сражения, звон оружия, звучащий всего в сотне метрах от Заклинательного покоя, крики агонии. Шум, ставший привычным. Прошло несколько секунд, и в эти звуки вклинился гулкий взрыв, произошедший где-то у самого основания фундамента. Сельтегор вздрогнул, резко обернулся к Крониру.
— Запрет телепортации уничтожен, ты… — заговорил генерал и тут же осекся. Ведь в тот же момент тан активировал артефакт.
— Предатель! Демоны получили путь к бегству, из-за тебя…
— Мои солдаты пролили достаточно крови. Мы здесь не умрем, ты пойдешь со мной? — перебив, быстро спросил Кронир.
Если бы Сельтегор мог, то ответил бы острой сталью, однако сделать так он просто не успел. Ведь спустя несколько мгновений комендант обреченного города исчез во вспышке телепортации. А вместе с ним перенеслись три четверти из совершавших обряд магов. В Заклинательном покое остались лишь Сельтегор, да несколько самых фанатичных чародеев, отказавшихся оправиться в Глотку мира.
В такой ситуации имперский генерал мог бы дать волю чувствам, разразиться отборной бранью, понося предавших его соратников. Однако Сельтегор помнил, сколь мало ему осталось жить. И потому последние секунды предпочел провести на коленях, в молитве обращаясь к Владыке Света. Став орудием бога, его разящим клинком, Сельтегор не просил о мести предателям. Он молил об одном, о том, чтобы демоны не сумели скрыться от карающей длани Света. Не ушли от возмездия. С особенно яркой вспышкой Источника желание имперского генерала исполнилось. Накопленный за десятилетия существования города запас маны влился в серебряный артефакт, а затем вырвался на волю, ударив по окрестностям. Чудовищная белая волна стерла с лица земли оказавшиеся на пути дома, убила всех демонов и немногих уцелевших горожан. Превратила в громадный могильник, некогда процветающий город.
Так завершилась битва за Меран.
…
То же время. Лес северо-западнее крепости Нельдэн.
Серые, равнодушные тучи висели над головой, скрывая за собой солнце. Холодные капли воды срывались с небес, подхватывались порывами ветра. Влага покрывала кору деревьев, желтые, умирающие листья, часть ее впитывалась в одежду воинов, норовя выкрасть все тепло, хранившееся в теле. Осень в самом неприглядном виде властвовала в мире, однако десятки и сотни разумных не желали проводить время перед горячим очагом. Они упорно пробирались сквозь лес, оскальзывались на мокрой траве, спешили. С мрачным упорством шли по еле заметным следам.
Тельдрен, двигавшийся первым, сохранял на лице каменную невозмутимость. Однако в каждом его движении сквозила злость и нетерпение. Словно дикий зверь, он стелился по земле, рывками преодолевал несколько метров, затем замирал, прислушиваясь. Его чуткие уши ловили каждый звук, глаза отмечали множество уходящих на северо-запад следов. Отряд барона Кальяди, сотня воинов, ведущих в поводу лошадей, бежала прочь с родных земель, однако скрыться от следопыта они были не способны. Тельдрен легко читал следы, а в последний час еще и слышал предателей.
Ярл Хедрик, шедший вслед за эльфом, был храбрым человеком. Предводитель викингов иным являться попросту не мог. Однако даже его пугала та жажда крови, что исходила от Тельдрена. В тот же момент, когда следопыт повернулся к нему и улыбнулся, по спине ярла невольно пробежал холодок. Было в той улыбке нечто дьявольское. Меж тем эльф певуче, с еле сдерживаемым нетерпением заговорил:
— Барону Кальяди надоело бежать, он остановился, решив встретить смерть лицом к лицу. Предатель надеется уйти из жизни достойно. Напрасные мечты.
Несколько секунд Хедрик осмысливал сказанное, а затем медленно кивнул.
— Как мы будем действовать? — спросил он.
— Впереди сосновый лес. Ровная земля, мягкая подстилка из мха. Удобное место, в первую очередь для нас. Мы воспользуемся преимуществом в численности и охватим имперцев с флангов. Я надеюсь, что валькирии помогут заострить наши клыки, а ульфхеднары покажут свою неостановимую мощь.
— Они рады будут испить крови! А что остальные? Куда мне направить эрилей и скальдов? Что делать простым хирдманам?
— Оставим их в центре. Предатели могут решиться ударить в наше сердце. Не стоит оставлять им надежд.
Хедрик кивнул, согласившись с такой расстановкой сил, и вскоре уже армия забурлила, выстраиваясь в новый порядок. Викинги, эльфы и гномы собрались в форму полумесяца, готовые охватить меньшие силы врага. Сам Тельдрен остался в центре. Более того, демонстративно вышел вперед, наложив стрелу на тетиву лука.
— Тебе чего, жить надоело, к своей Богине собрался? — не выдержав, спросил ярл. — Чего ты со своим луком вперед вылез? Затопчут же!
— Надеюсь, барон думает также, — холодно ответил Тельдрен. — В этом случае его будет ждать горькое разочарование.
Ярл спорить не стал. В конце концов, его бы ничуть не расстроило усекновение одной ушастой головы. Скорее обрадовало, ведь политика викингов была непостоянной. При новых обстоятельствах друг мог обернуться врагом. А противостоять Тельдрену Хедрик действительно опасался.
Между тем сам следопыт сохранял внешнюю невозмутимость, через ментальную связь отслеживая расположение сил своих подчиненных и солдат неприятеля. Дождавшись момента, когда воины займут отведенные им позиции, Тельдрен отдал короткий приказ и первым двинулся навстречу врагам. Надо сказать, вид эльфийского генерала, на два десятка шагов опередившего подчиненных, оказался в высшей степени провокационным. Следопыт словно бы выпрашивал смерть, умолял пустить в него стрелу. Возможно именно это в первые мгновения останавливало имперцев. Тельдрен, однако, вовсе не терзался сомнениями.
Выслушав указания духа гранита, двигавшегося чуть впереди, под землей, эльф вскинул лук и, почти не целясь, пустил стрелу. За первой ударила вторая, уже в другое место. Из кустов слева послышался крик, а затем захлебывающееся бульканье и глухой стук упавшего тела. Тельдрен спокойно двинулся дальше, держа на тетиве новую стрелу.
Впереди послышались неясные шорохи, шелест листвы и звуки мягко ступающих подошв. На губах следопыта проскользнула улыбка, он мгновенно опознал будущих противников. Остановившись, эльф глубоко вздохнул, разгоняя сознание, а затем чуть качнулся влево, уходя от стрелы. Тут же сделал шаг вперед, пригнулся, отступил вправо, повернув корпус. Еще пять стрел промахнулись мимо цели, в то время как сам Тельдрен своим единственным выстрелом оказался отменно точен. Удивляться этому, однако, не стоило. На службе у тана Далина следопыт отточил навыки, приобрел превосходную гибкость и координацию движений. А также остроту восприятия, позволявшую уклоняться от всех вражеских стрел. У простых егерей не было и шанса попасть по Тельдрену, в то время как он сам использовал даже тень возможности, один за другим сокращая число противников. Имперцам потребовалось еще десять секунд и два убитых товарища, чтобы осознать свою слабость. И тогда они сделали следующий ход.
На губах Тельдрена вновь проступила улыбка, когда он услышал
