чем не виноват, но если ты не будешь сотрудничать… Ты молодой парень, Марк, я не хочу, чтобы вся твоя жизнь пошла наперекосяк…»
Их слова звучали примерно так.
– Черт, – я тяжело выдохнул.
Агент улыбнулась, заметив мою реакцию.
– Оказалось, что нас изначально дезинформировали. За нос водили. Многое не сходилось. Очень многое.
В принципе это объясняет, почему они так набросились на меня в день допроса. Однако стоило мне встать в штыки, как агенты быстро отступили.
– Если ты согласишься с нами сотрудничать, поможешь нам, то мы поможем тебе. Защитим от тех, кто хочет тебе навредить.
Я чуть было не рассмеялся.
– А какая из пуль ваших людей в больнице должна была защитить меня первой: летящая в плечо или в голову?
Со стороны кухни раздался раздраженный вздох Рубана; он повысил голос, чтобы его было слышно из другой комнаты.
– Значит, ты решил, что эти местные бараны – наш УБИшный спецназ? А может, нам сразу стоило Императора вместе с дочуркой прихватить на штурм, а?
Агент Баркер закатила глаза с выражением «опять он за свое».
Рубан же, словно через стену прочитавший эту реакцию, добавил:
– Извините-извините, конечно же, я имел в виду «Ее Высочество принцессу».
– Я подумала, что увидела на крыше убийцу. Ты ведь должен был быть прикован к постели, – внезапно в разговор включилась Тина. – Поэтому они начали стрелять. Так нам сказали.
– Неубедительно, – я все еще помнил, как началась пальба. Мне казалось, спецназ должен быть в достаточной мере натренирован, чтобы не терять самообладание, даже когда происходит что-то из ряда вон выходящее. Вроде той же включившейся сирены.
– Неубедительно, пацан, – снова вклинился Рубан с кухни. – Но подумай о том, кто крепко держит в своих руках все в этой стране, включая полицию. И сложи два и два.
Моей крови хочет один из кланов?
– Это все, конечно, очень хорошо, но к чему вы ведете? – нужно подбираться ближе к сути.
Баркер выпрямилась и посмотрела на меня, сложив руки.
– Если ты хочешь продолжить этот разговор, нам нужно подписать документы о неразглашении. То, что ты услышишь, не должно покинуть эту комнату.
Я сразу себе представил документ с огромной красной печатью «Совершенно секретно» и чуть было не рассмеялся, но вовремя вспомнил, кто передо мной сидит, и взял себя в руки.
Девушка продолжила:
– Еще мы добавим в этот документ пункт о неразглашении случившегося со Скверной. Либо так, либо…
– Разгребай эту кучу сам, – в комнату вернулся Рубан с еще одной папкой; эта была толще предыдущей.
– Знаете… – я посмотрел на ожидающих ответа УБИшников. – Уж как-нибудь разгребу. Дело развалится в суде, вы сами это понимаете. Публичность меня не пугает, как и ваши россказни. Не думаю, что моя репутация, – я хмыкнул, – может пострадать еще сильнее.
Рубан скрестил руки на груди и посмотрел мне в глаза.
– Тебе нужно не о репутации думать, а об ублюдках из кланов, что хотят тебя грохнуть.
– Я и сам ублюдок из клана.
– Да ну? Насколько мне известно, у тебя не лучшие отношения со своими.
– Я на приеме у семейного психотерапевта сейчас или что? Мои личные отношения вас волновать не должны. Если они дважды не смогли убить меня, вряд ли получится и в третий раз. К тому же у меня скоро свадьба. После нее у меня будет достаточно ресурсов, чтобы разобраться во всем этом бардаке без вас.
– Свадьба, говоришь? – Рубан улыбнулся. – Как хорошо ты знаешь Элизу Белецкую?
– Достаточно хорошо, – конечно, это была ложь. Честно говоря, я так и не понял, что она за человек. По факту ее профиль в «Постере» был единственным источником информации о ней. А как я уже говорил, в «Постере» все пытаются казаться теми, кем не являются. С чего бы этому правилу не распространяться на Элизу?
Баркер заметила, что мы с Рубаном не очень хорошо ладим, и решила взять переговоры на себя.
– Если подпишешь документ о неразглашении, то узнаешь кое-что интересное, в том числе о госпоже Белецкой. Это тебя ни к чему не обязывает. Ты просто должен будешь держать язык за зубами касательно некоторых вещей, которые мы тебе расскажем и покажем.
– Мне неинтересно.
– Это ты сейчас так думаешь.
Я прикусил губу.
– Для меня все выглядит так, будто вы хотите взять меня на понт, – эти черти нащупали мое слабое место – предстоящий брак. – Вы еще не сказали ничего конкретного. Обещаете раскрыть какую-то «правду» после подписания договора. А я не привык подписывать всякие бумажки без присутствия адвоката.
Баркер вздохнула.
– Это стандартная форма, – объяснила она и протянула мне лист, в самом верху которого жирным шрифтом было написано:
«Договор о неразглашении конфиденциальной информации».
Текущий год. Пустые поля дат. И стандартная шапка: кто и с кем заключает договор.
Действительно, стандартная форма. Я не особо силен в юриспруденции, но в жизни доводилось видеть подобные договоры. Клановские заключают их постоянно, когда нанимают работников на выполнение простейших заданий вроде строительных работ. Даже моя няня в детстве подписывала подобный договор (не спрашивайте, откуда я это знаю).
Срок – 25 лет. Присутствует пункт о форс-мажорных обстоятельствах.
Все санкции в рамках этого договора действенны только на территории Империи. Так что в худшем случае за распространение этой информации меня объявят преступником в Империи, и УБИ выставит требование провести мою экстрадицию на территорию их государства.
Этот момент меня, конечно, немного напряг. Ведь это может стать их лазейкой и официальным поводом депортировать меня под свой полный контроль. Вот только я не был уверен, где мне будет безопаснее – среди своих или чужих. Особенно если окажется, что все, чем они меня пугали, – правда.
Баркер как будто прочитала мои мысли.
– Догадываюсь, о чем ты там думаешь. Но нам не нужна ходячая бомба массового поражения на территории Империи, – она хмыкнула. – Потому настоятельно просим никому не сливать эту информацию.
Я глубоко вздохнул.
– Ладно.
При первой же возможности свалю от вас.
Оформление документов заняло не больше 10–15 минут.
– Ну наконец-то. А теперь взгляни-ка, – Рубан бросил мне на колени папку.
Я глянул на присутствующих, покачал головой и открыл ее.
Внутри было действительно много информации. Почти вся она касалась мертвых городов.
Я не совсем все понял, но из прочитанного вырисовывалась довольно жуткая картина. Мертвых зон в пределах Альянса Пяти за последние два десятка лет стало гораздо больше. Появлялись новые, расширялись старые. Это странно само по себе, однако вопросы вызывали другие документы.
Пробежавшись глазами по первому десятку страниц с подробным описанием динамики распростра нения Скверны, я перевернул очередную страницу
