Дела.
Есть и третий вариант: продолжать сидеть на «кишке». Но тогда непонятно, зачем вообще вылезать из щели.
— Спокойно, — приказал себе Айк. — Алеф же не задавалась вопросом, зачем вылезать из щели, так? Она просто сделала это, и всё! И, как по мне, это был один из лучших поступков в её жизни.
Подумав секунду, Айк истерически хихикнул:
— Кажется, моя пошлость выходит на принципиально новый уровень. Жаль, тут нет Сиби, мы бы с ней поболтали.
Он подпрыгнул, и пальцы крепко вцепились в края трещины. Мелькнула запоздалая мысль, что они могут оказаться очень острыми, и ими можно повредить скафандр, что приведёт к самой быстрой смерти из всех возможных.
Айк начал медленно подтягиваться, стараясь, чтобы напряжённые пальцы не ёрзали по металлу. И тут что-то изменилось.
Мимо Айка вверх пролетел порыв ветра. Стало светлее. Стекло скафандра не имело к этому никакого отношения. У света был источник, и располагался он за спиной Айка.
Он немедленно расслабил пальцы и соскользнул вниз. Приземлился на полусогнутые ноги, быстро повернулся.
— «Персей», ты тупой.
Дверь была открыта, изнутри лился мягкий свет. Весь воздух изнутри моментально вылетел. Айк поспешил войти. Как только он оказался внутри, дверь за ним закрылась и зашипели насосы, накачивая воздухом помещение.
Айк нахмурился. Он, конечно, не был большим спецом по кораблям такого класса, но стандартные программы такой автоматики не подразумевали. Как минимум, у него должны были запросить подтверждения. Ситуации бывают разные. Возможно, корабль заражён неизученными микроорганизмами, которые моментально размножаются в аэробной среде.
На стекло вывелась информация, что можно дышать и без шлема. Однако Айк не спешил его снимать.
«Может, я вообще разгерметизировался в „кишке“, и всё, что вижу сейчас — это предсмертные видения».
Жизнь, смерть, видения, реальность… Благодаря Крейзу он уже не замечал большой разницы между этими явлениями. И всё же… шлем пока не помешает.
Айк двинулся по коридору. Упёрся в закрытую дверь в рулевую рубку. Ещё один сюрприз. А третий сюрприз последовал сразу, как только Айк поднёс руку к считывателю.
«Персей» дрогнул.
Это могло означать только одно: он отстыковался и летит самостоятельно. Из чего неумолимо следовал вывод: кто-то сидит за рулевой сферой. Там, за дверью.
Айк ударил пальцами по считывателю, и дверь открылась. Не сразу — после небольшой задержки. Ровно такой, чтобы стало понятно: она среагировала не на прикосновение. Это кто-то другой, получив сигнал о прикосновении, принял решение открыть дверь.
Айк шагнул внутрь рубки и остановился.
В кресле кто-то сидел. Это был не человек, а сородич Айка. Без скафандра. Видны были энергопроводники, выходящие из головы.
А ещё Айк видел ауру, уникальную, как отпечатки пальцев у людей.
— Как?.. — выдохнул он.
Глухой и безжизненный голос едва покинул скафандр, но тот, кто сидел за сферой, услышал. Он опустил руки и развернулся в кресле.
— Привет, Айк. Нет времени объясняться. Просто сядь в свободное кресло и пристегни ремень.
— Что ты тут делаешь?! — заорал Айк.
Ему не очень-то хотелось орать, но иначе он не сумел бы унять постыдную дрожь, которая охватила тело и мешала ему двигаться.
Мёртвые не оживают. Мёртвые не разговаривают. Мёртвые не угоняют «Персей»!
— Айк, не заставляй меня вырубать тебя. Сядь! И постарайся успокоиться. Твоя роль ещё не закончена.
Айк проглотил всё, что хотел и не хотел сказать. Он сел в соседнее кресло и пристегнулся. Уставился на Тайо, который вновь положил руки на рулевую сферу.
— Скафандр не снимай, — сказал тот. — Пригодится.
— Вернись! — Визг сзади резал уши. — Вернись, трусливый ублюдок, ты мешаешь мне собирать коллекцию!
Гайто только прибавил ходу. У него не было желания ни сражаться с обезумевшей Сиби, ни пополнять её коллекцию, ни пытаться ей что-то объяснить. Мир в очередной раз рушился. Осыпа́лся, как старая мозаика, а за нею открывалось нечто непостижимое, скалящееся в омерзительной ухмылке. Хаос собственной персоной явился, чтобы пожрать всё упорядоченное…
Гайто не был трусом, по крайней мере, он бы не позавидовал никому, кто при нём выдвинул бы такое предположение. Он готов был схватиться с любым врагом. Но такой враг был ему не по зубам. Это было нечто запредельное, нечто такое, чего нельзя даже понять.
«Что бы ты сейчас сказал, папа? — мелькнуло в голове. — Что мне сейчас нужно сделать? Присесть на пол и подождать, пока мне снесут башку халадие?»
Любая философия хороша ровно до того момента, пока ты не начинаешь убегать от смерти. А там уже не до глубоких мыслей.
Гайто влетел в очередной туннель и замер. Что-то было не так впереди. Как будто дальнейшая часть туннеля была нарисована на полиэтиленовой плёнке, и эта плёнка медленно сминалась.
Он уже видел такое, но не с этого ракурса, а потому не сразу понял, что это…
— Мальстрём, — выдохнул Гайто.
«Водоворот» «схлопнулся». Взорвалась бетонным крошевом стена, будто плюнула в соседнюю, и миг спустя в туннель выскочил Крейз, сжимая в одной руке светящийся топор.
— Вниз! — крикнул он.
Гайто рухнул на колени, он не привык долго размышлять над приказами командира в условиях боевых действий.
Крейз выполнил трюк, которого Гайто ещё ни разу не видел. Он махнул топором, посылая светящийся фиолетовым полумесяц над Гайто. Послышался рык Сиби, специфический звук, с которым одна энергия отражает другую.
Сиби отбила полумесяц, однако оказалась не готова к продолжению. Послав свой энергетический снаряд, Крейз разжал руку, и топор полетел следом.
Гайто услышал сдавленный крик, и ему на спину что-то плеснуло. Он упал набок, перекатился и вышел на колено, повернувшись к Сиби.
Топор глубоко вошёл ей в шею над ключицей.
Крейз прыгнул. Высоко, с переворотом в воздухе, как в идиотском фильме, где зрелищность поставили выше здравого смысла. Он обрушился на Сиби, как ураган на деревню с соломенными домиками. Гайто даже не различал ударов, заметил лишь, что топор Крейз выдернул сразу.
А когда он остановился, Сиби не было. Только груда дымящихся обрубков.
— Ф-ф-фу-у-у, — выдохнул Крейз. — Это было напряжённо.
Гайто поднялся на ноги и призвал катану.
— Крейз? — спросил он. — Это, наконец, ты, или не ты?
Крейз помотал головой:
— Вопрос без ответа, Тайо.
— Меня не так зовут!
— Тебя и не Гайто зовут.
Осекся. Крейз был тысячу раз прав. Своего настоящего имени Гайто не помнил. Он на первом уровне все мозги смозолил, пытаясь обойти эту
