Пелополис. Мне куда интересней, как беглецы сумели покинуть дворец?
— Через главные ворота, — ответил Шахан. — Они встретились с группой террористов у одного из выходов для слуг, обменялись с ними одеждой, сменив свою на форму городского гарнизона, и вышли через главные ворота, предъявив увольнительную. Все документы у них были подлинные, террористам удалось проникнуть в ряды гарнизона и занять там несколько высоких постов. Сейчас мои ординаторы проводят расследование…
— Те самые, кто дважды сели в лужу? — поинтересовалась Мианг. — Или тот, кто кинулся в погоню, дав обмануть себя, как последний деревенский простачок?
— Лучшие люди.
Кажется ей удалось слегка вывести Шахана из себя, Размусу показалось, что он услышал, как кардинал скрипнул зубами. Маленькая победа.
— Мне бы хотелось узнать, — перешёл в наступление Шахан, — как им удалось покинуть гауптвахту в вашем крыле дворца?
Он попал точно в цель, и не сдерживал удара, когда мог себе это позволить. Размус же вовсе не горел желанием объяснять, что один из беглецов открыл кодовый замок командой с высшим приоритетом. Каран всегда подозревал, что тот, кто скрывается под именем доктора Узумо, вовсе не так прост, как хочет показаться, однако чтобы настолько. Тут даже маршал Геблера оказался слегка шокирован.
— Кое-кто из беглецов сумел преподнести нам сюрприз, — обтекаемо как смог ответил Размус.
— Они вообще просто кладезь… — Мианг сделала многозначительную паузу, — загадок.
Фей до самого конца не верил, что их план удастся. Выйти через главные ворота дворца, предъявив увольнительную, подписанную офицером гарнизона — это же просто немыслимо. Однако Сигурд, как все, сменивший одежду на пропахшую потом и пылью униформу, рассмеялся в лицо часовому, когда тот заявил, что ворота закрыты, пока во дворце тревога.
— Да ладно тебе, — хлопнул он по плечу начальника караула, как будто был с ним закадычным другом, — не видишь что ли, всего сутки — одни сутки, чтобы выгулять этого сопляка. — Он ткнул пальцем в съёжившуюся под чужими взглядами Марго. Ей самой, как и Фею с Максом казалось, что этот маскарад не продержится и минуты, стоит только кому-то повнимательней приглядеться к безусому солдатику в мундире не по размеру. — Первая увольнительная, приятель, — всё с той же многозначительной улыбкой заявил Сигурд, доверительно подмигивая начальнику караула. Он снял повязку, и Фей увидел, что сам глаз у него на месте, наверное, не видит ничего, поэтому он и носит её. — Ты же понимаешь, о чём я?
Фей догадывался, что дело в некой традиции, скорее всего, связанной с общим посещением борделя. Так что робость Марго была вполне объяснима.
И тут как по заказу сирены во дворце замолчали. Зато с улицы, примерно от того места, где находился выход для слуг, откуда вышли беглецы, раздался рёв двигателя какой-то тяжёлой машины, вроде броневика, а после пулемётные очереди.
Начальник караула подбежал к телефону, установленному в будке, быстро переговорил о чём-то, и вернулся.
Все уже начинали нервничать. Если он отправит их обратно в казармы, то пиши пропало — им разве что с боем прорываться. На воротах стоял взвод солдат с винтовками, с ними так просто не справишься — тем более что у Сигурда и Макса оружия нет, а Марго и вовсе будет в схватке скорее помехой.
— Открой им калитку, — бросил через плечо начальник караула, а после обратился к Сигурду. — Запомните, вы вышли до сирен. И чтобы вернулись вовремя — слишком большая буча поднялась. Всё ясно?
— Так точно, — вытянулся во фрунт Сигурд и даже сумел лихо прищёлкнуть каблуками тяжёлых ботинок.
— Гвардия, — буркнул себе под нос начальник караула, и спустя пять минут беглецы вышли за пределы дворцового комплекса.
Всем стоило больших усилий шагать спокойно, даже чуть расслабленно, как солдатам в поисках простецких приключений, а не беглецам, вырвавшимся из ловушки. Лишь в таверне, где они снова сменили одежду, превратившись в жителей столичных окраин, беглецы смогли хоть как-то расслабиться. Там же они узнали о том, что машину пыльных дьяволов, устроившую отвлекающий манёвр, чтобы отвести глаза ординаторам, что следили за дворцом, догнали на броневике и расстреляли из пулемётов. Правда, версии разнились, кто говорил, что всех перебили и из салона вытаскивали только трупы, другие же уверяли, что не они лично, но надёжные знакомые, чьему слову можно верить, видели, как в броневик загоняли закованных в наручники окровавленных, но вполне живых людей. Спорили об этом яростно, размахивая кружками так, что пряное пиво лилось на столы и самих спорщиков, но это никого не смущало.
Посидев в таверне с полчаса, беглецы покинули её, и направились к окраине города пешком.
— Надо торопиться, — произнёс на ходу Фей. — Город скоро перекроют, и тогда нам уже не выбраться.
— Пелополис слишком велик, чтобы надёжно перекрыть его, — ответил Сигурд. Он снова вернул на лицо привычную повязку. — Времена, когда он был окружён стенами, прошли, и теперь есть тысяча и одна дорога, ведущие отсюда. Все не перекроют.
Так оно и оказалось — спустя несколько часов он покинули город и тем же неторопливым шагом направились к месту встречи с «Фенриром». Они шли по песку, утопая в нём ногами. Песок жёг ступни и голени, но никто не жаловался — вообще беглецы вышли в пустыню в такое время, когда туда никто в своём уме не суётся. Но на этом и строился расчёт Сигурда.
— Пусть считают, что мы не покинем город до вечера, — сказал он, и Фей был с ним согласен, как бы тяжко им сейчас не приходилось.
Несмотря на протесты, правда довольно вялые, мужчины попеременно несли Марго на спине. Девушка не могла идти с ними в одном темпе, а время на чудовищной жаре было дорого — каждый лишний шаг, каждая проведённая под палящим солнцем минута, выпаривали из тела воду. А запастись ею в достаточном количестве беглецы просто не могли, не вызвав подозрений.
— Думаете, мы вырвались? — спросила Марго у Сигурда, когда он нёс её.
— Нет, — устало покачал головой тот. — Настоящие сложности ещё впереди. Мало сбежать с тобой из Пелополиса, надо ещё и добраться до Нисана, а уже куда сложнее. Думаю, ты и сама понимаешь.
Девушка кивнула, даже не подумав, что Сигурд не увидит её жеста, но тому и не требовалось.
Наконец, когда ноги у всех уже подгибались от усталости, каждый шаг давался с трудом, губы запеклись, а глаза почти не открывались и перед ними плыла дымка от жары, бархан вдруг вспучился, будто на поверхность поднимался песчаный левиафан. Однако спустя минуту беглецы обессиленно опустились на колени. Макс, на чьих плечах ехала
