Александр Шакилов - Армия древних роботов

«Двадцать пять… девятнадцать…».

Босые пятки Крыци. Босые пятки. Ну почему они не давали Зилу покоя?! Вот сейчас, перед смертью, третий контур – это не шутки, почему он думал только о ее босых пятках?..

Хохоча, карлица подбежала к нему и, подпрыгнув, зачем-то ударила его ногой. Сработали навыки, полученные Зилом от Фелиса и Бареса, тело само, без участия разума, среагировало на атаку – защищаясь, Зил выставил левую руку, потому что правая висела плетью, он не мог и пальцем на ней пошевелить, ведь файер обглодал ее до костей, оставив конечности лишь тот минимум, который не позволит организму начать ее отторжение. Пятка у Крыци оказалась не только маленькой и мозолистой, но и удивительно тяжелой, будто не пятка это была, а гранитный окатыш, запущенный в Зила вздорной блондинкой Лариссой, погибшей на Поле Отцов и там же воскрешенной Трастом. Голая пятка и левая рука… Мысли путались, вой сирены мешал думать, собраться с мыслями никак не получалось, ну никак! Левая рука, «птица» на левой руке… «птица» открыла замок в верхней комнате Ставки…

«Десять… пять…».

Зил шагнул к рабочей столу, с прибора на котором Крыця устроила весь этот бардак, и приложил к этому прибору «птицу».

И через миг пришло понимание.

Этот прибор – устройство ввода и вывода информации, экран сверхплоского – тоньше человеческого волоса! – монитора, связанный напрямую с суперкомпьютером, прибором из приборов, который был тут везде, пол был частью его, стены были частью его, потолок тоже был частью этого сверхмощного и ужасного умного прибора, и даже столы тоже были его частью, и только разве что диваны тут, в Ставке, не имели никакого отношения к суперкомпьютеру. Но главное, что «птица» и этот суперкомпьютер тут же подружились и обменялись пакетами информации, и вой сирены вместе с угрожающим голосом стихли, а у Крыци сразу пропало желание гримасничать и хохотать. Даль спрыгнул со стола на пол и почесал затылок.

– Тональность этого звука вызывает неадекватное поведение у людей, – в наступившей звенящей тишине пояснил леший теми словами, которые передала ему «птица», которая сама узнала все это и много еще всякого от суперкомпьютера. В этих словах таился смысл, который благодаря «птице» он не столько понимал, сколько ощущал, поэтому ему и трудно было передать это ощущение звуками. – Под воздействием определенных частот и определенной громкости человек полностью теряет способность верно оценить происходящее вокруг, на него нападает болтливость, и при этом он говорит только правду, что позволяет операторам-кибервоинам выявить диверсантов и… А вот и они, последние обитатели Ставки.

Бесшумно открылись в стенах ниши, выпустив наружу рабочие кресла с теми, кто сидел в них до последнего, кто погиб на боевом посту. Все они были киборгами – еще людьми, но уже не совсем людьми, потому что половина органов в их организмах военные доктора заменили на искусственные, более надежные и эффективные, чем те, что давались человеку от природы. Но вот незадача – эти прекрасные искусственные органы, сумев устоять под напором электромагнитного импульса и проникающей радиации, ослабленных толстыми стенами бункера, поддались воздействию боевого вируса, запущенного в операционную систему суперкомпьютера. Этот вирус отключил искусственные органы, мгновенно убив киборгов, и был он так странно скомпилирован, что суперкомпьютер, созданный лучшими умами Министерства обороны, не смог ему противостоять ни миллисекунды!.. Одного из самых совершенных приборов древних – супер, называй его супером, Зил, ему так нравится – до сих пор возмущала и доводила до отчаяния гибель операторов, обслуживавших его и взаимодействовавших с ним.

На полу проступили, как бы выдвинулись из него на чуть-чуть, бледно-зеленые полосы шириной в пару пальцев – линии управления, не только постоянно поддерживающие контакт между супером и кибервоинами, но и контролирующие передвижения по помещению кресел – ложементов, они ведь так называются. Вот они, ложементы эти, и двинули к определенным уставом боевым местам, то есть к столам, которые тут же, одновременно с открытием ниш-хранилищ, начали трансформироваться в рабочие пространства, напичканные экранами-тачпадами и кучей слотов и различных разъемов, подключение к которым – при наличии доступа, конечно, – позволяло, к примеру, вести патрулирование эскадрильями дронов в воздухе над Атлантикой (что за Атлантика такая?..), наносить удары сеймическим оружием и при этом координировать пехотные и механизированные подразделения в руинах захваченных городов. С легким, едва слышным жужжанием столы закончили трансформацию. Все вокруг было как бы бутафорией до поры до времени, но при этом все стало функциональным, когда понадобилось.

– Мать, роди меня огромную обратно, что это?! – вытаращив глаза и тихонечко зазвенев бубенцами, воскликнула Крыця.

И Зил ее чувства вполне разделял, ибо в креслах сидели – были закреплены в них, сращены с ними нервами и седалищами – самые странные существа из виденных когда-либо Зилом. Даже полукровки казались ему менее странными и чужими, чем эти древние чистяки, сохранившиеся за девять веков так хорошо, будто они умерли минуту назад.

Минуту? Что за минута такая? Ах, минута, ясно…

Микроклимат – еще одно понимание, еще одна вспышка в получившем новую информацию мозге – в резервной Ставке поддерживался такой, что ни одна вызывающая гниение бактерия здесь не могла просуществовать достаточно долго, чтобы вызвать разложение трупов. В отличие от компьютерного вируса, убившего людей, но пожалевшего почему-то систему. Почему пожалевшего?.. Супер этого не знал, так что и Зилу вряд ли стоило пытаться понять то, для чего даже у древних не было понятий и терминов.

У кибервоинов, одетых в пятнистые изолирующие костюмы, были ампутированы руки и ноги. Конечности им заменяли толстые разноцветные кабели – волокно, способное передавать с огромной скоростью данные, сращенное с плотью и с нервами так прочно и так надежно, что любой отклик на команду поступал в суперкомп за столь ничтожную долю мгновения, что ее невозможно даже представить, но при этом долю такую значительную, что она определяла судьбы миллионов в Третьей мировой. В ложементах кибервоины проводили всю свою жизнь, и потому в них были встроены дефекаторы. В других креслах – самых современных – дефекаторов не было, потому что те, кто размещали на них свои тощие седалища, седалищами по природному назначению больше не пользовались – у них, у этих храбрых воинов самой страшной войны в истории человечества, просто не было желудка и прямой кишки, поддержание жизнедеятельности у них было принципиально иным, но более подробной информации у супера на этот счет не было. На специальных подставках ложементов тех кибервоинов, кто все же употреблял пищу перорально, стояли чашки обязательно с глупыми картинками и надписями, и в чашках еще остался налет, когда-то бывший черным кофе, напитком таким, с добавлением тростникового сахара.