Тайна Яры
Александра Серебрякова
Пролог
Занесенный надо мной кинжал ослепительно сверкнул кровавым отблеском факелов, словно предрекая то, что случится в следующее мгновение.
Бессмысленно было вырываться — прочные веревки сковывали меня не хуже заклинания. Да и потеря значительной части крови отвратительно сказывалась на мне — перед глазами все плыло, и было безумно сложно сосредоточиться хоть на чем-то.
Да и не было смысла вообще что-либо делать — я знала, что сегодня мне было суждено умереть. Было ли мне страшно? Да, немного. Говорят, умирать страшно, тем более если не знаешь, что там, впереди… Впрочем, даже этот страх заглушала огромная обида, которая разливалась по венам, словно заменяя собой потерянную мною кровь.
Обида огромным шаром ворочалась где-то внутри, не давая глубоко вздохнуть. Или это веревки, что прочно сковывали мое движение и не давали дышать?
Впрочем, это уже неважно…
Было обидно за себя.
Я так и не поняла, зачем понадобилась моя смерть? Ради чего? Разве я что-то сделала не так в этой жизни? Да, знаю, я совершала ошибки, но не настолько страшные, чтобы умирать из-за них.
Было обидно из-за того, что я так и не узнала, кому я понадобилась. До последнего момента я была уверена в том, что моя смерь произойдет из-за несчастного случая. Или же я и вовсе погибну как героиня какой-нибудь книги, спасая кого-то ценой своей жизни. Но я и подумать не могла, что моим убийцей станет близкий мне человек.
А в том, что я знакома со своим убийцей, я ни капли не сомневалась — ведь только у ограниченного круга лиц был доступ в мою тайную комнату, где я пряталась последние дни, ожидая того момента, когда за мной придут парни.
Не дождалась.
Не пришли.
И это тоже было обидно.
Пожалуй, это даже было обиднее всего.
О том, что смерть я встречу сегодня, узнала совсем недавно, и все же этого времени хватило, чтобы смириться с тем, что я умру молодой. Я даже успела подготовиться к этому дню. Жаль, только, многого не успела.
Нет, будь у меня возможность, я бы до последнего боролась, вот только против слов Оракула нет смысла бороться. Мне и так повезло, что я смогла найти лазейку в его словах. Конечно, во мне до сих пор нет уверенности в том, что она сработает, но я хотя бы попробовала…
А они не пришли.
До последнего надеялась, что успею с ними увидеться, что успею попрощаться. Я сколького не успела им сказать… Не успела признаться в своих чувствах. Не успела сказать, как дороги они мне. Хорошо еще, что мы давно уже поклялись друг другу, что если один из нас умрет, остальные продолжат жить. Хотя я ведь даже не знаю, будут ли они переживать мою смерть так же сильно, как переживала бы я смерть любого из них?
Обидно, что больше не смогу увидеть их. И зря, наверное, я отправила им те письма… Теперь ведь они будут винить себя за то, что не пришли. А я даже не смогу их успокоить — ведь меня уже не будет.
Ну что же медлит мой убийца?
Не могу на это смотреть — все же страшно. И пусть Оракул обещал мне новую жизнь, я знаю, что это уже буду не совсем я…
Секунда.
И кинжал вонзается мне в грудь, опаляя смертельным жаром.
Я выгибаюсь в тщетной попытке уйти от этого огня, от этой боли, но она лишь быстрее расползается по моим венам.
Сознание меркнет, но я еще слышу, как мой убийца нечеловечески кричит и… в его голосе слышен гнев и разочарование? Что-то пошло не по плану? Хорошо бы….
А затем я чувствую, как из моей гриди вынимают кинжал и вновь вонзают его. И вновь. И вновь.
Обезумевший убийца, мой таинственный враг, не получив того, на что он рассчитывал, в конец обезумел и теперь вымещал свой гнев на мне. На моем теле, которого уже покинула жизнь.
И хорошо, что я уже не чувствовала и не видела этого.
Как не видела и того, как мое тело уносят прочь от алтаря, профессионально убирая все следы.
Как не видела и того, как мое тело находят парни. Дар, получивший мое письмо, заканчивает свое задание и срывается ко мне, но не успевает буквально на час. Не успевает и Кир, и Лео, что распечатали и прочли мои письма слишком поздно.
Хотя, увидь бы я их побелевшие лица и потухшие глаза, я бы точно поняла, что мои чувства были взаимны.
Но, увы, все это было и впрямь уже слишком поздно…
Глава 1. Удивительные сны
Сколько себя помню, я всегда видела странные сны. Яркие, удивительные, наполненные смыслом… И всегда связанные друг с другом.
Впрочем, вряд ли то, что я видела по ночам, можно было назвать снами. Я всегда считала, что это нечто большее. Воспоминания о моей прошлой жизни? О чьей-то другой жизни? Или же мое сознание каким-то чудом во сне переносилось с другой мир? Я не знаю… Но это явно были не просто сны.
Они всегда были об одном человеке.
О девушке, что удивительными образом выглядела точно так же, как и я. Одно время я даже думала о том, что это моя сестра-близнец, с которой нас разлучили в далеком детстве. Я даже собиралась, когда вырасту, отправиться в путешествие, чтобы отыскать ее. Пока, конечно, не поняла, что девочка из моих снов живет в другом мире, а не на Земле. В мире, наполненном магией, в мире, где живут удивительные расы… И как бы долго я не путешествовала, до этой страны я бы никогда не смогла добраться.
Да и мечту о путешествиях пришлось забыть — не до этого мне было. Как-то волновали более приземленные вещи — например, где бы взять денег на еду.
Так уж сложилось, что родилась я не в самой благополучной семье, оказавшись «залетным» ребенком. Папаша мой, как только узнал о том, что через несколько месяцев он станет отцом, сбежал в магазин за хлебом и так и не вернулся. Моя мать, тут же поняв, что помощи от него никакой не будет, помчалась в больницу… где ее «обрадовали» тем, что аборт делать уже поздно и слишком опасно для жизни матери. А жизнь свою моя матушка очень ценила.
Так, одним декабрьским днем и появилась на свет я. Ярослава Кьярова.
Матушка моя, как только получила меня на руки, тут же передала меня своей матери, моей бабушке, и сбежала в другой город в поисках новой хорошей жизни. До сих пор где-то ищет, и лишь по редким телефонным звонкам раз в год я узнаю о том, что она еще жива.
Бабушке тоже не сильно-то и нужна была внучка — она только-только сняла со своей шеи одного ребенка явно не для того, чтобы тут же сажать на нее другого. Поэтому особо мной и не занимались. Впрочем, не отдали в детдом — и ладно.
Особо внимания в детстве я и не требовала — мне вполне хватало того внимания, что уделяли мне в моих снах. Там у меня были и родители, и любимая старшая сестренка, и вообще все, чего бы я ни захотела. Жаль только, что управлять маленькой принцессой — а девочка действительно была принцессой — не получалось. Но это не так уж и сильно меня расстраивало — мне хватало и того, что я видела.
Очень быстро я научилась скрывать ото всех свои сны, потому что ходить к психологу, к которому привела меня бабушка, наслушавшись мои рассказов о «сестренке из волшебного мира» мне не понравилось. Я была довольно смышленой для своих лет, поэтому уже понимала, что психолог — это не совсем хорошо.
Так я и росла — никому особо не нужная в этом мире, но зато горячо любимая в другом. Была и зависть к той девочке из снов, и злость на нее, и непонимание… Всякое было. Я даже злилась на эти сны, которые преследовали меня каждую ночь. Злилась и все равно отчаянно ждала — потому что только там, во сне я чувствовала себя нужной. Пусть мне порой и казалось, что я это внимание ворую.
Тяжелее стало лет в восемь, когда маленькая принцесса, да и я вместе с ней, потеряла родителей. Тогда-то я впервые и осознала, что такое заговор и переворот. Тогда-то я и получила свое первое наказание в своем мире — потому что я несколько дней подряд рыдала, не переставая, а на объяснение того, почему я плачу, я выдала что-то о том, что потеряла родителей. И это, конечно же, не могло понравиться бабушке…
