Маленький человек бежал вперед, низко пригнувшись, пытаясь минимально подставляться, очевидно поглощенный заботой о раненых, несмотря на отчетливую возможность пополнить их ряды.
Я активировал комм-бусину.
— Команда Тарвила, прикройте врача.
Тарвил махнул в подтверждение, и его ополчение переключило свое внимание, концентрируясь на скоплениях стреляющих по бегущему Ариотту.
Не то, чтоб подавляющий огонь как-то подействовал на орков, но теперь им должно было повезти, чтоб пробраться через трупы передних рядов, это хоть немного собьет прицел у выживших.
— Мы выстроились, — проинформировал меня командир Василисков, и я был предупрежден, что кусок металла, за которым я прятался, теперь перестанет двигаться.
Дуло начало опускать, пока не замерло упершись.
— Это самое нижнее положение.
— Будем наедятся, что этого достаточно, — ответил я.
Стали видны первые орки, которые перелезли через край склона, чтоб тут же попасть в стену огня автоматического оружия, начали падать целыми группами, но задние ряды просто перепрыгивали через упавших, и стремительно бежали вперед в своем стремлении вступить в ближний бой.
Они падали, но многие из них вставали снова, их стойкость к ранам позволяла им оставаться на ногах даже при таких ранениях, которых бы хватило на трех человек.
— Гранаты! — приказал Тайбер, и фонтаны из орочьих потрохов взлетели позади первых рядов наступающих, но даже этого было недостаточно, чтоб отбросить их.
— Прекратите глазеть вокруг и стреляйте из этой фраговой штуки![88] — приказала Сатин на удивление сдержанно, учитывая текущие обстоятельства.
Артиллерийские расчеты не нуждались в дальнейших поощрениях, и длинноствольный Сотрясатель, подтверждая свое имя, громыхнул так, что выстрел отозвался эхом по всей долине, перекрывая шум сражения.
Я парировал удар вооруженного топором орка своим цепным мечом, перерубив ему руку в запястье, и предоставил добить его Юргену с его лазганом, а сам повернулся, чтоб посмотреть на дамбу.
Выстрелы попали в цель, подтвердив умения расчетов Василисков, и взорвались на гладкой стене дамбы, чуть выше шлейфа воды, бьющей фонтаном из водосброса.
Брызги разрушенного рокрита полетели в стороны, и когда я поднял ампливизор, поданный мне моим помощником, переступившим через труп только что застреленного им орка, мне показалось что объём вырывающейся воды увеличился.
— Ещё раз, — приказал я, хотя едва ли это было необходимо, когда я это произносил стрелки в большой спешке уже заряжали следующие снаряды в свои орудия.
— Кайфас! — пронзительно вскрикнул голос Фелиции в моей комм-бусине. Что, во имя Омниссии, вы там делаете?
— Экономим вам немного времени, — находчиво ответил я, насколько это вообще возможно сделать, будучи оглушенным грохотом Василиска и пронзительным воем его снаряда.
При столь малом расстоянии и пологой траектории разрыв прозвучал почти мгновенно, накладываясь на звук выстрела как эхо.
На этот раз, без всякого сомнения, выстрел нашел свою цель.
После очередного фонтана щебня, вырывающаяся струя воды удвоилась, и подразделения орков, пробирающиеся по берегам речушки обнаружили что струйка воды, едва замачивавшая их ноги стала прибывать.
Через несколько мгновений воды им было уже по грудь, а течение внезапно превратилось в сметающий водный поток, в котором мелькали конечности неосторожных и сорванная экипировка.
— Это вымоет часть из них из наших волос, — прокомментировала Сатин с удовлетворением, вытаскивая свое личное оружие, чтоб выстрелить в лицо зеленокожему с топором, который как раз выскочил из за угла Василиска, ревя свой монотонный боевой клич и разыскивая, кого бы убить.
Для пущей безопасности, как только он упал, я отрубил ему голову своим цепным мечом.
Они были крепкими, и я вполне мог увидеть, как он встает после такого ранения.
К моему изумлению, я заметил краем глаза, что Ариотт все ещё жив, таща раненного солдата в безопасное место, совершенно игнорируя вопли зеленокожих, а толпа Тарвиловских ополченцев продолжала поливать огнем все вокруг него.
— Разве вы не поняли, что я вам говорила? — требовала Фелиция с возбуждением в голосе, удивительным для члена секты, посвятившей себя преодолению человеческих слабостей, например волнению.
— Мы даже ещё не начали отключать генераторы, не говоря уже о разрядке конденсаторов…
— Хорошо, — сказал я, прервав её словесный поток.
— Как думаете, насколько сильно они рванут?
— Достаточно сильно, чтоб поставить под угрозу разрушения все это строение, — сказала она мрачно, словно это было плохо. — Вы лучше надейтесь что…
Я так и не узнал, на что я должен был надеяться, потому что в этот момент мои самые оптимистичные пожелания весьма действенно исполнились.
С низким грохотом, странно напоминающий грохот выгребных ям подулья, объем вытекающий воды увеличился тысячекратно, сопровождаемый кусками рокрита, размером с Химеру, которые падали в долину, размазывая чудовищное количество зеленокожих.
— Кровь Императора, — воскликнула Сатин. — Вся стена дамбы рушится!
Он была права, цельная кладка начала сходить с ума, покрываясь разломами, из которых начали бить потоки воды.
С тяжелой медлительностью все здание начало крушиться, огромное напряжение запруженной воды начало высвобождаться.
Внезапно показалось, что исчезла целая секция, вместо нее стеной стоял вал воды, высотой с десяток метром, который с ревом рванул в долину, сметая с нее наводнение зеленокожих.
Машины и орки были поглощены в секунды, у них не было времени сбежать, даже если бы сзади не напирали их товарищи, их подхватывало и начинало кружить, как мусор в водостоке сточной канавы.
Несколько самых умных, если этот термин вообще можно было применить к оркам, пытались найти убежище на возвышенностях, но это всего лишь означало попасть под заградительный огонь наших защитников, которые продолжали поливать склоны.
Застигнутые врасплох неожиданным наводнением больше, чем орками, большинство наших людей продолжали стрелять, их моральный дух усилился таким внезапным поворотом событий в нашу пользу.
— Дави их! — кричал я, размахивая цепным мечом в уместной героической манере.
— Сметем их! — отвечали Перлианцы с энтузиазмом.
Без подкрепления, авангард зеленокожих, который прорвался через наши линии, внезапно обнаружил себя окруженными, отрезанными и стремительно уничтожаемыми.
С диким ревом, который заглушил все, что я слышал, со звуком такой силы, что я его скорее почувствовал, чем услышал, остаток дамбы сдался, порванный на части потоком воды.
