— Тогда — почему ты не использовала ее до конца? — спросила учитель Ундули.
— Потому что я некомпетентна — у меня нет опыта или мудрости, чтобы принимать такого рода решения или совершать подобные действия. — Баррисс развела руками. — Учитель, что я должна cделать?
Маленькая голограмма ее учителя молчала несколько секунд. Выражение ее лица трудно было различить — учитывая размер и разрешение картинки. Потом она проговорила:
— На этот вопрос нелегко ответить, Баррисс Ты там, а я здесь и я не могу знать ситуацию так, как ты. Но, судя по отчету, думаю что ты должна…
Голограмма вздрогнула, мигнула и по ней волнами побежали пульсирующие линии сканирования. Голос учителя Ундули начал тянуться, пропал и появился снова:
— …попытайся разузнать правду, потому что… — затем картика исчезла и голос пропал.
«Нет!» — Баррисс хотелось взвыть. — «Да работай же!»
Она постучала по кнопкам прибора, ее порыв был отчаянным, но бесполезным. Соединение было потеряно. Отключено. Отключено.
Баррисс растерянно провела рукой по волосам. Груз ответственности, который она надеялась сбросить или хотя бы разделить, вновь рухнул на нее и стал еще тяжелее чем раньше.
Чего же от нее ждут? Выпадало ли когда-либо падавану решать такую тяжелую задачу?
Во всем этом было лишь одно светлое пятно, пусть и не настолько светлое, как хотелось бы — по крайней мере джедай теперь знают ситуацию, связанную с ботой. Что бы ни случилось тут, на Дронгаре, они смогут разобраться и принять решение, с помощью мудрейших и самых опытных из Совета Джедай. Это, разумеется, не сделает легче ее личный выбор, но это хоть что-то…
«И,» — напомнила она себе чуть позже, — «И-Пять будет там с полным отчетом и емкостью, наполненной экстрактом. Я, несомненно, исполнила все свои обязанности перед Советом, поставив его в известность об этом. Больше это от меня не зависит.»
Но тяжесть, которую она чувствовала, не становилась меньшей. Если честно — раньше она казалась ярмом из дерева; теперь же оно стало каменным.
Хотела бы она знать — сколько же еще она сможет его вынести…
Миновав последний из патрульных кораблей, Кайрд ощутил отчетливое чувство облегчения. Да, он профессионал и смотреть смерти в лицо всегда было частью его жизни. Он не боялся вернуться в Яйцо. Рано или поздно всем придется совершить это путешествие, а он должен прогуливаться по краю куда чаще чем прочие. И все же — нахождение в открытом космосе и подготовка к прыжку на гиперскорость значили что ему еще раз удалось выжить, и позволительно было почувствовать некоторое самодовольство.
Он возвращается на Корускант и несет с собой крайне ценный дар для своего дорогого гнезда. Это вызывало еще и чувство завершенной работы. Он обернул к выгоде паршивую ситуацию и сумел спасти что-то там, где все выглядело полной катастрофой. Действительно, это было как в старой поговорке — нет такой мертвечины, которая не послужила был пропитанием какому-нибудь падальщику.
Поставив корабль на автопилот Кайрд освежился, съел тарелку синтезированных буул-личинок и провел короткую серию упражнений рукопашного боя. Почувствовав себя лучше от согревшихся мускулов и участившегося дыхания, он вернулся во входной шлюз где оставил фальшивый чемодан с драгоценным содержанием. Он предпочитал держать его у себя на виду, пусть даже он и один на корабле. Чем меньше остается на волю случая, тем меньше может пойти не так.
Чемодан был там, где он его оставил. Он был тяжелым — не настолько, чтобы он не мог поднять и понести его, но достаточно, чтобы комплект колес на нем оказался полезным. Кайрд покатил его к пилотской кабине.
Корабль мог похвастаться серией гермодверей, поставленных в основном коридоре. При пробоине в корпусе эти двери автоматически быстро захлопывались, чтобы сохранить герметичность в отдельных отсеках. У каждой было чуть выступающий порожек для лучшей герметизации. Он выступал лишь на пару сантиметров, но ему приходилось помнить о том, чтобы переступать через порог — иначе при влюченной искусственной гравитации можно было споткнуться. После многих лет космичских путешествий Кайрд делал это почти автоматически. Производители дорожных кофров тоже хорошо знали про эту помеху и стандартные багажные колесики делались из мягкого материала, который с легкостью прокатывался через пороги гермодверей.
В отличие от колес фальшивого чемодана. Кайрд не знал, где его бывшие партнеры по неправедным делам нашли эти колеса, но они точно были сделаны из материала потверже, потому что натолкнувшись на первый же порог чемодан рывком остановился и одно из колес отлетело.
Кайрд покачал головой. Все-таки ему придется его нести.
Он поднял чемодан — и оба колеса вместе с осью отвалились, прихватив с собой кусок карбонита с кулак размером, который с лязгом упал на палубу!
Что-то металлическое тускло блестнуло с угла подпорченного чемодана.
Кайрд уставился на него. Внезапный выброс гормонов пронесся по его сосудам, вздыбив его перья в атавистическом страхе, распушив их, чтобы сделать его больше на вид — для того хищника, который мог посчитать его добычей. Тот факт, что рядом с ним на тысячи кубических километров не было ничего, даже отдаленно напоминающего хищника, никак не мог успокоить инстинктивный страх.
Внутри карбонита не предполагалось быть никакому металлу.
Бота была нежной. Даже упакованная в прессованные бруски она неизбежно гниет; потому, разумеется, контрабанда и перевозилась в карбоните — процесс карбон-заморозки останавливал практически все молекулярные процессы в органике. Бота не становилась действительно стабильной, пока правильная обработка не переводила ее в форму таблеток или иньекций. В форме прессованных брусков, обычно используемой для перевозки, что-то упакованное вместе с ней могло вызвать в ней нежелательные химические реакции. На этой стадии предпринимались огромные усилия чтобы продукт перевозился настолько чистым, насколько это возможно, и он настоял чтобы такие же предосторожности предприняли и его партнеры по черному рынку.
Так почему же он смотрит на что-то, сделанное из металла, внутри карбонитового блока?
Его перья начали разглаживаться, когда Кайрд сделал несколько глубоких вдохов, следя за тем чтобы выдох был на секунду или две дольше вдоха; так, чтобы вывести окись углерода из организма. Это сработало, он почувствовал как темп его пульса начинает замедляться, по мере снижения уровня тревоги.
Он прикинул возможные варианты.
