из комнат.
Интересно, он по жизни такой невозмутимый или его только по ночам от любопытства распирает?
Ужинали мы втроём: я, Ростислав и Фелики. Мила выходить отказалась наотрез, а Графа можно было и не считать. Кстати, выглядел он с каждым часом все бодрее. Судя по всему, симбионт в девушке вновь набирал силу.
Так что покончив с едой, я вместе с Келлер отправился в выделенную ей комнату, в которой уже появились признаки того, что данную территорию захватила девушка. Цветастое полотенце, заколки, расчёска и прочая мелочь на небольшом столике в углу. Быстро, однако. И когда она только успела с Ковальчуком об этом договориться?
Фелики уселась на кровать, я же разместился на пластиковом стуле, который угрожающе подо мной затрещал. Странно, изменений в собственном весе вообще не ощущалось.
— Ты долго ещё ковыряться будешь? Сколько можно ждать?! — раздражённо выпалила девушка и тут же прикрыла рот рукой. — Ой, простить, это непроизвольно.
— Понимаю. С вами, женщины, и без того непросто, а у тебя так и вовсе тараканы в голове. Точнее, один таракан, но зато какой… — подтянул столик поближе к кровати и высыпал на него самоцветы.
— Месье Шипов, Повелитель не таракан. Он… — ворон замолчал, вопросительно глянув на подопечную.
Фелики задумалась, словно сама ждала от кого-то разрешения и когда его получила, кивнула Графу.
— В общем, он высокоинтеллектуальное существо, между прочим, единственное в своём роде, и поэтому я прошу относиться к нему с большим уважением!
— Пока не вижу для этого причин, — оборвал возмущавшегося призрака. — И вообще, не могли бы вы нас покинуть на время? Не хочу, чтобы хоть что-то отвлекало.
— Но… — Граф вновь посмотрел на Фелики.
— Кстати, уважаемый Граф, а вы вообще разделяете Фелики и симбионта? Или они для вас единое целое? А чьё существование, в случае чего, для вас в приоритете?
— Я очень дорожу своей воспитанницей! — надулся ворон.
— А на вопрос не ответили, — кивнул я. — Фелики, прикажи ему уйти. Может, ты ему и доверяешь, но я пока не готов.
— Фелики! — прокаркал птиц.
— Оставь нас, пожалуйста, — неуверенно произнесла она. Но увидев, что призрачный наставник не торопится, произнесла твёрже, почти сорвавшись на крик. — Выйти, я сказать. И чтобы даже не подслушивать!
Дюруа словно ветром сдуло. Вот только что ворон сидел на спинке кровати, а вот его возмущённое карканье раздаётся откуда-то из столовой.
— Спасибо.
— Зря ты так с Граф. Он всегда оберегать меня, — попыталась защитить наставника девушка. Ну или сама себя успокаивала от возникших подозрений.
— А если не тебя, а того товарища, что внутри. Ладно, спорить об этом можно до бесконечности, так что давай лучше начнём. Готова? — на всякий случай спросил я.
Келлер кивнула, и я взял в руку первый попавшийся в камень, а другой дотронулся до её раскрытой ладони.
Поток темной энергии тут же хлынул в меня, стоило только к ней потянуться. Напор неожиданно оказался столь мощным, что я едва успел выдернуть руку, а камень в моей на ладони превратился в пыль, разлетевшуюся по небольшой комнатке.
— Ну что ж, никто не говорил, что будет легко, — задумчиво выдохнул, разглядывая внезапно огрубевшую кожу на руке, сквозь которую вновь начали пробиваться шипы.
— Не больно? — участливо спросила Фелики, с большим интересом разглядывая очередную метаморфозу.
— Нет. Ещё раз попробуем. Только теперь постарайся сдержать энергию, не выплёскивай всю сразу, — в моих пальцах появился очередной камушек.
— Легко сказать. Когда ты ко мне прикасаться, возникать ощущений, что какой-то водоворот затягивает.
— Сопротивляйся.
— Совершенно не хотеть, — виновато улыбнулась девушка. — Стоит только ощутить, что давление пропадать, хочется отдаться этому ощущений полностью.
— Сопротивляйся, — уже с нажимом повторил я, вновь касаясь Фелики. Спустя пару секунд меня опять накрыло волной энергии, а камень в руках распылился в мгновение ока.
— Ещё раз! Терпи! Почти получилось, повтори!
Я уже потерял счёт попыткам перенаправить тёмную энергию, рвущуюся наружу из Фелики, впав в какой-то транс и подсознательно отмечая, как приходит и уходит Ростислав и как в комнате становится все темнее.
Очнулся же, когда понял, что почти не ощущаю напора силы от Фелики. Посмотрел на неё. Прикрыв глаза, девушка находилась в полубессознательном состоянии, но при этом счастливо улыбалась.
Поднявшись с пола — бедный стул все-таки не выдержал моего веса, — поправил наброшенное, словно плащ, одеяло.
Одежда не перенесла одной из трансформаций и окончательно пришла в негодность. Поэтому, чтобы лишний раз не смущать гостью, пришлось укутаться в двуспальное покрывало.
— Фелики, ты как? — прорычал я из-под костяного щитка, что сейчас закрывал большую часть моей морды, значительно сужая обзор.
— Я его не слышать. Почти не слышать. Лишь где-то то на грани сознаний. Как же спокойно… — последние слова она уже договаривала, уткнувшись лицом в пыльную подушку и растянувшись на кровати, громко сопя.
— Сон — это хорошо, сон — это правильно, но не в таки же условиях, — пробормотал я, окидывая взглядом комнату. — Кажись, здесь бригада магических уборщиков нужна.
Стены покрылись серым налётом, который, если на него пристально смотреть, начинал шевелиться. Вокруг лампы под потолком кружилась тьма, почему-то изредка превращаясь то в бабочку, то в волка.
— Ладно, придётся тебе вновь переехать, — подхватил девушку и на вытянутых руках, стараясь не отрезать чего-нибудь лишнего, вынес наружу. — А поселю-ка я тебя поближе к выходу.
— Прям как в сказке! Красавица и чудовище, — услышал я ржущего Глухова, когда, уложив Фелики, пытался закрыть дверь когтями.
— Падла! — обломок ручки, срезанный когтём, упал к ногам. Или все же копытам?
— Давай уж лучше я, — Ростислав, подвинув меня в сторону, ну как подвинув, я сам отошёл, чтобы он ненароком на шипы не напоролся, аккуратно прикрыл дверь. — Вымахал ты, однако.
— Ага. Ощущение, словно в консервную банку залез. Тесно, неудобно и душно.
— Зато мощно. Есть будешь или спать пойдёшь?
— Если только с ложечки покормишь, — я вновь продемонстрировал ему лапы.
— Мне за такое не платят, — «съехал» сыщик, — а вот кружку я побольше найду и кофе налью. Даже бесплатно.
— И на том спасибо, друже…
В столовой наткнулся на грустное приведение. Граф, приняв форму человека, сидел, упершись локтями в стол и внимательно разглядывая узор на столе.
— И так он с момента твоего уединения с Фелики. — Плеснув кофе в маленький стаканчик, Глухов поставил его перед призраком. Тот встрепенулся и поднял голову.
— Как она? Я почти её не
