Его божественность еще немного поругался, затем сказал, что операция закончена, и велел всем ехать в столицу. И еще немного поругался.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ. Индюк отправляется в полет
1
Кардинал-первосвященник Всея Человеческой Общины на Барнарде сидел на лошади и созерцал ровный круг выжженной травы. Рядом с центром круга валялись в живописных позах четыре изломанных обгорелых трупа: два лошадиных и два человекообразных. Судя по их облику, все четыре смерти наступили мгновенно, один человекообразный даже не свалился с седла, а завалился набок вместе с лошадью, будто приклеился. Не иначе, ноги в стременах застряли.
Рядом с кардинальской лошадью стояла другая лошадь, на ней сидел сэр Герман Пайк, дьякон ордена хранителей, в последнее время неофициально курирующий контрразведывательную деятельность против обнаруженного в Барнард-Сити эльфийского подполья. Он тоже созерцал выжженный круг, но, в отличие от сэра Рейнблада, выказывал признаки нетерпения. Дескать, сколько можно разглядывать это унылое зрелище?
— Зак — идиот, — сказал Рейнблад. — Сказано же было — преследовать на расстоянии, не приближаться, не обнаруживать себя и ни в коем случае не спугнуть объект слежки. А он подобрался к объектам на триста метров, это чудо, что его не заметили.
— Идиот, — согласился Герман и вздохнул.
— Ты с ним насчет этого разговаривал? — спросил Рейнблад. — Как он объясняет свою неосторожность?
— Фа фух фефо фает, — ответил Герман. — Примерно так объясняет.
Рейнблад выругался.
— Он сильно растерян, сам не понимает, что на него нашло, — сказал Герман. — Я тоже, честно говоря, не понимаю. Поскольку ваша божественность не соизволила меня пригласить на сеанс прослушивания, я прямо-таки теряюсь в догадках.
Рейнблад не сразу ответил на этот упрек.
— Видишь ли, Герман, — произнес он после долгой паузы. — Обстановка сложилась очень сложная.
— Ваша божественность как бы намекает, что я — тайный руководитель эльфийского подполья? — спросил Герман. — Предатель человеческой расы, решивший переметнуться к беложопым за банку варенья из мокричьих яиц?
— Нет, так я никогда не думал, — покачал головой Рейнблад. — Но я вижу, что вы с Россом ведете какую-то сложную игру, смысла которой я пока не понимаю. И еще я не понимаю, почему вы не хотите принять в эту игру меня.
— Ваша божественность! — воскликнул Герман. — Мы не ведем никакой игры! Вот когда вы собирались уничтожить дом Адамса, тогда мы вели игру, да, признаю, но это была самооборона. Я в доносе все честно написал, там все правда. А с тех пор мы никакой игры не ведем, нас устраивает, как ваша божественность разрешила тот кризис. Хорошее было решение, мудрое.
— Ну-ну, — сказал Рейнблад.
Мелькнула мысль: а что, если Пайк реально не в теме? Что, если Росс работает напрямую с Адамсом, а Пайка они используют втемную? Сомнительно, но не исключено. Сейчас вообще ничего нельзя исключать. Как будто складываешь картинку-пазл из маленьких кусочков, несколько больших фрагментов уже сложились, но как они соотносятся между собой — непонятно. Вот, например, большое голубое пятно — что это такое: небо или поверхность воды? Пока всю картину не соберешь, не поймешь. А пока не поймешь — не соберешь. И разрешить этот парадокс можно только с божьей помощью, и никак иначе. Но боги, к сожалению, не спешат помогать. Совсем не спешат.
Кардинал приотпустил поводья и сжал коленями лошадиные бока, направляя лошадь прямо внутрь зараженной зоны. Животное недовольно всхрапнуло, но подчинилось.
— Ваша божественность! — воскликнул Герман. — Там же радиация!
— Какая еще радиация? — поморщился Рейнблад. — Нет тут никакой радиации. Если не веришь, возьми артефакт соответствующий и промерь. Микроядерная бомба по сути своей — та же пулька от бластера, только большая и подрывается не от механического разрушения при ударе, а особым детонатором. Она только называется ядерной, это традиция такая.
— Тогда почему все бояться заходить в зону поражения «Фебоса»? — спросил Герман.
— Потому что это социально благоприятный мем, — ответил кардинал. — Чтобы вещдоки не воровали и следы не затаптывали.
К этому времени он въехал в центр выжженного круга и спешился. Подошел к тому трупу, который как бы приклеился к седлу, ухватил за голову, обмотанную обгорелой тряпкой, и сильно дернул. Голова оторвалась, пахнуло мясным бульоном, Рейнблад поморщился. Размотал тряпку, ухватил голову за когда-то белые волосы, поднял на уровень глаз, брезгливо повертел туда-сюда, разжал пальцы. Эльфийская голова упала к ногам, подняв в воздух облако пепла.
Кардинал громко чихнул, затем спросил:
— Герман, уши ему ты отрезал?
— Не я, — покачал головой Герман. — Я вообще в пытке не участвовал. Это или Алекс, или Джон.
Рейнблад присел на корточки и запустил пальцы в разрез на шее бывшего эльфа. Выковырял из жареного мяса то, что раньше было артефактом-передатчиком, а теперь стало кусочком оплавленного эльфийского пластика с торчащими изнутри металлическими проволочками. Выбросил бесполезное устройство, вытер руки о штаны, встал и обошел вокруг лошадиного трупа. Все как он ожидал — оба лошадиных бока обгорели примерно одинаково и заметно слабее, чем спина. Огненная волна пришла сверху.
Теперь второй труп. Вряд ли бумаги Пейна сохранили целостность после взрыва, но проверить надо. Если он засунул недописанный донос за пазуху… Да, точно! Ну-ка, что у нас тут…
Бумаги рассыпались в руках Рейнблада в невесомый пепел. Но когда кардинал разжал ладонь, он увидел, что к внутренней поверхности ладони прилип крупный обрывок, на котором читались слова «затем Серый Сусл». Еще один кусочек большой мозаики лег на свое место. Та загадочная информация, которую Питер Пейн нашел в церковном мейнфрейме, и которая разрушила его мозг, была тесно связана с путешествием к Плохому Месту. Кто бы сомневался.
Рейнблад забрался в седло и направил лошадь дальше по дороге. Так отдаляться от Германа Пайка было рискованно — если Топорище Пополам решит, что объект наблюдения удалился достаточно далеко от живого щита и не пострадает от очередного микроядерного взрыва… Нет, маловероятно, что Пайк и Росс решили его убрать, хотели бы — давно бы уже убрали, и никакая охрана не спасла бы. Когда смерть прилетает с неба, смерти никакая охрана не спасет.
Вроде пронесло. Герман объехал зону взрыва по дуге и теперь догоняет, а Лонни и Дрю следуют за ним, как бы невзначай озирая окрестности через очки с биодетектором и старательно поддерживая на лицах идиотское выражение. Молодцы ребята, не только оружием владеют в совершенстве, но и актерским мастерством. Не хуже, чем иные профессиональные актеры. Таких образцово тупых солдафонов из себя строят, что Рейнблад сам временами готов поверить.
