— И с того момента вы вместе путешествуете? — поинтересовалась Ирина.
— Ну если это можно так назвать. — Я хмыкнул. — Я хотел Марс по экватору вокруг обойти — они единственные, кто меня поддержал. В клане сказали, что я сумасшедший… вот и кличку дали… А от этих иногда и не знаешь чего ждать: они иногда и вправду как дети, но зато я им верю, а они мне, хотя, конечно, Йорген — тот еще экземпляр.
— Здорово, что все так кончилось.
— Так это еще не конец, — махнул я здоровой рукой. — Когда с Йоргеном и Сибиллой вернулся в свой лагерь, там уже вовсю ходили слухи, что я, дескать, бросил Джо помирать в горах, и как он спасся — это вообще отдельный эпос, только мужество, выносливость и смекалка помогли ему! Я обалдел. А многие Охотники при виде меня плевались и норовили дать мне по лицу! Представляешь, как я взбесился? Как дикий цербер с наскипидаренной задницей! Джо ходил по лагерю с таким надменным видом, с гаденькой улыбочкой, окруженный группами почитателей и сочувствующих. Подонок даже не дал себе труда пойти в другой лагерь: он был убежден, что я уже давно кусок вяленой человечины. Я хотел набить ему морду, но мудрая Сибилла сказала, что это только возвысит его в глазах окружающих. Меня даже хотели из гильдии исключить! А я вынужден был оправдываться, как мальчик. На верную мысль меня натолкнул один придурок, который подошел ко мне как-то и спросил, презрительно так: «Ну что, заводик-то свой с роботами толкнул уже небось? Нажил-то хорошо? Девайсами поделишься?»
Меня тут и осенило! Я влез в Сеть, пошарил там как следует и выяснил, что координаты завода-то уже давным-давно проданы какому-то хмырю из клана Охотников Черной Пантеры, — это наши соседи были. И эти соседи наши туда рванули уже, причем чуть не месяц назад: почти сразу, после того как я с Йоргеном и Сибиллой только познакомился. В горах-то мне, понятно, куплей-продажей заниматься несподручно было, а Сибилла рассказала главному, как она меня нашла, и что во время пути я ни с кем не встречался и ничего не продавал. Кто-то из лагеря Сибиллу знал и сказал, что верить ей можно. К тому же они с Йоргеном за меня поручились оба. Тут-то Хорват, то есть главный наш, факты проверил, все передо мной извинились, а Вэндерс слинять уже успел, когда понял, что дал маху.
— Я просто поражаюсь этому мерзавцу. — На Ирином лице застыло выражение отвращения.
— И я не перестаю, даже сейчас… — Я сжал губы: воспоминания ожили передо мной как кадры немого старинного фильма с титрами, которые я читал за кадром. — Тогда Охотники разослали по всем гильдиям его портрет с описанием, чтобы его никуда не принимали нормальные люди, — вновь заговорил я, плавно покачиваясь в седле, — его и не принимали. Через полгода он прислал мне сообщение, умолял простить, забыть все прошлое и позволить вернуть мое доверие. Писал, что сам не знает, что на него тогда нашло и зачем он впутал в это дело того мужика, который ему про координаты разболтал, просто тот очень его попросил, угрожал даже. А потом этот парень, который ждал его у горы, которого он и хотел позвать на помощь, просто насильно увез его, пристегнув наручниками к седлу. И помочь Джо мне очень хотел, действительно хотел, но ему не дали… Этот-то коварный тип и продал координаты, а вовсе не Джо.
А небылицу про свои подвиги в лагере он по глупости придумал, чтобы перед ребятами повыпендриваться, да и оправдаться тоже. А то, что все про меня плохо подумали, так и тут он не виноват, потому что он всем говорил, что Дэн просто пропал, а кто-то из Охотников сказал, что Дэн тебя, наверное, кинул, как лоха, — и все распустили корявый слух, будто это так и есть.
Одним словом, испорченный телефон, злые языки, а он вообще ни при чем! А убежать ему из лагеря пришлось, потому что я, дескать, сам на него все свалил, и теперь бедному Джо одиноко, грустно и печально, и никуда из-за меня его не принимают, бессердечного, но в душе очень доброго парня. А того коварного гада он встретил и пристрелил, чтобы отомстить за меня и за себя, чтобы кровью омыть свою честь. Поэтому он просит меня обо всем забыть и не разрушать нашей крепкой мужской дружбы…
Я тогда так обалдел от такой наглости, что на несколько секунд даже поверил, что так оно и было на самом деле. А действительно! Совершенно реальная история, звучало все убедительно, на первый взгляд…
Но когда я вспомнил его гаденькую ухмылочку там, на заводе, и потом в лагере, наваждение с меня спало, и я успокоился, послав ему в ответ несколько нецензурных выражений. Больше он мне не писал.
— Это потрясающий человек! — Ирина смотрела на меня, широко раскрыв глаза. — Он просто вампир какой-то! Он психически нездоров! Я слышала про такие случаи…
— Я тоже пришел сегодня к таким же выводам, — признался я. — Жаль, на Марсе не развита психиатрия… а живой он действительно представлял угрозу. Потом я слышал, что он связался с отморозками (больше-то не с кем было), и последняя его выходка перед нашей встречей в «Изумруде» была вообще непонятной: он просто меня заказал одной шайке бандитов, которая охотилась за мной около шести месяцев, если по земным меркам. Хорошо, что я случайно об этом узнал, через различные байки и сплетни бывалых Охотников… иначе…
— И как же ты выпутался? — спросила с живым интересом Ирина.
— Пришлось натравить на них другую шайку враждебного им клана. На Марсе почти у каждого есть кровный враг. Но страху я, конечно, натерпелся…
— Да, — сказала Ирина, — ты просто не то чтобы прав или не прав: ты оказал Марсу услугу, избавив колонистов от такого… от такой гадины…
— Знаешь, Ирина, сколько их тут таких гуляет? — сказал я, тяжело вздохнув. — Патронов не хватит.
— Одним меньше, — сказала Ирина с очаровательной нежной улыбкой, не очень подходившей к ее словам. В этом контрасте проглядывала некая зловещая сила, сила ее характера и ее ненависти ко всему неправильному, деструктивному и злому. Ко всему, что может предавать, лгать, разрушать и глумиться. — И вообще, — подытожила она, — хочется думать о хорошем и веселом… Ты не представляешь, как я перепугалась, когда тебя начали бить! Мне хотелось их всех… — Ирина сжала свои маленькие кулачки, но я не сомневался, что она могла бы многое сделать, дай ей волю. — А когда тебя повели в здание, я просто была в шоке, — продолжала она. — Я верила, что с тобой ничего не случится, но ты так мне подмигнул и улыбнулся печально, что я была готова душить всех голыми руками. Мне показалось, что я тебя больше не увижу, и от одной такой мысли я могла сойти с ума! Давай ты постараешься в следующий раз не ввязываться в такую драку так резко…
— Ира, у нас не было другого выхода, — начал я оправдываться.
