разломы, и нас возьмут в клещи. Мы будем заняты демонами, вы – корпами. Это один из вариантов.
Сказал и сразу понял – нет, не так будут действовать корпы! Понятия не имею как, но иначе. Заслон поставлен не столько чтобы нам путь преградить, сколько обозначить препятствие. Схватка если и планируется, то не с ними. Да и какая может быть схватка между полусотней вооруженных игольниками боевиков и почти безоружными клерками? Бойня это!
– Но почему именно сорок восьмой? – не сдавался страж.
– А это так важно? – отмахнулся нехристь. – Людей только сейчас нашли, системы безопасности на этаже самые мощные – да что угодно. Оливер, есть другие пути наверх?
Я кивнул.
– Лестниц в здании множество. Можно пройти по этажу и выйти на другую. А толку? Корпы заметят это и просто передвинут заслон.
– У нас есть гранаты! – это оживился Вим. – Забросаем их и пройдем без задержек.
Гринь неопределенно хмыкнул. Стефан скривился. Я покачал головой.
– Ты забыл, что мы на станции? Взрыв плазменной гранаты может повредить купол, или запустить цепную реакцию каких-нибудь встроенных в это здание систем. Как ты думаешь, почему ваши предки не оставили вам в наследство плазменного или тяжелого кинетического оружия? Кстати, они у вас?
«Осознавший» замотал головой.
– Не плазменные! Дымовые и светошумовые!
– И как нам это поможет? – наморщил лоб Рама. – Если лестница корпами забита так плотно.
– Мне вообще кажется, что заслон не препятствие, а способ привлечь внимание, – проговорил я.
Все дружно повернули головы в мою сторону. В глазах недоумение, мол, как это забитая толпой лестница не препятствие? Правильный вопрос, позволяющий с другой стороны взглянуть на происходящее. Ну и мне он давал возможность наконец озвучить то, что не давало покоя с момента появления первых разломов.
– Ни у кого нет ощущения, что нас будто тестируют?
Страж нахмурился, Гринь почесал подбородок, а командиры отрядов так и продолжали недоуменно на меня взирать. Я понял, что намека не хватит, и продолжил:
– Первое время я думал, что с нами сражаются. Что корпы действительно призвали демонов и с их помощью хотят отбить атаку «осознавших». Но потом, когда увидел, кто нам противостоит… Стеф, Гринь, ну сами подумайте! Некто будто бы постоянно повышает уровень опасности наших противников, причем начинает с самого дна. Первыми вообще пустил демонов, которых бы общинники вилами раскидали. А колдуны? Какие-то полудохлые, напали в лоб – я ожидал от них большего после всех этих рассказов про магию.
– Эй, мы потеряли семерых отличных ребят! – воскликнул Буч. Рама, а вслед за ним и Вим согласно закивали, вспомнив о своих павших товарищах.
– Все так, – я поднял руки в знак примирения. – Но вот что удивительно: колдуны пришли без поддержки своей пехоты. Почему сотня корпов, которая блокирует лестницу на сорок восьмом этаже, не поддержала свое руководство в том нападении, а появилась сейчас? Что им мешало атаковать вместе? Уверен, у нас было бы куда больше погибших, сделай они так.
И вот тут все задумались. Точнее, местные задумались, а Стеф с Гринем, переглянувшись, понятливо кивнули. Их тоже эти странности цепляли, но я первым облек подозрения в слова.
– Может быть, тот, кто отдал такой приказ, не очень умен? – произнес нехристь. Сделал он это не для того, чтобы со мной поспорить, а напротив – поддержать. Чтобы я мог развить мысль.
Стеф тут же включился в дискуссию, предназначенную вниманию церерцев. С невероятным презрением он хмыкнул.
– Это вряд ли. Ты же не думаешь, что колдунами и демонами доверили командовать обычному человеку. Мы говорим о высшем демоне. О существе, у которого за спиной тысячи лет опыта. Он не ошибся.
– Четвертый маг, – напомнил я. – Тот, что был с троицей корпов. Вим, я же правильно помню, что магов в каждой корпорации всего трое.
«Осознавший» кивнул, до него тоже потихоньку стало доходить. Буч с Рамой все еще продолжали недоуменно хмуриться.
– Это не ошибка, – сказал Стеф.
– Это часть стратегии, – закончил я.
И почувствовал себя так, будто снова не имею тела, а мой физический носитель находится в голове у стража – настолько мы в унисон мыслили и говорили.
– Какой еще стратегии?
Негры, в отличие от нас, с высшими никогда не воевали. Для них понятные нам факты и складывающиеся из них выводы были попросту китайской грамотой. Это и называлось «метать бисер перед свиньями» – молодец, Оливер! Говорить с подземниками надо на их языке – существа они, мягко говоря, простые.
Обладавший куда более внушительным опытом общения с такими людьми Гринь – зря, что ли, под нехристя-охотника столько лет рядился? – решил задачу просто.
– Он нас испытывает, – сказал он церерцам прямым текстом. – Двигает на нас такие силы, с которыми мы можем справиться. Хочет понять, что мы собой представляем. Точнее, что собой представляет один конкретный человек.
И указал на Стефа. Тот кивнул и развел руками. Такие дела, дескать. Виновен.
– Почему?
Из местных Рама был, пожалуй, самым сообразительным. Вим – фанатик-сектант, Буч – фактически бандит, которого подключили к политической борьбе, на нижних уровнях станции мало отличной от войны криминальных группировок. А вот Рама был гвардейцем, опытным воином, долгое время служившим здешнему диктатору – Фоксу. Нахватался, видимо.
– Высший опасается Стефа, – я хотел сказать «боится», но решил, что это все же будет перебором. – Видимо, он слышал от своих «коллег», что на его счету уже имеется парочка развоплощенных Падших. А демон не хочет к ним присоединиться.
Продолжая говорить, я не упускал из виду и поведение корпов, напряженно бурливших на лестнице. Поэтому заметил, как из нее выбрался уже знакомый мне демонопоклонник и спокойно двинулся вниз по лестнице. Мужчина с прыщавым лицом. Тот самый, что был с колдунами, а потом сбежал с мастером проклятий.
– «Четвертый» идет к нам, – предупредил я остальных. И неожиданно даже для себя приказал: – Не стрелять.
Глупость несусветная. Видать, все-таки в воздухе на станции есть какой-то неучтенный элемент химической таблицы, который отупляет людей. Или возбуждает неуместное любопытство – мне вдруг стало интересно, зачем высшему демону отправлять к нам парламентера. Не сам же он к нам решил выйти?
– О чем нам с ним говорить? – яростным шепотом спросил Стеф, наклонившись к моему уху. – Мы с ними боремся, уничтожаем, а не беседы ведем!
– Мы тыкаемся из угла в угол, а не боремся, – так же едва слышно ответил я. – Боишься, что речами своими посланник высшего соблазнит тебя? Где твоя вера, граничник?
– Просто не вижу смысла болтать, – сдал назад воспитанник. – Чего мы добьемся, говоря с ним?
– Войной мы тоже немногого тут достигли. А так… Хоть времени немного выиграем и лучше врага понимать начнем.
Пока мы говорили, корп достиг сорок шестого этажа и вышел к передовым постам подземников. Оглядел бойцов пустым взглядом и, нимало не смущаясь направленных в него винтовок, двинулся к нам.
– А если он смертник,
