Шептун протянул в его сторону кулак и разжал его. На грязной ладони виднелся небольшой четырехгранный ключ.
— А, это, — усмехнулся ренегат. — Да, знатная вещица.
— Что он открывает, Самопал? Скажи мне, и я забуду о твоем предательстве.
— Почему?
— Потому что таково мое решение. Не «набатовца», а вольного сталкера. Когда выйдешь за пределы Когтя, ты станешь свободным человеком. Я же не стану тебя преследовать, распущу клан, состоящий из меня же, и мы вернемся к нашему разговору при следующей встрече. Как люди, которых не сдерживают никакие рамки. Встретимся и решим этот вопрос, будь то в словесном бою или кровопролитном.
— Ты не станешь стрелять мне в спину? — спросил Самопал озадаченно. — Отпустишь меня просто так?
— Не просто так. Ты скажешь мне, что открывает этот ключ.
— А если ответ тебе не понравится?
— Я уже сейчас знаю, что он мне не понравится.
Ренегат вздохнул. Провел рукой по волосам, приглаживая их.
— Шептун, в прошлый раз я говорил, что этот ключ открывает дверь, которую ты не хотел бы открыть.
— Верно.
— Что ж, ты ее уже открыл.
Сталкер опустил глаза на ладонь. Ключ уже не блестел. Он весь потускнел и затупился.
— Свою связку Грач подобрал где-то в Зоне, — сказал Самопал. — Это самые обыкновенные ключи к каким-то замкам — может, к квартирам Припяти, к институту Агропрома, к военным бункерам, все равно уже не разобрать… Но не это важно. Шептун, это всего лишь дополнительный способ как-то тебя замотивировать. Чтобы ты терзался догадками, продолжал добиваться своей цели, надеясь, что этот ключ что-то откроет. Признайся, с тобой ведь именно это и произошло?
— Да, — проговорил сталкер. — Этот ключ мне спасал жизнь. Но в основном… я им бил людей.
— Вот видишь, ты узнал о себе чуть больше. В этом и суть, Шептун. Вся суть этих ключей. Чтобы ты искал свою дверь.
— Откуда ты это знаешь?
— Потому что Грач раньше давал один из ключей для меня. Только свой я давно потерял.
Шептун взглянул на него.
— И какую дверь сумел открыть ты? — спросил он. — К сокровищнице «Лезвий»?
— Не совсем, — помрачнел ренегат. — Но при следующей встрече я тебе это, может быть, расскажу. Ты ведь не наврал мне? Ты меня отпустишь?
— Да. Уходи, Самопал.
Ренегат все еще не верил. Шептун положил автомат под ноги.
— Я сделаю еще одну попытку, — сказал он. — Соберу собственный клан. Если Зона позволит, если буду жив, то соберу. И тогда мы с тобой поговорим по-другому. Мы увидим, какая жизнь возможна в Зоне. Ты и я — вместе будем противоборствующими сторонами, в споре которых родится истина. Создадим гибрид, новый вектор силы, по которому будет жить и развиваться Зона в будущем. Быть может, ты прав во всем, Самопал, а я ошибался. Теперь я знаю, что идеи «Набата» не были единственными в Зоне. Но все равно не отступлюсь от них. Мой клан заживет по обновленным традициям «Набата», с учетом интересов и мнений других людей, в этот клан не входящих. Так что готовь свою оборону, Самопал. Хорошенько готовь, поскольку одной Зоне ведомо, через сколько дверей мы еще пройдем, прежде чем встретимся в одной комнате, из которой выйдет только один. Теперь ступай.
Самопал смотрел на него, не говоря ни слова. В его глазах читалось уважение.
— Прощай, — выговорил он и ушел.
Шептун не тронулся с места. Он сел туда, где стоял, и не шевелился, пока шаги Самопала не стихли.
Он испытывал доселе неизвестное состояние — полное отсутствие мыслей. Хотел остаться таким навсегда, не иметь переживаний, не иметь сомнений, не размышлять о природе вещей. Просто сидеть и ничего не делать. Однако ему стало настолько тоскливо от ощущения пустоты и мертвых тел вокруг, что Шептун бессильно уронил голову на колени. Его только что покинуло последнее, что он имел, — любовь к одиночеству.
Звук вертолетов он услышал минут через тридцать — если верить положению солнца. Шептун не двигался с места, глядя, как из-за скалы показываются три винта. Ни один вертолет боевым, похоже, не был, однако это ничего не значило.
Один из них приземлился на свое место, у которого Грач принимал гостей с Барьера. Два опустились чуть поодаль. Из первого выскочили человек пять, тут же изготовившие автоматы к бою. Следом вышел еще один. Без опознавательных знаков, погон, других форм отличия. Но сталкер знал, что в данный момент именно он руководит всеми.
Человек подошел к костру. Осмотрелся, держась вполне уверенно.
Шептун безучастно смотрело на него.
— Да уж, — сказал военный, в то время как вокруг него забегали люди в защитных костюмах. — Похоже, «Набату» настал конец.
— Конец, — промолвил сталкер. — Меня зовут Шептун.
— Я знаю, — отмахнулся командир.
Кто-то подобрал автомат. На Шептуна вояки упорно не смотрели.
— Мы здесь приберемся, — сказал командир. Он выглядел достаточно свежо, уверенно, даже молодо. — Вставай, Шептун. Прогуляемся немного.
— Куда?
— К «вертушке». Разговор есть. Интересный.
— Нет, — покачал головой Шептун. — Мне ничего не интересно.
— Если ты настолько крут, что тебе лень пройти двадцать метров, нет проблем. Так и скажи, и я доставлю вертолет к тебе. Вместо опахала будет.
Сталкер поднялся, чувствуя боль во всем теле. Он весь дрожал — мышцы были слишком долго напряжены.
— Давай. — Командир поманил его и поднес ко рту рацию. — Доставьте вещдок в кабину.
— Компромат собираете? — спросил Шептун.
— Ну что ты? Наоборот — доказательства невиновности.
— Я не считаю себя невиновным.
— Так не о тебе речь, сталкер. Шептун снова взглянул на командира.
— Ты не удивлен тому, что «Набат» уничтожили, — сказал он, двигаясь к вертолету.
— А должен?
— Мы работали с вами. Рисковали жизнью.
— И вам за это платили, — отпарировал командир. — Той монетой, на которую вы согласились. А нет, так зачем шли в Зону?
— «Набата» больше нет.
— Ну извини, воскрешать мертвых мы пока не умеем. Найдем других желающих.
— Вот так просто, да? Все так рационально?
— Мужик, а сам я, по-твоему, что тут делаю? — спросил командир, запрыгивая в отсек Ми-38. — Здоровье поправляю, что ли? Все мы служим системе. Для охранника тюрьма всегда опаснее, чем для заключенного. Залезай давай.
Шептун молча забрался следом и сел напротив командира. Ему было все равно, что теперь с ним случится. Свое будущее сталкер никак не представлял, потому что уже не верил в него.
— Давай по пунктам, — сказал военный. — Прежде всего меня зовут Клинч. Я майор авиации.
— Фамилия?
