Ознакомительная версия.
— Это правда, — поддержал девушку Рихвин, — Диркрист буквально с детства был одержим героями. Иногда мне казалось, что, если бы не истории Ансельма, что рассказывала Рунгерд, он не взялся бы за ее обучение даже за все заклинания мира.
— Если твой брат так умен, почему его здесь нет? — проговорил Отец Дружин. И Рихвин опустил глаза.
Рунгерд подошла ближе, так что альву пришлось поднять голову.
— Он что, ушел? — Руни не верила собственным словам, но Рихвин кивнул, подтверждая ее правоту.
— Не видел его со вчерашнего вечера. Мы с Велом отправили его спать, потому что проклятый купол едва не убил его. А потом закрутилось. Мы не заметили, как он ушел…
Им не пришлось дальше оправдываться. В дверь громко постучали. Судя по звуку, пришедший долбил в створку каблуком.
— Откройте, лихо вас побери, — сердито прохрипел Диркрист. — Это я.
— Легок на помине, — отозвался Хрофт.
Рихвин поторопился отворить дверь. И Дирк едва не ввалился внутрь, с трудом удерживая на руках свою невеселую ношу.
— Вот, — пытаясь отдышаться, проговорил он отрывисто, — в лесу снял. Созрело яблочко.
И бывший альвский колдун то ли уронил, то ли бросил распухший труп на дощатый пол. Мертвец равнодушно смотрел куда-то вдаль светлыми полуприкрытыми глазами, изо рта вывалился сизый язык. Руни едва не вскрикнула, узнав в этом жутком покойнике недавнего соратника, исчезнувшего молодого мага. На горле бедняги темнел след от удавки.
— Кто его? Чужаки? — спросил Балин.
— Нет, — отозвался Дирк, тяжело падая на скамью и держась за бок. — Сам, наверное. Видимо, дошел до купола, посмотрел, что там, в открытом мире, силы все равно не возвратить, и… сам понимаешь, мы, колдуны, без магии — все равно что дети малые. Голыми руками бери. Но я не о нем. Так уж, решил, нельзя в лесу оставлять. Думаю, и вы б меня не оставили висеть, случись что…
При этих словах Велунд встревоженно поднялся и хотел уже подойти к брату, но Дирк жестом остановил его, прося оставаться там, где был.
— Там, в лесу, налетел на разведчика, — проговорил он быстро. — Похоже, у нас будут гости.
— Мы знаем, — отозвался Хрофт, — Эймунд, паренек-летун, решил полетать, проветриться. Принес на хвосте вести… Вон, отдыхает.
Дирк бросил равнодушный взгляд на лежащего без памяти мальчишку.
— А кого нам нелегкая принесла, он вам не сказал? — ядовито буркнул он. — А я могу намекнуть.
— Не время, Дирк, — прощая товарищу приступ злобы, прошептала Руни. — Кто?
— Пляши, госпожа, — с обреченной насмешливостью сообщил альв. — Дошли твои молитвы до Новых Богов. Похоже, уже очень скоро тебе доведется побеседовать с самим Познавшим Тьму.
— Кто?! — рявкнула Рунгерд, понимая, что драгоценные секунды уходят, как песок сквозь пальцы.
— Там Хаген, — вместо альва ответил Хрофт. — Хединсейский тан привел к нам свою лучшую тысячу. И, как мне думается, его послал сам Хедин. Я знаю этих людей. Они смелы, отважны, отлично владеют мечом и безмерно преданы своему господину. И он платит им такой же отважной преданностью.
В голосе Хрофта сквозило столько дружеской приязни, граничащей с восхищением, что Рунгерд почувствовала, как в ней закипает ярость. Уж она-то не собирается сдаваться этим чудо-воинам, надеясь на доброту и человеколюбие их господина. Едва ли хединсейский тан так спешно перебросил сюда своих лучших людей, чтобы миром уговорить Хрофта убрать купол. Друг пришел бы один и оставил дома свой прославленный Голубой клинок. Да и Познавший Тьму наверняка прекрасно понимал, что Хрофту не под силу снять купол. Они знали, что Отец Дружин стал смертным. И пришли убить его.
Сердце пропустило удар, горло сдавили тиски страха. На мгновение перед мысленным взором промелькнуло видение: мертвый Хрофт. Не сожранный адским псом, не пораженный ужасным заклятьем. Просто лежащий на траве мертвый Древний Смертный. Ее Хрофт.
Окажись сейчас перед ней тан Хаген, Руни, не задумавшись ни на секунду, вонзила бы в его горло нож. Только чтобы не позволить тану нанести первый удар. Даже если придется мириться с тем, что это причинит боль Отцу Дружин, ведь, что ни говори, а он все еще считает Хедина и Хагена друзьями. Он будет звать хединсейского правителя другом даже в тот миг, когда Хаген направит меч ему в сердце. Уж таков нынешний Хрофт. Долгие годы изгнания изменили его. Но Руни знала, что было время, когда Отец Дружин был другим, когда он недрогнувшей рукой посылал на смерть друзей и детей, если того требовало благо асов и вверенного им мира.
Тот бог, непобедимый Владыка Асгарда, всемогущий Родитель Ратей, оказался единственным, кто выжил в битве на Боргильдовом поле. Тому, кто стоял сейчас рядом с ней, Хрофту — не Одину, нужна была защита.
Рунгерд клялась себе, что защитит его. Любой ценой, даже ценой его ненависти, презрения, равнодушия или обиды. Даже если придется убить для этого Хагена, а потом втащить под купол самих Новых Богов и всадить каждому из них меч в сердце.
— Что у нас есть? — деловито проговорила она, сердито глядя на Хрофта. — Хединсейский тан и его люди. Что мы знаем?
— Что Хаген хороший боец, — проговорил Рихвин, — и его воины превосходно обучены.
— Он неплохой колдун, — в свою очередь добавил Велунд, — он использует магию, чтобы защитить не только себя, но и своих людей.
— Он — ученик Хедина, — словно нехотя принимая участие в давно заведенном ритуале, пробормотал Дирк.
Отец Дружин и владыка Кольчужной горы явно не понимали, к чему этот разговор. Казалось, будто альвы наперебой расхваливают противника. Рунгерд с напряженным вниманием ловила каждое слово.
— Превосходно, — заключила она наконец. — А теперь посмотрим, чем это может нам помочь. Хаген — сильный противник. По численности мы почти равны, но его люди лучше обучены. И они давно сражаются плечом к плечу. Значит, нам следует отыскать их слабое место, которое… — Лицо Рунгерд мгновенно переменилось, на какую-то секунду взгляд стал лукавым, она подмигнула альвам. Но тотчас брови сошлись, уголки губ опустились, и на лицо девушки вернулась прежняя маска суровости, — заключено в их силе. Хаген — ученик Хедина, в прошлом одного из Магов Поколения. Дедушка рассказывал, что в учениках Магов с рождения есть некое сродство магии, есть свой источник силы. И думаю, как бы тан Хаген ни рассчитывал на свое смертное происхождение, вход под купол стоил ему немалых сил. Это первое. Второе — он хороший колдун. И это тоже нам на руку. Дирк прав, колдуны, потерявшие силу, беззащитны как дети. Не потому, что не могут защитить себя мечом или копьем. Просто они слишком привыкли в трудный час прибегать к магии. Маг первым делом попытается сплести заклятье, и только поняв, что оно не действует, возьмется за меч. Но пройдет несколько мгновений, драгоценных для его противника. Для нас. Мало того, магическая сила Хагена — уязвимое место не только самого тана, но и его людей. Они привыкли бросаться в бой очертя голову, зная, что господин всегда укроет их одним из своих защитных заклинаний. Значит, чтобы использовать эти слабые места противника, мы… — Рунгерд пожала плечами, словно ответ был очевиден всем и она чуть ли не извинялась за то, что вынуждена его озвучивать, — мы должны атаковать. Защищаясь, Хаген и его люди в полной мере почувствуют, что такое купол.
Ознакомительная версия.
