— Я говорила с префектом, — произнесла Нен Йим. — Она Шаи просит нас уделить хоть какое-то внимание главным функциям корабля. В секторе Тухи стали возникать едкие испарения.
— Интересно, — задумчиво произнёс Каэ Кваад. Он указал на одну из личинок, неотличимую от других. — Эту следует уничтожить. Её цвет не идеален.
— В самом деле, — покорно согласилась Нен Йим.
— Присмотри за ней, — приказал Кваад. — А мне нужно отдохнуть.
— Вам надо поговорить с префектом, — настаивала Нен Йим.
— И что может мастер-формовщик сказать таким отбросам, как она? — взорвался Кваад. — Ты говорила с ней. Этого достаточно.
Нен Йим проследила за его отбытием из лаборатории и невольно обратила своё внимание на личинку. Она понесла её к отдушине, чтобы скормить в мау луур, но неожиданно остановилась, поняв, что она не только размышляет о расправе над мастером, но уже и приводит её в действие. И она выбрала способ убийства.
Гратчины использовались йуужань-вонгами в качестве абордажного орудия: они присасывались к кораблям неверных и с помощью едкой кислоты дырявили их оболочки, прогрызаясь сквозь самые твёрдые сплавы. Одного укуса такого существа было бы достаточно, чтобы покончить с презренным мастером.
Так что, вместо того, чтобы уничтожить куколку, она решила потрудиться над ней. Она удалила нейроны из её крошечного мозга и, воспользовавшись протоколом Ка, запечатлела в нём простую серию рефлексов, ключом для которых должен был стать запах Каэ Кваада — образец она добыла в личных апартаментах мастера из клеток его кожи. Для надёжности, она сделала выполнение рефлексов зависимым от кодового слова.
Когда гратчин будет подготовлен, она произнесёт слово «Межань», и Каэ Кваад умрёт во славу ей прежней наставницы.
Завершив работу, Нен Йим заснула, и впервые за время пребывания Каэ Кваада на борту её сон был спокойным и безмятежным.
***
А некоторое время спустя куколки начали линять.
Увидев на своём столе маленьких, но взрослых чудовищ, мастер бессвязно заржал и впал в глубокую депрессию. Спокойно, без лишнего напряжения Нен Йим сносила его гневные отповеди и капризы, дожидаясь конца дня, когда будут отпущены по кельям все ученики.
— Я хочу убить инициатов, — тихо сказал Каэ Кваад. — Они что-то замышляют против меня.
— Уверена, что нет, — попыталась разубедить его Нен Йим. — Они работают старательно. Они просто плохо обучены, а потому не могут в точности выполнять ваши приказания. Это я виновата во всём.
Зачем она сейчас-то ему пытается что-то доказать? Вот они, гратчины, все под рукой. Они с мастером одни. Достаточно произнести лишь слово, и…
Она перевела дух, когда он заговорил снова:
— Нет, Нен Тсуп, моя соблазнительная Нен Тсуп, должно быть, это я виноват во всём. Вот мои руки, ты видишь их. Они не так крепки, как были когда-то. — Она обратила внимание, что он говорил с какой-то леденящей неторопливостью, а в его глазах был странный эксцентричный блеск. — Мои мысли, как капли крови, — прошептал он. — Стекаются к моим ногам. Каждая моя дума — это жертва.
Нен Йим замешкалась. Как будто где-то вдалеке она видела широко распахнутую дверь и странный свет внутри. Она промолчала, но придвинулась к нему поближе, настолько близко, что их тела соприкоснулись. Их взгляды встретились, и ей некоторое время пришлось терпеть ласки его безжизненных рук.
Как же это произошло, что тебя не принесли в жертву богам, Каэ Кваад? подумала она. Как ты можешь жить, позоря свой домен и свою расу.
На мгновение его глаза сверкнули, как будто он понял, о чём она думает, как будто это была всего лишь глупая шутка, а они лишь притворялись, играя свои роли.
Но это быстро прошло.
— Мастер, — спросила она, — почему вы не восстановите ваши руки?
Он посмотрел на них.
— Мои руки. Да, их следует восстановить. Но мне отказано в этом. Только другой мастер может получить доступ к протоколам, которые способны мне помочь, но никто не желает помогать мне. Они все против меня, ты же знаешь.
— Я знаю, — прошептала она. — Но вы же мастер, — её голос звучал всё тише, а губы всё ближе приближались к его уху. — Вы можете сами это сделать.
— Но у меня нет рук, чтобы сделать себе руки.
— Я могу помочь вам, мастер Каэ Кваад. Я могу.
— Но тогда тебе придётся изучить новые протоколы, — изрёк мастер. — А это запрещено тебе.
Её губы уже касались его уха.
— Я могу делать многое из того, что запрещено мне, мастер, — прошептала она.
Она заглянула в его глаза, но не увидела в них ничего, только всепоглощающую пустоту. Тут она поняла, что он не сумасшедший, а ещё хуже: вероятно он использовал один из древних токсинов, чтобы вызвать этот ступор. Такое вот потакание собственным капризам… очень похоже на него, закончила про себя Нен Йим.
А затем он ударил её по лицу, ударил так сильно, что она отлетела к дальней стене лаборатории и осела там со вкусом крови на губах. Она ожидала, что он продолжит избиение, и тогда она скажет заветное слово: это был её последний шанс что-то изменить. Если она ещё промедлит, он уничтожит гратчинов, посчитав их несовершенными.
Но он продолжал смотреть на неё всё с такой же неопределённой гримасой на лице, как будто не он только что размахивал руками направо и налево.
— Возьми виллип Канг касы, — сказал он. — Я дам тебе доступ. И ты сотворишь мне новые руки. Совершенные гратчины никуда не убегут.
Дрожащее крошечное чувство эйфории заколыхалось в груди Нен Йим. Она попыталась осторожно погасить его. Многое ещё может пойти не так, но сейчас у неё появляется шанс спасти корабль. И хотя ей больше всего в жизни хотелось сейчас искупаться в ванной с кислотой, чтобы смыть следы его прикосновений, в душе она ликовала: ведь она добилась именно той цели, которую ставила перед собой первоначально.
И, отправляясь на поиски виллипа, она пообещала себе, что, что бы с ней ни случилось, спасёт она "летающий мир" или нет, обнаружат ли в её действиях ересь или пропустят её мимо ушей, но это трогательное существо, которое только что касалось её своими грязными лапами, умрёт намного раньше неё.
Реальное пространство приветствовало Джейну яркими вспышками света и мощной волной, сотрясшей её «крестокрыл». Она инстинктивно вздрогнула, пряча глаза от невыносимого сияния, образы жутких разрушений оставили глубокий и отчётливый след в её нервной системе.
Имей чувства, девочка, подумала про себя она, силясь открыть глаза. Ты же на вражеской территории.
