— Нашли быка-производителя, — недовольно проворчал Араб, мысленно прокручивая в голове все события прошедших месяцев.
— Не стоит так расстраиваться, — усмехнулась в ответ Кара. — Тем более что твоя задача не такая уж и неприятная. Если ты любишь женщин, значит, тебе должно понравиться.
— Издеваешься? — мрачно спросил Араб, с подозрением поглядывая на старейшую.
— Наоборот. Завидую, — ответила Кара с неожиданной откровенностью. — Помнишь, там, в храме, — я сказала, что, если бы можно было вернуть молодость, я бы своего не упустила?
— Ну, помню, — удивлённо ответил он.
— Ну, так я говорила не только про знания, — озорно улыбнулась старейшая. — Уж я бы своего не упустила. Заполучила бы твоего ребёнка прямо там, в храме.
— А разве это не было бы святотатством? — спросил Араб.
— Не будь таким глупцом, парень, — усмехнулась в ответ Кара. — Что может быть священнее, чем зарождение новой жизни? Ведь в этом действе заложена вся тайна рождения мира.
— Может, ты и права, — задумчиво ответил Араб.
— Да. Я права. Ведь мы сошлись бы там не для удовольствия, а именно для зарождения новой жизни. Точно! — неожиданно воскликнула старейшая, подскочив вместе со шкурами, на которых сидела. — Это и нужно делать там. В храме. Теперь, когда там снова появилась вода, это нужно делать там. Вместе с твоим семенем в девушек должна вливаться и твоя сила. Тогда у нас всё получится. Ах, я, тыква старая, шкура дырявая, — неожиданно обозвала она себя, — как же я сразу-то не подумала? Нужно было Салу с собой брать. Уже бы дело было.
— Погоди, — попытался остановить полёт её фантазии Араб. — Тебя сложно понять. То ты кричишь, что местоположение храма — тайна, то собираешься туда кучу народу тащить?
— Тайное всегда можно оставить тайным, если захотеть, — усмехнулась Кара. — Ладно. Теперь-то уж поздно. Но как только племя на постоянное место жительства выйдет, мы снова к храму отправимся.
— До этого ещё дожить нужно, — ответил Араб с заметным облегчением.
Ему совсем не улыбалось делать достоянием общественности свои привычки и развлечения. Живя простой кочевой жизнью, племя не скрывало от близких своих взаимоотношений. То и дело из соседних фургонов раздавались знакомые вздохи и вскрики, оглашая ночную стоянку племени. То, что Кара решила проводить свидания с девушками в храме, подальше от людских глаз и ушей, устраивало его как нельзя больше. Оставалось только надеяться, что девушки, которых она собиралась отправлять к нему, не станут болтать о случившемся.
— И не надейся.
Получил он неожиданный ответ на свои мысли и изумлённо узнал голос вездесущей старейшей.
— Неужели они даже об этом сплетничают? — спросил он.
— И не меньше мужчин, — рассмеялась в ответ Кара.
Чин, временно исключённый из их разговора, озадаченно переводил взгляд с него на неё и внимательно прислушивался, пытаясь понять, о чём они говорят. Но, сообразив, что Кара каким-то образом умудрилась скрыть свои мысли, безнадёжно махнул на это занятие рукой.
Окончательно выбитый из колеи, Араб с мрачной миной покинул фургон вождя и, быстро пройдя вдоль каравана, запрыгнул в кузов своего фургона. Сала встретила его вопросительным взглядом, но, не дождавшись ответа, приступила к более решительным действиям.
Подав ему чашку с молоком, она присела напротив и, немного помолчав, спросила:
— Что они от тебя хотят?
— Кто именно? — удивлённо спросил Араб.
— Старейшие. Что им нужно?
— Решили добавить моей крови в кровь племени, — коротко пояснил Араб.
— И кто именно принял такое решение? — не унималась Сала.
— Старейшие, — пожал плечами Араб.
— И ты готов ему подчиниться? — мрачно спросила девушка.
— Не скажу, что мне этого хочется, но похоже, что подчиниться придётся. Уж слишком весомые доводы они приводят, — неопределённо пожал плечами Араб.
— Кого приводят? — не поняла Сала.
— Ну, короче, сумели уговорить, — коротко пояснил он.
— Ещё бы, — неожиданно фыркнула Сала и, резко поднявшись, выскочила из фургона.
Удивлённо посмотрев ей вслед, Араб удручённо покачал головой и, откинувшись на стенку фургона, задумался. В данный момент его больше волновало то, что собираются делать краги, а не удовлетворение желаний старейших. В том, что краги отправят за ними вторую экспедицию, он даже не сомневался. Слишком велико было нанесённое им оскорбление. Даже зная нрав крагов только понаслышке, он был в этом уверен. И теперь, с мрачным сожалением о потерянном времени, он искал выход из ситуации.
Он проявил преступную жалость, оставив в живых такую кучу свидетелей. Нужно было уничтожить всех. Тогда у крагов не было бы шансов найти племя. Особенно после того, как мальчишки принялись возвращать на место вывернутый колёсами дёрн.
Выглянув на улицу, он заметил, что день почти закончился и вечер давно уже вступил в свои права. Чин дал команду к ночёвке, и пастухи принялись распрягать босков, чтобы отогнать их на пастбище. Вернувшись в фургон, Араб уселся на своё место и задумчиво уставился на трофейный меч. Он был длиной около девяноста сантиметров, слабо изогнутый, с полуторной заточкой лезвия и слабо выраженным кровотоком. Клинок и рукоять были цельными. Каплеобразная, изогнутая для защиты пальцев гарда заканчивалась в районе безымянного пальца, круто изгибаясь наружу. Как и чем гарда крепилась к клинку, Араб так и не понял. Да это, в общем-то, и не очень его интересовало. Главное, что сам меч был очень лёгким и удивительно прочным, а его заточка могла поспорить с остротой земных лезвий. Уже много раз он мысленно возвращался к разговору о связи крагов со своим оружием. Такие разговоры не могли возникнуть на пустом месте. Он так и просидел на шкурах до поздней ночи, пытаясь доискаться до истины в этих разговорах и ожидая возвращения Салы. Ближе к полуночи, если так можно назвать час восхождения на небосвод местной луны, клинок меча начал светиться и мерцать слабым холодным светом.
— А вот и ответы на мои вопросы, — с кривой усмешкой подумал Араб и, не долго думая, свил тонкий щуп из потоков стихии воздуха.
Осторожно протянув его к мечу, он плавно, почти незаметно, коснулся рукояти и чуть не вскрикнул от неожиданности. Он услышал тихий, едва слышный голос, словно шедший издалека. Голос явно звал кого-то, называя его по имени. Очень скоро клинок засиял ещё ярче, и Араб услышал странный, словно дребезжащий звон. Клинок откликался на зов своего носителя. Мрачно посмотрев на оружие, он отвёл в сторону щуп и, немного подумав, усмехнулся с неожиданной злостью.
