Как я и предположил, Корхан не стал изобретать велосипед. Пользуясь знанием языка нагов, он узнал о ежедневных поставках груза в храм. Под прикрытием его заклинаний мы прокрались на поле актиний. Там заползли под длинный помост заставленный приготовленными к транспортировке амфорами и включили «липучки дроу», чтобы спокойно прицепиться к днищу руками и ногами. Теоретически можно было и перемещаться по днищу короба, но Корхан сразу же запретил это делать.
Скрытые заклинаниями ассасина, мы были невидимы для нагов, которые, впрочем даже и не подумали заглянуть под навес для проверки. Хотя чему удивляться, часто ли мы когда садимся в автомобиль, предварительно падаем на живот и рассматриваем его днище на предмет приклеенной мины террориста?
Страшновато было слышать шуршание ползущих нагов, которые и не заметили увеличения груза. Их тела при движении то и дело захлестывали на полметра-метр под дно. Как мы успели выяснить, наблюдая подобную транспортировку, перемещались они удерживая платформу коромыслами, продетыми в веревочные рукоятки. Коромысла лежали на плечах коброидов, а весь помост раскачивался на веревках так, что не понятно было как высокие амфоры с разнообразной слизью актиний не падают. Хотя что мы знаем — может змеям как раз именно так удобнее двигаться из-за своеобразной конструкции тел.
Так или иначе, они успешно доставили нас в темную кладовую, где от кислого запаха аж глаза слезились. Выбираться наружу из нашего укрытия мы не спешили, поэтому видели снизу лишь другие такие же помосты, да часть пандуса к ближайшей стене. Освещение тут было весьма ярким и напоминало пещеры такой же трепещущий свет открытого огня невидимых снизу факелов…
Капсула Макса хлопнула, прерывая воспоминания. Лена встрепенулась, уставившись на выход. Дверь приоткрылась и Легостаев высунулся по пояс, не озаботившись одеванием и отрывисто проговорил:
− Все нормально пока, тишь да благодать. Пойдем. Шнеле — шнелле!
* * *
Водоворот входа в игру был на этот раз серебристым. Впрочем мысли о его природе сменились видом досок поддона и плавным разгибанием рук и ног, пристегнутых на липучки. Любопытно, значит на этот раз игра «закаменила» нас сократив мышцы? Видимо таким образом, если мы вдруг не явимся, позволяла нагам свободно утащить отсюда опустевшие помосты вместе с нами.
Снаружи тишина, даже треска факелов не слышно, хотя пятна света так и трепещут, как запомнилось при выходе. Липучки держали ладони и стопы прекрасно, позволяли, как выяснилось и спокойно перемещаться в стиле «муха по потолку». А вот почему Корхан запрещал, я понял через несколько зацепов, двинувшись к выходу. Правая липучка вдруг при очередном перемещении чмокнула и ладонь отсоединилась. Остальные оторвались следом, а я просто шлепнулся на спину.
− Горн! Ну вот какого черта? — возмутился дроу. Он уже вылез наружу и наклонился вновь заглядывая в укрытие видимо среагировав на звук. — Никаких девайсов на тебя не напасешься. Думаешь все так просто чтоли? Липкость то у них не бесконечная, расходуется! Чем ниже навык, тем расход выше!
Я выкатился наружу, пробурчав:
− Сразу давай пакет информации, а то все таишь по привычке. Как понять то не попробовав?
− А вот так. Бери пример со жрицы своей!
Внизу прошебуршало и девушка выпрямилась поправляя мантию:
− Я просто вошла чуть позже и услышала, а то не факт что тоже не попробовала бы…
Эльф воздел руки вверх, с выражением на лице «два сапога пара», как вдруг замер, нахмурившись. Мы тут же вскинули взгляды вверх.
− Вот это тут факелы! — ахнула Кассиди, и продолжила уже возмущенно: − Эти наги собственных змеенышей используют как осветительные приборы?
На высоте двух человеческих ростов, под самым потолком из стены торчали изогнутые змейки, с «няшными» большеглазыми мордочками. Беззубые пасти в запрокинутых головах открыты, а из глоток пылают внушительные огни. Бесшумно, без копоти, они бросают жутковатые отблески на пестрые мелкочешуйчатые тела змеенышей. Видимо особой мудрости для их идентификации не требовалось, поэтому и Кассиди прекрасно прочитала подсказку:
Наг юный, осветитель 3 ступени.
Я вздрогнул, когда увидел, как тот чуть шевельнулся и повел на меня взглядом:
− Охренеть. Они живые!
Корхан расхохотался:
− Чужая культура потёмки. Может у местных обычай такой. А то и тренировка управления огнем у молодого поколения. Почетная обязанность даже.
Князь пощелкал пальцами, потом произнес какое-то шипящее слово и огонь в глотке змеефакела вспыхнул ярче. Тот понимающе кивнул и тут же получил возмущенный тычок в плечо от Кассиди:
− Прекрати! Ты что не видишь что ему больно!?
Дроу посмотрел озадаченно и пожал плечами:
− Нет. С чего ты это взяла? Но похоже у этой твари принцип тот же что и у светлячковых осветителей дроу. Могу вообще погасить, чтобы твоей душеньке было спокойно.
Дроу вновь прошипел какую-то фразу и огонь в глотке змееныша действительно погас. Вот только мы не ожидали что он тут же подтянет хвост, шлепнется на пол, да бодро заскользит по пандусу вверх. Впрочем, далеко от князя богомолов ему уйти не удалось, один молниеносный рывок, и длинные пальцы эльфа, затянутые в кожаную перчатку цапнули змея за шею. Тот в ответ тут же обвил его предплечье и судорожно сократился попытавшись раздавить щиток налокотника.
На требовательное шипение дроу что видимо было приказом зажечься снова, змееныш не отреагировал. Корхан выругался и занес руку собираясь шмякнуть о стенку. Но Кассиди перехватила ее в воздухе, заставив того возмутился:
− Ты чего? Бредлагаешь мне теперь так его и таскать?
Гнома умоляюще посмотрела на меня, но у меня в голове воцарил сумбур который можно было охарактеризовать лишь восклицанием «что за фигня происходит?» А темного эльфа уже несло:
− Вот жил себе змееныш, жил, подвал светил. Может через пару дней готовился на дембель, получив от храма медаль неопалимой губы. Но нет, встретил сердобольную гномку и настал ему пушной зверек…
Я скрипнул зубами и наконец выдавил:
− Народ, у нас срочное дело. Что за фигней вы решили тут насладиться?
Гномка нахмурилась:
− Дебаффов вроде бы нет…
И вновь цапнула за руку дроу вновь вознамерившегося размозжить головенку змееныша о стену. Тот гневно фыркнул дернув шеей, на скулах походили желваки, но ответил мне вполне смиренно хотя и ядовито:
− У меня, если ты забыл, три вида наркоты организм травит. Адекватность натянутая… Ладно, Солнцева. Только для твоего спокойствия! — сказал Корхан. Он расстегнул ворот доспеха, щелкнул пальцами и нудным речитативом прочел какое-то заклинание. В следующий момент князь поднял кинжал и ткнул себя сверху вниз над ключицей. Мы как завороженные проводили взглядом лезвие, которое он зажал зубами, а затем он двумя пальцами ухватил что-то в ране и потянул наружу, дергающееся и сокращающееся:
− Вот такой вот червячок, немного повышает регенерацию тела. Но не апгрейдил его с десятого уровня, так что не особенно и жаль, − несмотря на слова, дроу отбросил свой червячной девайс с выражением сожаления на лице. Потом продолжил, непринужденно заталкивая хвост змейки в рану над ключицей: − А слот под этого змееныша подходит, хотя и не активированный, нужно просто нащупать положение… Слушайте, если вам доставляет удивление нажонок-факел, то вы еще с темными эльфами не общались. Ага!
Змееныш дернулся и как леска спиннинга втянутая в катушку, пропал в отверстии, мигом освободив предплечье.
− Всё? Теперь то готовы выйти, или так и будем тут топтаться? — поинтересовался я. — Да, у меня тоже самое ощущение какого-то глобального трындеца, что обрушится едва мы отсюда выйдем. И нет, тоже объяснить его не могу. Но прекрасно понимаю, почему мы тут тормозим.
Дроу посуровел, хлебнул из фляжки зелье здоровья, и буркнул:
− Пошли.
Змеям не нужны ступени, достаточно пандусов, однако двери были. Тяжелые каменные круги, перекрывающие проходы. Впрочем, отодвигались они без особых усилий, стоило крутануть жестко прикрепленные к центру штурвал.
