— А вы, Веня, — безжалостно сказала Семцова, — проиграли конкуренцию. Нет?
— Проиграл, — без всяких возражений согласился Гильгоф. — Эта тварь действительно.обставила нас в первой партии. Но ведь турнир не закончен?
— Не закончен, вы совершенно правы, — послышался знакомый голос. Цезарь воскрес. Правда, теперь фантом не выглядел столь роскошно, как прежде. У тоги был синеватый отлив, цвет на лице виртуального изображения смещался к красному спектру, лавровый венок вообще исчез, превратившись в белесую тень, выглядевшую весьма неестественно. Будто над головой фантома повисло облачко тумана. — Извините за резкий сбой в системе. Подобная ситуация не была предусмотрена.
— Интересное заключение, только данный вывод следовало сделать еще до начала операции с животным! — Маша не без удивления посмотрела на Цезаря. Изображение римского императора подергивалось, будто у него был нервный тик. — Знаешь, приятель, я как биолог скажу: Чужой вообще не может быть подконтролен. Я наконец-то сообразила, почему мне казалось, что мы не сможем подчинить себе животное. Есть разные психотипы, верно?
Семцова с решительным видом повернулась к притихшим слушателям, желая объяснить свою мысль не столько компьютеру «Цезаря», сколько людям.
— Сергей Владимирович, — Маша в упор уставилась на Казакова, — вы знаете, что такое психотип?
— Приблизительно, — удивился Казаков. — А что?
— Психотип, — доктор Логинов подал голос и, бесцеремонно оттолкнув военных, выбрался на небольшой пятачок, образовавшийся посреди круга людей, — психотип является определенной формой поведения разумного существа, сложившейся в зависимости от воспитания, условий и правил, установленных обществом или самим собой. Я верно сказал, Маша?
— Не совсем верно, но доходчиво, — согласилась Семцова.
— Так к чему вы ведете, Маша? — не понял Казаков. Лейтенант поглядывал на задраенный люк, ведущий вниз, опасаясь, что Чужой рано или поздно явится за добычей.
— У Чужих точно так же могут быть разные психотипы, как и у нас, — торжествующе провозгласила госпожа консультант. — Я давно, со вчерашнего вечера, думала, что в этой истории есть пробелы. Белые пятна. Откуда взялся труп Чужого в лаборатории американской базы?
— Его застрелили, — уверенно сказал медтехник, решив вмешаться в разговор.
— Зачем понадобилось убивать животное, если у людей, захвативших колонию, имелся инфразвуковой ретранслятор, отобранный у американцев? Почему наш приятель, который сейчас прячется на первом этаже корабля, сбежал? Только потому, что кончились батарейки в приборе, на который так надеялся Веня Гильгоф? Или оба эти существа чем-то отличались от остальных рабочих особей? Психотипом? Они не всегда подчинялись материнскому организму? Не знаю почему. Возможно, их изолировали от общения с основной стаей в период взросления. Может, они не так восприимчивы к сигналам матки или имитация сигнала прибором отличается от подлинного?
— Вы гений, Маша! — воскликнул Гильгоф.
— Нам от этого ничуть не легче. — Лейтенант решил вернуться из научных дебрей в реальную жизнь. — Теоретические проблемы можно обсудить и на Земле. Пока из всего услышанного я могу сделать единственный полезный вывод: возможно, нам достался Чужой с нестабильной психикой. И что теперь следует предпринять?
Проклятущая тварь обнаружилась быстро — достаточно было вывести на мониторы центра управления «Цезаря» изображение с видеокамер, расставленных по всему кораблю. Зверюга устроилась в теплом медицинском отсеке, — наверное, Чужому этот блок приглянулся отсутствием света. Корабельный мозг не стал полностью изолировать животное: вдруг Чужой поймет, что его снова пытаются запереть, и предпримет враждебные действия? Цезарь уверил людей, что сейчас они в безопасности — люк, ведущий в кабину пилотов, выломать невозможно. Но Маша все равно подумывала о том, что Чужой обязательно найдет лазейку.
— Вениамин Борисович, — Казаков повернулся к ученому, — вы можете подзарядить аккумуляторы своего ретранслятора? Вдруг сигнал подействует и мы сумеем выгнать Чужого с корабля?
— Попробовать-то можно, — согласился Гильгоф и поскреб пальцем переносицу. — Никогда не предполагал, что окажусь в настолько дурацком положении…
В двух сотнях световых лет от дома, рядом с полусумасшедшим ксеноморфом и отрядом чокнутых десантников, не знающих, что делать дальше… А все почему? Потому что не слушался маму с папой, которые хотели, чтобы я стал музыкантом!
— Веня, не блажите, — фыркнула Семцова, наблюдая, как Гильтоф вытаскивает из коробочки ретранслятора прямоугольный серебристый аккумулятор. — Все не так уж и плохо.
— Верно, — согласился Гильгоф. — Все гораздо хуже. И вообще, по календарю нашего корабля — господин Казаков, посмотрите на экран! — сегодня суббота. Я не должен работать! Чужих пусть всякие гои гоняют!
— Если вы через десять минут не приведете ретранслятор в рабочее состояние и не прекратите пораженческих разговоров, — вкрадчиво начал лейтенант, — эти гои устроят еврейский погром. Думаю, даже полковник Кеннет присоединится.
— Неприкрытый антисемитизм! Я буду жаловаться в ООН…— с охотой продолжил шутливую перепалку ученый, однако его прервали.
— Т-твою мать! — вдруг протянул Ратников. — Мы же забыли про этого долбаного американца! Оставили в каюте и закрыли снаружи! Профессионалы, бля!
— Наша экспедиция наверняка войдет в историю, — заметил Гильгоф, пытаясь найти подходящую для приборчика батарею, — в качестве образца того, как не следует проводить секретные операции. По-моему, мы совершили все мыслимые ошибки.
— Вы вообще молчите! — рявкнул Казаков и повернулся к Бишопу, спросив: — В каюте, где сидит американец, есть коммуникатор? Свяжи меня с ним.
Черное бесформенное пятно, заметное на одном из экранов, показывающих обстановку в медицинском центре корабля, начало смещаться. Голос Цезаря предупредил:
— Будьте внимательны, животное покинуло убежище и движется в сторону жилых помещений.
— Кеннет, вы меня слышите? — прокричал Казаков на английском в микрофон коммуникатора.
— Да, сэр, — послышалась речь американца из маленького динамика. — В предоставленной мне каюте очень уютно… Какие-то проблемы?
— Именно, — подтвердил лейтенант. — Сидите тише мыши. Не вздумайте двигаться. Зверь сбежал и теперь бродит по кораблю. Мы попытаемся его нейтрализовать…
— Понятно, — коротко ответил Кеннет. — Возникнут сложности — свяжусь с вами… Черт, они уже возникли!
Казаков повернулся к монитору, показывающему правый коридор «Цезаря». Чужой ломился в дверь каюты. Бил лапами и всем корпусом по тонкой переборке.
