поднял свой кубок.
— Что же, нам теперь следует выпить, и ...
Закончить фразу он не успел, потому что Данут сделал то, чего хотел сделать с того момента, как увидел эльфа — нажал на спусковой крючок арбалета.
Поначалу гворны просто оцепенели, переводя взгляд с Данута, вышедшего из своего чуланчика, на старого эльфа, лежавшего на полу с арбалетным болтом во лбу, а потом заголосили:
— Таггерт, вы в своем уме?
— Данут, что вы наделали?!
— Особа посла — священна!
— Из-за мальчишки мы все станем вне закона и прослывем предателями!
Воспитанник орков, глянув на «усопшего», с удовлетворением отметил, что попал точно — аккурат, между глаз и слегка повысил голос:
— Отставить галдеж!
Гворны притихли, изумленно глядя на воинского начальника, впервые позволившего себе прикрикнуть на них.
— Господин Бальтонус, ваша лаборатория сможет определить состав воды? — поинтересовался воспитанник орков.
— Состав воды? — недоуменно переспросил пожилой гворн. — Какой воды? Где?
— Ну, провести химический анализ воды. Той, что в кубках и в кувшине, — нетерпеливо уточнил Данут, досадуя на своих подчиненных.
— В кубках? —снова переспросил Бальтонус, но тут до него стало что-то доходить.
Начальник лаборатории химического анализа нагнулся над своей посудиной, понюхал воздух возле нее, а потом еще и принялся помахивать ладонью, словно пытался «подтянуть» к себе запах.
— Хм... — озадаченно хмыкнул гворн, переходя к следующему кубку.
Начальник лаборатории химического анализа обошел весь стол, по очереди обнюхивая все кубки, и сопровождая свои действия хмыканьем. Главный геолог, верно, разбиравшийся в химии, последовал его примеру, начав обнюхивать собственный кубок. Закончив, химик сообщил:
— Пожалуй, господин Данут, здесь не требуется лаборатория. Я и так скажу — в воде растворен цианид — результат реакции амида кальция и угля.
— Именно! — подхватил Главный геолог. — То-то я думаю — запах знакомый. Мы используем цианид для выщелачивания золота.
Сам Данут, хотя и сунул нос к одному из кубков, но никакого запаха не почуял. Может, у гворнов более чуткий нюх? Впрочем, какая теперь разница?
— А что там у нашего посланника? — раздумчиво изрек Данут, кивая на труп старого эльфа.
Кубок посланника Акирэ откатился в сторону, но на донышке еще оставалось немного воды. Бальтонус, обнюхав влажные стенки, буркнул:
— А здесь все чисто. Вода.
— И как такое возможно? — вытаращился Главный геолог. — Он же разливал воду прямо на наших глазах, из нашего же кувшина. Как он мог туда что-то подсыпать?
— Не что-то, а сильнодействующий яд, — уточнил начальник лаборатории химического анализа. — Если принять сразу, в виде кристалла — мгновенная смерть, если растворено в воде — через пять секунд.
Взгляды присутствующих в который раз скрестились на юном начальнике.
— Господин Таггерт, а как вы догадались, что эльф собирается нас отравить? И вообще, как ему это удалось? — спросил Главный геолог. Потом поправился: — Как он умудрился подсыпать яд в кувшин, если на него все смотрели?
Данут склонился над телом и, не побрезговав, перетрогал все пальцы старика. Они были еще теплыми, но липкими и противными. Перстня, или кольца на пальцах не оказалось. Тогда воспитанник орков встал на колени и начал обнюхивать руки мертвеца. Большой палец пах немного по-особенному. Кажется, слегка отдавал ...
— Запах этого яда похож на запах ореха? — спросил Данут.
— Похож, — кивнул химик. — Но он, скорее, похож на запах миндаля.
Воспитанник орков встал, отряхнул колени. Хорошо бы руки помыть, желательно с мылом. Сколько раз ему приходилось трогать трупы, но так противно еще не было. Сполоснуть пальцы из кувшина он не рискнул — может, этот яд проникает и через кожу?
Видимо, юный воинский начальник так демонстративно вертел руками, топорщил пальцы, что кто-то из гворнов послал за новым кувшином воды. Вымыв, как следует руки и, тщательно отерев их полотенцем, Данут начал свой рассказ:
— В то, что эльф к нам пришел с миром, я не поверил сразу. Какова его цель? Все просто — встретиться с руководством миссии и постараться ее уничтожить. А зная, что этот старый хрыч любит использовать яд, догадаться было не сложно. А что бы еще он попытался сделать? Убить крепких мужчин собственными руками? Видите, даже не смешно. Я думал, поначалу, что он принесет с собой какое-то питье — возможно, вино, попытается заварить чай. Дескать — попьем в честь дружбы! Но здесь тоже неувязка — станете ли вы пить «мировую» с существом, с которым еще вчера воевали. И тут я вспомнил, что читал о похожей истории. Однажды эльфы отравили военачальника фолков на пиру, среди сотен людей. Причем — их никто не мог заподозрить! Ну, как можно заподозрить, если ты и сам отхлебнул вина? А прием очень прост — предложи кому-то выпить вина из одной чаши, отпей из нее сам, а когда будешь передавать — нужно стукнуть пальцем по краю чаши, чтобы из-под ногтя выскочил крошечный шарик. Вот и все.
Гворны слушали очень внимательно. Когда Данут закончил, Маллверт криво усмехнулся:
— А ведь он нас и спровоцировал — дескать, выпейте этой воды, вдруг она отравлена! А мы-то повелись, как дураки!
— Скорее, как сопливые подростки, — буркнул Главный механик. — Нас задело, что кто-то может заподозрить нас в подлости.
На гворнов было больно смотреть. Казалось, здоровые взрослые мужики готовы провалиться сквозь землю, от того, что их едва не обвел вокруг пальца дряхлый старик. Неужели они раньше не оказывались в такой ситуации? Вполне возможно, что и не бывали.
— Ну, господа, у вас больше нет ко мне претензий? — мрачно поинтересовался Данут. — Я ж, как ни крути, посла убил, особу священную и неприкасаемую.
— Если посол измышляет недоброе против тех, к кому он идет на переговоры, он уже не посол, а диверсант, — махнул рукой Маллверт. Глубоко вздохнув, Главный инженер не очень охотно произнес: — Я снова вынужден просить у вас прощения, господин Таггерт.
— И я, господин Таггерт. Я уже устал удивляться вашим талантам, но вы меня снова удивили, — улыбнулся и самый пожилой гворн, взирающий на воспитанника орков с некой толикой гордости, сопряженной с самоуважением, как смотрел бы любящий отец на талантливого сына — мол, удалец! Весь в меня!
— Коллеги, а что бы изменила наша смерть? — поинтересовался вдруг Главный геолог. — Если
