хотелось уходить. Шар притягивал его как магнит. Искра наблюдал за ним несколько часов, поражаясь его беспокойному поведению. Шар всё время ворочался, как живой, терзал скалистый грунт, сгущал окраску своей гладкой поверхности. Но теперь он, кажется, успокоился. Вероятно, достиг какой-нибудь мощной базальтовой плиты и прочно на нее опёрся.
Хорошо бы теперь подойти к этой страшной чёрной громаде и постучать по ней молотком. Если шар переменил окраску и вес, то, возможно, и сонной болезнью больше не угрожает… Но как убедиться в этом?
И вдруг мелькнула мысль: ишак! Животное инстинктивно почувствует опасность и убежит от неё. Но если ишак подойдёт к шару и будет вести себя спокойно, значит, никакой опасности больше нет.
Выбрав в загоне самого захудалого ишачка, Искра погнал его к шару. Впрочем, «погнал» не то слово. Ишачка приходилось и сзади подталкивать, и за обрывок верёвки тянуть. Он не то чтобы именно к шару не хотел идти, он просто никуда не хотел идти. И тут Искра вспомнил, что карманы его набиты сухарями — набрал, когда заступал на пост, а в баклажке ещё довольно воды. Искра решил подкупить ишака сухарями. Он вынул с десяток сухарей и смочил их водой. Один тут же скормил ишачку, остальные цепочкой разбросал по земле от ишака к шару. Последний сухарь упал под чёрный блестящий бок гиганта. Чтобы взять его, ишачок вынужден будет прикоснуться к шару.
Доверчивое животное пошло собирать лакомство без всякого со стороны Искры поощрения. Один сухарь, второй, третий… Ишак спокойно приблизился к шару. Сухари аппетитно хрустели у него на зубах. Последний лакомый кусочек он подобрал, вытянув шею и коснувшись холкой чёрной поверхности шара. Покончив с неожиданным угощением, ишак посмотрел на Искру ласковыми глазами, потёрся о гладкий бок шара, постоял несколько минут в его тени, словно стараясь убедить Искру, что никакой опасности нет, потом, не торопясь, отправился под навес к своим сородичам.
Искра наблюдал за поведением ишака с огромным волнением. Опасность, по-видимому, в самом деле исчезла. Иначе ишак не вёл бы себя так спокойно. Теперь, пожалуй, можно и самому подойти к шару…
Искра вынул из сумки геологический молоток и решительно направился к чёрной громадине. Но не успел он сделать и трёх шагов, как позади раздался спокойный властный голос:
— Вацлав, назад!
Искра вздрогнул и обернулся. В тени огромного валуна стоял Плавунов и в упор смотрел на него.
— Вы, Николай Фёдорович? Я думал, вы спите…
Плавунов подошёл ближе.
— Я видел ваш опыт с ишаком, Вацлав. Весьма остроумно. Но приблизиться к шару я вам всё-таки не позволю. И не возражайте! Полной уверенности у нас всё равно нет, а вы… На вас ведь остаётся Наташа. Дайте-ка лучше мне ваш молоток и отойдите в сторону.
Вначале Искра хотел протестовать, но имя Наташи сразило его. Он молча подчинился требованию Плавунова.
Подойдя к шару почти вплотную, Николай Фёдорович постоял перед ним, погладил рукой чёрную поверхность. После этого обернулся к Искре:
— Внешняя оболочка холодная, идеально гладкая. Создаётся впечатление какого-то металла. Но какого — определить трудно. Судя по всему, неизвестный сплав колоссальной плотности… Попробуем на звук.
Он несколько раз стукнул по шару молотком, сначала легонько, потом всё увереннее, сильнее. Шар отзывался ясным металлическим звоном, более чистым, чем звон серебра. Звуки не обрывались, а протяжно разливались в воздухе, напоминая колокольный перезвон. Плавунов послушал его, покачал в недоумении головой и вернулся к Искре.
— Ваше предположение, Вацлав, подтвердилось. Шар больше не опасен. Но это нас нисколько не приблизило к разрешению загадки. По-прежнему непонятен сон наших товарищей, непонятно поведение и назначение шара. Давайте-ка сядем и потолкуем.
— У меня появилась мысль, дорогой Вацлав, — голос Плавунова дрогнул от волнения, — что шар этот не менее ценная и важная находка, чем вся наша гора высококачественной железной руды. Подождите, не возражайте! Следите за правильностью моих рассуждений. Скажите, Вацлав, каким весом должно обладать тело, чтобы в совершенно спокойном состоянии осесть так глубоко, дробя под собой гранитные плиты? Не знаете? Не трудитесь, не считайте. Я уже подсчитал: его вес должен быть в сотни миллионов тонн!
Искра молчал, но глаза его широко раскрылись от удивления.
— Я не силён в астрономии, — продолжал между тем Плавунов, — но берусь утверждать, что такая плотная масса обнаружена учёными лишь у некоторых голубых звёзд. Помнится, одна из них известна как звезда Ван Маанена. Кубический сантиметр вещества на этой звезде весит несколько тонн. Но ни на Земле, ни в нашей Солнечной системе такого вещества не может быть. Из этого следует, что происхождение нашего шара во всяком случае не земное.
— Николай Фёдорович, что вы говорите?! Как это не земное?!
— Да уж так, дорогой Вацлав. Шар сделан не на Земле. Но это не всё. Его лётные качества, изменение веса и цвета, странное излучение, безукоризненная форма — всё это свидетельствует о том, что мы имеем перед собой не метеорит, болид или иное космическое тело, созданное природой, а творение разума из какого-то неведомого нам мира.
— С ума сойти можно! — бормотал Искра. — «Пришелец из космоса» опустился деликатно, со всей осторожностью. Это всё так. Но давайте рассмотрим и другую сторону проблемы. Вы вот подсчитали чудовищный вес этого тела. При таком весе оно не может быть полым. Да и монолитность его поверхности не допускает никаких отверстий. Где же тут механизмы, управляющие полётом и вырабатывающие энергию? Как они могут находиться внутри шара, выточенного из цельной глыбы металла? Где, наконец, экипаж этого космического снаряда? Или шар прилетел без экипажа? Тогда для чего? Не для того же, чтобы усыпить десяток неосторожных людей!
