воды очень плохо с пропускной способностью любых волн. Если мы войдём в ледовое поле, радары конфедератов не смогут определить наше местоположение, а значит, они не смогут навести на нас свои пушки, даже если очень захотят.
— Но они же могут просто расстрелять всё ледовое поле, чтобы достать нас, — тут же вклинился Магнус.
— В теории — да. На практике — не станут, — я усмехнулся. — Чтобы уничтожить ледовое поле таких размеров им не хватит и двух таких крейсеров, боезапас-то конечен. А им ещё надо будет потом отчитываться за каждый потраченный заряд и торпеду, и капитана не погладят по голове, если окажется, что всё это было потрачено для того, чтобы вхолостую размолотить кучку астероидов. Впрочем, если они решат это сделать, нам же лучше — они просто потратят все боеприпасы, и мы спокойно пролетим мимо них к спейсеру.
— А если не потратят? — снова засомневался Кайто. — Что будем делать тогда?
— Тогда и придумаем! — Пиявка закатила глаза. — Проблемы надо решать по мере их поступления, и наша проблема сейчас в том, что к нам уже летит команда досмотра!
— Пиявка права, — снова заскрипел Жи. — План, предложенный человеком, назвавшимся Кар, не идеален, но обеспечивает экипажу очень большую вероятность выживания. Я оцениваю её как восемьдесят шесть процентов.
— А ещё четырнадцать? — осторожно спросил Кайто.
— А ещё четырнадцать — это неминуемая потеря целостности корабля от попаданий в результате обстрела крейсером Администрации, — холодно ответил Жи. — И последующее прекращение существования всех органических членов экипажа. В двух процентах случаев — и неорганических тоже.
— Восемьдесят шесть процентов это всё равно лучше, чем два, — задумчиво произнёс Магнус. — Капитан?
— Действуем, — капитан кивнул. — Кори, курс на ледовое поле!
— А мы там хоть пройдём? — засомневалась Кори.
— Пройдём, — я усмехнулся. — Это только на радаре кажется, что между ними змея не проскользнёт, на самом деле там расстояния в километры. Так что мы пройдём, а вот крейсер — уже нет.
— Ладно, — Кори вздохнула и только положила руки на рычаги управления, как внезапно снова замерцал зуммер вызова.
— Не отвечай, — велел капитан. — Курс на ледовое поле!
— Есть курс на ледовое поле! — немного нервно ответила Кори, и толкнула рычаги.
Меня потянуло вбок, когда корабль резко крутнулся на одном месте, и тут же врубил полную тягу маршевых, прыгая вперёд.
Зуммер вызова ещё немного померцал и попиликал, а потом смолк и погас. И буквально через секунду раздался взволнованный голос Кайто:
— Зафиксирован выстрел от крейсера! Одиночный, траектория упреждающая!
— Игнорировать, — сухо и коротко велел капитан.
И правильно сделал. Это предупредительный выстрел, который администраты обязаны давать перед тем, как открыть обстрел. Это один из пунктов кодекса, которому следует любой администратский капитан.
Заряд раскалённой плазмы пролетел перед носом корабля, прямо перед лобовым стеклом, так близко, что на мгновение вся кабина осветилась изнутри, будто мы летели прямо на Солнце. На самом деле, конечно, расстояние было приличное, но калибр двести пятьдесят — это не шутки. Одно попадание такого заряда могло испарить сразу четверть «Барракуды».
— Не сбавлять скорость! — велел капитан сквозь зубы, хотя Кори и так топила рычаг в отсечку.
— Капитан, новый выстрел! — через несколько секунд снова подал голос Кайто. — Траектория поражающая!
— Контрмера! — велел капитан, и Кайто тут же нажал на кнопку, на которой и так уже держал палец.
Где-то снаружи корабля сейчас сработала магнитная катапульта, выстреливая против хода движения одну из продолговатых канистр и одновременно запуская на ней таймер обратного отсчёта. Когда он дойдёт до нуля, сработает клапан, выпуская наружу газ, закачанный в канистру под большим давлением. В газе содержатся крошечные, буквально нанометровые, отражающие элементы, и благодаря облаку газа они займут объём в добрый кубический километр, прикрывая корабль с кормы. А так как плазма это сам по себе сгусток перегретого ионизированного газа, ему без разницы, во что разряжаться — в сталь обшивки корабля, в его щит, или в облако другого газа, наполненного до кучи ещё и отражайками. Смысл отражающих элементов, конечно, в другом — рассеять лазерный луч, если атака будет произведена лазерным оружием, но в данном случае это не имеет значения.
— Попадание, — констатировал Кайто. — Контрмера проведена успешно.
— Сколько у нас таких? — поинтересовался я.
— Две, — коротко уронил капитан, и я понял, что дело дрянь.
Одна контрмера, конечно, способна сдержать много выстрелов, но лишь до тех пор, пока концентрация газа не станет слишком маленькой. А это произойдёт довольно быстро.
— Ещё три выстрела, — констатировал Кайто. — Контрмера работает.
К счастью, Кори уже провела корабль между отростками орбитальных лифтов, лавируя в опасной близости между ними, и завернула за планетоид, укрываясь за ним от крейсера. И перед нами появилось то самое ледовое поле, о котором мы и вели речь.
— Да! — обрадовалась девушка и налегла на рычаг тяги ещё сильнее, хотя дальше уже было просто некуда.
«Барракуда» ввинтилась в пространство между ледовыми астероидами, и Кори резко убрала тягу. Дальше продвигаться следовало с особой осторожностью, чтобы не напороться бортом на очередную ледяную глыбу, которой именно сейчас вознамерится неудачно повернуться.
— В середине скопления есть свободное пространство, — доложил Магнус с радарного поста. — Там можно будет остановиться, не боясь, что нас раздавит.
— Принято, — коротко сказала Кори, не отрывая взгляда от лобового стекла, за которым медленно вращались гигантские куски льда, намёрзшего за многие десятилетия.
Минут через пятнадцать напряженного молчания и такого же напряженного пилотирования Кори наконец-то погасила тягу, оторвала руки от рычагов и шумно выдохнула:
— Фух… Всё. Мы в центре.
Я наклонился, разглядывая творящееся за лобовым стеклом и оказалось, что ближайший кусок льда и правда находится далеко — километрах в трех, не меньше.
— Теперь осталось придумать, что делать дальше, — вздохнула Кори и развернулась вместе с креслом к нам. — Вы же придумали следующий этап плана?
У меня был вариант следующего этапа плана, но я не спешил им делиться. Для начала мне хотелось бы услышать варианты всех остальных, если кто-то тоже что-то придумал.
Но все молчали. Переглядывались, словно надеялись, что кто-то другой выскажется, и молчали.
— Что, совсем всё плохо? — хмыкнула Пиявка. — Ну, на крайний случай мы можем просто
