ускоряясь он направлялась прямо к демон-принцу, пока сквозь его броню пытались прорваться стаи демонов. На полной скорости он столкнулся с выродком Кхорна, повалив того и прижав собственным весом, после чего Дух Машины испустил последнюю трель бинарного кода.
— Мне не нужна твоя помощь! — словно гром пронёсся голос Бога-Императора, смотрящего с высоты своего Золотого Трона на скупившегося Архитектора Судеб.
Тзинч хотел показаться маленьким и слабым, как в тот раз. Но более Повелитель Человечества никогда не поведётся на подобные уловки. И осознав это Тзинч сбросил с себя иллюзии и воспрял, приняв облик гигантского существа, состоящего из невероятных перемен, описание которых устарели ещё вчера.
Они смотрели друг на друга казалось бы молча, но нечто опасное было в этом. И даже Кхорн вдруг напрягся, переведя своё внимание на них. Он понимал, что нечто важное происходило сейчас. Они говорили с помощью магии, скрывая суть своего диалога от других. Кхорну это не нравилось и он со всей своей яростью обрушился на обоих противников, разрубая своим гневом ментальные нити.
Тзинч тут же упорхнул и исчез, а Золотой Свет с прежней силой начал противостоять Кхорну, который на мгновение отвлёкся. Титан хоть и не встал, но возможность увидел капитан Серых Рыцарей, возобновляя опасный ритуал. И хоть полностью связать и уничтожить душу демон-принца было теперь невозможно, но превозмогая под Его взором защитникам Человечества всё же удастся изгнать обратно в варп Жаждущего Крови.
А тем временем где-то в центре Хрустального Лабиринта раздастся довольный смех того, кто снова всё идеально спланировал:
— Знание — вот что имеет реальное значение, все остальное — прах на ветру перемен.
Глава 90
— Нихрена себе, что они там устроили, — присвистнув произнесла Лазурь, следя за тем, как в варпе начались великие изменения.
Император Человечества начал производить какие-то телодвижение, его вернувшийся с того света сын пытается спасти умирающую Империю. Во тьме уже пробудился и примарх первого легиона, личностный рост которого заставил усомниться многих в принципиальной неспособности примархов меняться и быть чем-то иным, нежели задуманным Отцом инструментом. Хотя и сам Лев не то что бы претерпел какие-то радикальные изменения, суть и цель остались те же, изменился подход и мировоззрение.
Но более всего Лазурь интересовала очередная переделка зон влияния. Тзинч явно начал проигрывать и теперь считался слабейшим. На первое место рвалась во всю Слаанеш, но куда больших результатов достигал Нургл, выбрав размеренный подход и игру в долгую, если точнее, игру в вечность, которая сотрёт всех, но не его. Оценить потенциал и силу Кхорна было сложно, он слишком импульсивный и его мощь напоминала маятник. Ещё недавно он был сильнейшим, но вот начался Кровавый Крестовый Поход и демоны лавиной попёрлись дохнуть хрен пойми за что. Драки ради драки не очень хорошо сказывались на возможностях Кровавого Бога.
Так или иначе Лазурь в данный момент интересовалась исключительно диалогом Тзинча с Богом-Императором, после которой Архитектор Судеб быстро покинул поле боя и спрятался в своём лабиринте. Или же он хотел, чтобы так все подумали, а на самом деле уже плёл интриги в другом месте? Этот вопрос и другие останутся навсегда открытыми, но одно Лазурь знала точно:
— Эта игрушка Тзинча не такая уж и рядовая, какой её пытаются мне показать.
И после этих слов лабиринт Тзинча содрогнулся вновь.
* * *
Очередной удар гигантского посоха отбросил меня словно куклу и столкнувшись со стеной я переломал себе все кости, но не потерял сознание. Адская боль рвала сознание, продолжая течь по нервам, что оказались повреждены, разорваны или защемлены между осколками позвонков. Агония продолжалась недолго, ведь в следующее мгновение моя голова взорвалась, а за ним и всё тело.
Единым потоком кровь и плоть снова перетекли в центр комнаты, восстанавливая моё физическое тело для продолжения безумного веселья Тзинча. Вновь я стоял под взором бессчётного числа лиц и его воля давила на меня настолько сильно, что вытекали глаза и трещала по швам собственная память. Но несмотря на эту нагрузку я не отводил взгляд, пока кровь текла по лицу, придавая жуткому оскалу ещё более мрачный вид.
— Какой упорный, — улыбнулось главное лицо Тзинча и одной мимолётной мыслью он отдал приказ, после чего хрустальный птица словно пуля на всей скорости пронзила мою грудную клетку.
В дребезги разлетелись рёбра, кровавый взрыв покрыл хрустальный пол лабиринта, но через мгновение я снова стоял как ни в чём не бывало. Раз за разом Тзинч убивал меня, даже не объясняя причин своего поведения и не давая ни малейшего намёка. И единственное что было в моих силах, раз за разом снова направлять свой взгляд на него. Этот взгляд ему не нравился, возможно именно из-за него он и устроил аттракцион смертей, но после очередного сожжения заживо он в конечном итоге остановился.
— Превосходно, — в довольной улыбке расплылась мерзкий лик грядущих перемен. — Эта жизнь пошла тебе на пользу. Ты не только стал лучше, но и смог найти применение другим душам. Жаль конечно, что собственной волей пока что обладает лишь Мордред, а остальные невероятно пассивны. Хотел бы я посмотреть как ты сходишь с ума в очередном припадке шизофрении. Но да ладно, не ради этого желания всё затевалось.
Тзинч снова лишь подумал о приказе, как все демоны в лабиринте тут же его исполнили, покинув центральный зал. Они без каких-либо эмоций и чувств терзали меня всё это время, слушали мои крики, но не мольбы о прощении. Боль и смерть более не воспринимались как угроза, они были скорее наградой и доказательством правильности выбранного пути. Я делал всё правильно, поэтому и страдал. Такая логическая цепочка прочно засела в разуме, ведь иначе в этом мире быть не могло.
— Да уж, кто бы мог подумать, что я когда-то начну взращивать в одном из своих слуг то, что так ценит мой главный соперник, — вздохнув произнёс Тзинч и вздохом своим устроил бурю в варпе, которая стерла одну из колоний Тёмного Империума. — Я бы мог подумать, ведь перемены — неизбежность. Они всегда близки и ваши человеческие сердца всегда будут их
