— Мои извинения. — проговорил Ордо, изображая спокойного человека, которым он сейчас не был. — Такого больше не повторится.
Бесани Веннен очень медленно подняла голову от своего экрана. Она была невыносимо красива. Гармония ее черт заставляла его беспокоиться, потому что ему хотелось смотреть на нее, мужские инстинкты звали ухаживать, но разум приказывал — подозревать.
— Гурус, если у вас есть вопросы по обработке данных — разрешите напомнить, что задавать их следует в первую очередь мне. — Теплота в ее голосе совершенно исчезла. Температура ощутимо упала, когда она сжала губы. Ордо мог видеть ее периферийным зрением: на несколько секунд она словно отключила свою светлую улыбку и стала холодной, как лед. Она стала кем-то, кто привык к повиновению тех, что рядом. — Солдат Корр делает то, что я ему сказала.
Ордо понятия не имел — правда ли это, или же она прикрывает его от придирок. Тем не менее, он изобразил примирительную улыбку. Наблюдая за Корром прошлой ночью, он чуть лучше отточил это умение.
За работой, вводя флаг-коды судов и пути поставок в программу, передающую данные на настенный дисплей, он раздумывал над одной большой порцией информации, которая у него имелась. Ход выполнения графика передвижений людей и материалов был разделен на этапы, исполнение которых подтверждалось докладами. Один поток — внутренний — шел через снабженческие батальоны ВАР и Снабжение Флота, а другой поток — внешний — шел через тысячи гражданских подрядчиков, которые предоставляли ресурсы и транспорт.
И эти два набора данных были разными.
Так что именно эти данные должны быть на чипе, который оставлен в закладке внутри комплекса — той, про которую Винна Джисс любезно рассказала Вэу… независимо от своего желания. Диверсии с бомбами били и по подрядчикам и по военным сетям снабжения; кто бы ни устраивал эти атаки — он имел доступ к обеим наборам данных.
А копирование данных не оставляло следов. Их оставляла передача. Вот за передачами обычно и следила служба безопасности. Старые фокусы с удручающим постоянством обводят вокруг пальца навороченные системы.
Все, что Ордо теперь оставалось делать — это следить за картинкой с камеры слежения, возле закладки в женской уборной. Пока что ее никто не тронул. Он понятия не имел, насколько часто сепаратистский контактер — и он надеялся, что тот был единственным — проверяет шкафчик, но пока что тот не показывался. Возможно, они еще не хватились Джисс.
Был почти полдень, когда инспектор Веннен поднялась и вышла из операционной комнаты. Подчиняясь внезапному порыву, Ордо положил свой шлем рядом, под таким углом, чтобы видеть на ВИДе передачу из уборной.
Веннен не была похожа на местных работниц. Об этом ему говорила какая-то неловкость в ней. Кэл'буир говорил ему, что развитая интуиция, как правило, основывается на подсознательном наблюдении важных деталей и к ней следует относиться с вниманием.
Голубоватая зернистая картинка показала, как Веннен вошла в уборную. Она не оглядывалась по сторонам. Она задержалась у шкафчиков; повернув голову, провела по ним взглядом, закинула за ухо прядь светлых волос и наклонилась над несколькими открытыми дверцами. Чуть погодя это занятие, похоже, ей надоело и она вышла. Она вновь появилась в операционной комнате минутой позже, и подарила ему извиняющуюся улыбку, которая выглядела совершенно естественно.
Ее что-то раздосадовало.
"Так." — разочарованно подумал Ордо.
Потом он задумался — почему он почувствовал это разочарование и понял, что это было из-за эмоций, не связанных с делом. Дела же, разумеется, только что пошли на лад.
Его смена заканчивалась одновременно с ее, в 16.00.
Он провел следующие несколько часов, раздумывая о том как убрать ее, не насторожив никого из других сепаратистских контактеров, которые могли быть в ее ячейке. Ему нужно было накрыть всех.
Время 11.00, 384 дня после Геонозиса, коммерческая зона, Квадрант Н-09, условленная точка встречи для открытых переговоров заинтересованных сторон.
— Ленивые чакааре. — проворчал Фай, глядя на свой хроно. — Какое время они назначили?
— Ну, если они явились сюда раньше, а мы их не заметили… то мы наверняка уже мертвечина.
Дарман был где-то на противоположной стороне Банка на Центральной Площади, тремя этажами выше пешеходной зоны, в кладовой, куда ему удалось пробраться. Фай не мог его видеть, но голос Дармана был отчетливо слышен в его голове: комлинк-бусина был настолько чувствителен, что улавливал даже беззвучные колебания, проходящие по евстахиевой трубе.
Они были здесь с 23.30 прошлой ночи. Они наблюдали и отмечали каждого: дроида-уборщика, автоматического чистильщика дорожек, припозднившегося рабочего, раннего пассажира, торговца, пьяницу, пеший патруль КСБ, репульсор службы доставки, торговца кафом без лицензии, и прогуливающих школу детей, которые со всех направлений приходили на площадь и покидали ее. Также они обшаривали взглядами высокие стены офисных строений и — к огромному интересу Фая — заметили, что некоторые офисные служащие после окончания рабочего дня занимаются не работой с документами… особенно если вместе с ними были коллеги противоположного пола.
А каждую пару часов Этейн Тер-Мукан быстро пересекала площадь, словно она спешила по делам, прочесывая местность всеми дополнительными чувствами, которые были способны включить джедаи, чтобы обнаружить замаскированных людей. Этейн утверждала, что ей это неплохо удается. Она могла навести команду с точностью до метра. Каждый раз, когда она проходила, Фай слышал как Дарман двигается или сглатывает, и он не был уверен — было ли это оттого что тот ее видел, или же оттого, что она касается его Силой.
Фай внезапно затосковал по простому распорядку чисто армейской жизни на Камино.
"Ты начинаешь отвлекаться. Думай о текущей работе. Может быть, после операции получится оставить у себя комлинк-бусину. Вряд ли в ШК хватятся. В самом деле…"
— Я хочу обратно мой ВИД. — пробурчал Дарман. — Я хочу мой улучшенный обзор.
— Зато теперь у тебя есть лицевой камуфляж. Почувствуй себя диким и опасным.
— Я дикий. — ответил голос Сева. Сев лежал позади баллюстрады на крыше, под грудой выброшенных пластоидных обрезков. — И я уже становлюсь опасным. Заткнись.
— Понял. — усмехнувшись, сказал Фай и дважды щелкнул коренными зубами, чтобы выйти с открытого канала Севовского комлинка. Окружение здесь все равно было чересчур шумным, чтобы их тихие переговоры могли быть услышаны. — Бедный ди'кут.
— Не жалей его. — Скорч лежал, распластавшись в неиспользуемой горизонтальной вспомогательной шахте, на уровне пешеходного перехода, примерно в пятидесяти метрах к западу от точки встречи. — Вот пристрелит он кого-нибудь и ему сразу станет лучше.
