– кем был тот, из-за кого вы меня преследуете?
– Ты врешь! – процедил сквозь зубы Весельчак. Он вернул себе настоящий облик.
– А тебе так проще, правда? Называть меня убийцей, зная, что на самом деле я избавил людей от очередного засранца. Так кем он был? Грабил, убивал, обворовывал? Устраивал засады на бродяг и кидал их, связанных, на съедение мутантам? А, я понял, он бросал свои жертвы в аномалии.
– Это неправда! Ты убил… – начал было Джокер, но его остановил Весельчак.
– Хочешь увидеть того человека, который не был ни бандитом, ни мародером, но погиб от твоей руки? Смотри! – Вместо музыканта появилась худощавая женщина возрастом за пятьдесят лет, с каштановыми волосами до плеч. Печальное лицо ее портили только полыхающие яростью глаза.
– Ну, вспомнил? – спросила женщина.
– Как тебе сказать? Я не помню всех, кого когда-либо лишил жизни. Но одно могу сказать точно: среди них не было ни одной женщины.
– Я и не ждал другого ответа! Ты еще и трус!
Котэ не обратил внимания на очередное оскорбление, он всматривался в совершенно незнакомое лицо и все больше убеждался, что видит его впервые в жизни.
– Как ее звали?
– Я больше ничего тебе не скажу!
«Котэ, может, дашь ему уже по шее? Не понимаю, что за игру он затеял, но бесит неимоверно!»
«Стоп. Кажется, я все понял».
Сталкер положил на колени свой рюкзак.
– А все же, как ее звали? Анна Евгеньевна? Алина Егоровна?
– Заткнись!
– Ладно, давай так. Я назову фамилию. Вот она.
С этими словами Котэ взмахом руки распрямил найденный в лаборатории комбинезон.
– Ее фамилия – Голуба, правильно?
Издав жуткий рык, Весельчак вернул свою внешность и вскочил на ноги. Его тело выгнулось дугой, пытаясь разорвать путы, стягивающие грудь и руки. Веревка не поддалась, тогда парень бросился к сидящему напротив сталкеру.
Боцман кинулся наперерез, но его опередил Домовой. Он подножкой сбил парня с ног, и когда разъяренный Весельчак влетел в стену, уселся на извивающегося противника, прижимая его к полу.
Наждак в это время удерживал Джокера, положив одну руку ему на плечо. Второй рукой он прижимал к голове музыканта пистолет.
– Что за ерунда тут происходит? – спросил ветеран. – Ребятки, вы явно ошиблись, Котэ не воюет с женщинами, так что пора уже успокоиться. Слышишь, Весельчак? Я не понимаю, зачем тебе все это, но у меня уже чешутся руки как следует отметелить настолько мерзкого и злобного урода, как ты!
– Не надо, Боцман, с ним что-то не так. Посмотри, парень сейчас загнется!
– Скорее, аптечку! – заговорил вдруг Джокер. – Помогите же!
– Ну, что именно нужно? – Сталкер вытащил коробку с препаратами.
– Эта не подойдет, нужен набор ученых!
– Боцман, у тебя остался хоть один?
– Остался. Но я не стану тратить его на этого придурка!
– Боцман.
– Да на, добряк! Помоги ему, пусть снова попробует наброситься!
Котэ вскрыл коробку и показал содержимое Джокеру.
– Вот это, коли скорее, он умирает! Весь коли!
Шприц-тюбик с адреналином ткнулся в мышцу бедра, сталкер выдавил его содержимое без остатка. Постепенно перекошенное от боли лицо Весельчака разгладилось, дыхание, с хрипом вырывавшееся сквозь сжатые зубы, выровнялось, он опустил голову на пол и закрыл глаза.
– Так поэтому вы грабили сталкеров? Что с ним? Что это за болезнь?
– Пришлось грабить, ему нужен адреналин, а аптечку с ним достать непросто. Организм Весельчака работает слишком мощно, тратит огромное количество энергии. И мимикрия только усугубляет этот процесс. Может помочь очень калорийная пища, заодно снимает и гипогликемию, но адреналин надежнее.
Коте чертыхнулся и вкатил лежащему на полу музыканту дозу глюкозы. Тот даже не дернулся.
– А предупредить не могли? Мы б и ему поесть дали. Что вы за идиоты, а? Еще и диабетик.
– Это не диабет, просто все уходит на поддержание сил. Он бы не взял ни за что, даже умирая. Я его знаю.
– По крайней мере, теперь понятно, зачем твой друг при первом нашем столкновении напялил на себя противогаз. Ладно, давай уж дальше рассказывай. Зачем ему «мозгоправ»?
– Весельчак думает, что артефакт вылечит его.
– Тут две плохие новости, Джокер. Во-первых, «мозгоправ», о котором вы знаете, уже покинул Зону. А во-вторых, он лечит только ментальные проблемы. Но как раз голову твоему другу поправить не помешало бы.
– У нас нет другого выхода. В больницу обратиться не получится: сами понимаете, что врачи обнаружат в организме Весельчака. Неужели ему придется всю оставшуюся жизнь сидеть на адреналине?
– Твоему дружку следовало бы жить потише, беречь энергию, – проворчал Боцман.
– Нет, это не поможет. Я знаю, видел такое. Правда, там был обычный человек, – сообщил Слепыш.
– С таким врагом какое уж тут «потише», – Джокер упрямо мотнул головой.
– Ты тоже думаешь, что я убил Голубу?
– Ну, не то чтобы убил. Ты виноват в ее смерти.
– А еще подробнее?
– Она работала в лаборатории, которую ты уничтожил.
Сталкер про себя плюнул в сердцах. Теперь он понял, в чем дело.
– Ты удивишься, но лабораторию уничтожил не я. И еще, там не было ни одной женщины, кроме Мины. Вы ошиблись, Джокер.
– А в том, что ты убил не только его мать, но и моего отца, я тоже ошибся?
– Кем был твой отец? – устало вздохнул Котэ.
– Вы звали его Трубадуром.
В застенках под Дубогорском
Помещение камеры находилось в полутьме, лишь над металлической дверью горела лампа ночного освещения. Внутри половину пространства занимала клетка из толстенных прутьев, эдакая камера в камере.
В клетке, привалившись спиной к стене, сидела Мина. Жесткие нары под ней скрипели при каждом движении.
Девушка недавно очнулась и чувствовала сильную слабость – вколотый препарат действовал не только на тело, но и на разум. Мина вяло соображала, где она может быть и как сюда попала.
Постепенно мозг чуть прояснился, но попытки определиться с местом или «отсканировать» наличие людей потерпели поражение. И чем больше она злилась, тем сильнее отказывали органы чувств. Оставалось только успокоиться и ждать.
Вначале в голове раздался шорох, Мина завертелась, пытаясь найти источник. Острое зрение подсело, но понять было легко – в камере никого нет.
Шорох походил на помехи при настройке радио. «Белый шум» прерывался, нарастал, тут же становился тише. Вот нашлась волна, откуда через сильные помехи можно было разобрать отдельные звуки. Что-то резко взвизгнуло, девушка зажала уши.
– Эй! …шишь? – настройка явно улучшила звучание. – …тветь!
– Кто это? – громко произнесла Мина. – Кто вы? Где я?
– Не …лышим! …вори …сленно! – настойчиво долетали до нее обрывки слов.
«Мысленно? Вы слышите меня? Эй, кто вы?»
«… лучше! Да!» – обрадовался незнакомец.
«Кто вы такие?!»
«Мы? Я …ут оди…» – пришел ответ. Голос изменился, будто неизвестный собеседник напрягся.
«…олодец, сам сбол…ул, а …еперь отмаз…» – возник еще один голос, в котором явно слышалось ехидство.
«Да кто вы такие? Трудно ответить?!» – Мина заставила себя успокоиться, звук тут же вернулся.
«…ы …алкеры… А …ы?» – поинтересовался первый голос.
«И я. Где мы?»
«…бора…ория. Ду…горск», – долетел ответ.
Лаборатория в Дубогорске? Еще одна?! Хотя чего удивляться, кто еще мог захватить девушку, если не лаборатория с секретными
