из клыков и рогов, хотя и походило на человека.
Костяные наросты сложились в полный доспех, обнажая пустое нутро.
— Залезай внутрь, если хочешь жить, — пророкотал демон, вставая так, чтобы принять на себя возможный удар со стороны врагов.
Во все стороны брызнули искры — это огненный шар ударил в покрытую костяной броней спину. Чудовище слегка покачнулось, и зарычало от гнева, на глазах изумленного стражника шипы и рога увеличились в размерах.
— Ну?! — рявкнул оживший кошмар, и Михал, подавив нарастающий перед потусторонней сущностью, все же шагнул внутрь костяного барьера.
Вокруг него тут же сдвинулись доспехи, но никакого неудобства стражник не испытывал. Под костяной броней имелась мягкая подкладка, и не сразу Михал сообразил, что это — демоническая плоть.
— За твою жизнь барон мне уже заплатил, — пояснил монстр. — Так что можешь не бояться, я тебя не сожру. Не мешайся, и предоставь все остальное мне.
Сидя внутри чудовища, Михал почувствовал, как его поворачивает прямо под доспехом, словно демон разворачивает его лицом к прорези в шлеме. Через мгновение стражник уже смотрел сквозь костяную черепушку и с трудом подавил вырвавшийся наружу вздох.
Демон подпрыгнул в воздух, едва ли не на три этажа, на правом кулаке выросли длинные лезвия. Темная вода приближалась стремительно, и Михал чувствовал, как подкатывает комок в горле — они летели с огромной высоты прямо в гущу сражения.
Всплеск оглушил, костяная броня то и дело дергалась в сторону. Когда стражник смог проморгаться, понял, что его защитник схлестнулся сразу с тремя противниками. Демон орудовал костяными лезвиями, как опытный фехтовальщик — виртуозно, без единого лишнего движения. Он легко смещался в пространстве, презрев болотную тину, доходящую до пояса, при этом контролировал все вокруг, умудряясь замечать даже тех, кто нападает со спины.
Рядом дрались еще несколько демонов. Один из них походил на Ченгера, но вместо желто-зеленой чешуи обладал красно-оранжевой. Другой напоминал собаку, с которой содрали кожу и увеличили размерах раз в пять. А дальше всех ловко вращалась тонкая хрупкая фигурка женщины с плетью в виде позвоночников в обеих руках.
Чудовищная картина никак не хотела уложиться в голове простого стражника, но он уже чувствовал, что эти существа на его стороне и смог взять себя в руки. Как раз в этот момент в похожего на Ченгера демона ударила молния. Он выгнулся под этими разрядами, разинул пасть и распался облаком праха, который тут же погрузился в пучину.
— Убирайтесь прочь, отродья бездны! — закричал чей-то голос за пределами зрения Михала.
— Этот мой! — заявила демоница с хлыстами и, завертевшись волчком, ринулась в сторону.
Стражник, сидящий внутри демона Злобы, не видел, как шло сражение там, но слышал выкрики на незнакомом языке и видел отблески магии на водной поверхности. Определить по ним, кто берет верх, было невозможно, тем более самого Михала постоянно мотало вслед за оберегающим его монстром.
Вот другой демон, такой же костяной, как и тот, что вытащил его из-под вражеского обстрела, распахнул свое нутро, выпуская наружу спрятанного там стражника, и Михал узнал своего подчиненного. Освобожденное от груза чудище тут же развалилось горкой костей, мгновенно ушедших на дно, а человека подхватил другой демон.
Легко закинув стражника себе на спину, адская гончая рванула прочь, наплевав на топкое болото вокруг. Лишенное кожи чудовище просто бежало по водной глади, как посуху, а болтающийся на его шее стражник, стиснув зубы от страха, испуганно подвывал.
Нападающие все не кончались, Михал видел, как врагам удавалось убить то одного, то другого демона. Однако и закрепить успех у людей все никак не получалось — сперва Михалу показалось, монстры проигрывают, но через пару минут вновь увидел красно-оранжевого демона.
Несмотря на подпалины по всей чешуей, он яростно сражался с двумя мечниками, то отступая под их напором, то переходя в контратаку. Каждый его удар лишал врагов элемента брони, и теперь Михал был уверен — единственное, почему людская атака еще не захлебнулась окончательно — это металлические артефакты. Как только демоны снимали все зачарованные на противнике вещи, тут же убивали его без сопротивления.
— Выходи! — приказал костяной демон и его брюхо раскрылось. — И скажи своему барону, что я…
Михал буквально вывалился в мутную воду, и окончания фразы уже расслышать не смог. А сам демон, закрывший своим телом очередной магический снаряд, уже исчез. Лишь по воде расплывалось жирное черное пятно сажи.
Отплевываясь от набившейся в рот болотной воды, смешанной с кровью и пеплом, Михал греб к берегу, до которого, казалось, было бесконечно далеко, когда над его головой сверкнул очередной огненный шар.
Спешившая на помощь стражнику гончая взвизгнула на прощание и, объятая пламенем, нырнула в болотную жижу. Но вода никак не помогла сбить огонь, и через пару ударов сердца Михал увидел, как ко дну невдалеке от него уходит мертвая гончая.
Уже не ощущая прежнего страха, стражник вплавь добрался до первых свай деревни и, стараясь не подниматься слишком высоко, побрел вдоль берега по деревянному настилу, скрытому под водой. В сапогах хлюпало, в легких хрипело, за спиной раздавались жуткие звуки сражения, но стражник не оборачивался.
Достигнув первой лестницы, он попытался взобраться по ней, но с первой попытки ему не удалось — руки слишком дрожали, да и от пережитого пальцы сжимались в кулаки против воли. Стиснув зубы, Михал вцепился руками в лестницу и стал ползти по свае вверх. Его взгляд периодически замечал, как на болоте продолжается сражение.
Врагов становилось все больше — они выходили откуда-то со стороны, присоединяясь к уже сражающимся соратникам. И начинали теснить демонов Чернотопья.
На негнущихся ногах Михал добрался до дома старосты и, держась руками за стены, несколько минут преодолевал лестницу. Наконец, оказавшись на чердаке, лишенном крыши, стражник увидел лежащие на полу так и оставшиеся не использованные арбалеты.
— Сейчас я вам, — произнес он, хватая первый.
Мужчину вело и шатало, он долго выбирал цель, сплевывая с губ тошнотворный вкус болотной воды с примесью крови и пепла. Но, наконец, поборов собственное тело, стражник навел прицел на мага, того самого, до сих пор живого.
— Сдохни, ублюдок.
И, задержав дыхание, Михал спустил тетиву. Болт свистнул, рассекая воздух, а
