Тварь коснулась меня, и поглотила.
Ужас и боль сковали меня; я падал в молчаливую бездну, и страхи тех, кто погиб здесь раньше, просачивались в мой разум.
Ни выхода, ни надежды.
Вдруг яркий свет озарил меня; распахнулись шесть белоснежных крыльев, и лик Ангела явился передо мной.
– Я помню тебя, – послышался женский голос. – Ты был в заброшенной крепости, на вершине гор; а потом еще, в Башне Ворона.
– Ты видишь мир глазами каменных идолов?
– А иначе зачем они?
Улыбка озарила светлое лицо Ангела.
– Как мне спастись? – спросил я.
– Это сейчас неважно…
Во взгляде Ангела засквозила печаль.
– Главное, что ты станешь делать потом. Ты ищешь правду, странник; но правда может убить.
– Она так страшна?
– Вовсе нет; но страшно будет понять, что вся жизнь, прожитая без правды, была потрачена зря…
Свет погас.
Лик Ангела растворился в далеком небе.
Я стоял на холме, и мертвая пустошь расстилалась передо мной.
4
Обратно шли молча.
Питбуль был мрачен, – он-то считал, что все знает в Зоне. А вот Стервятник, напротив, постепенно разговорился. Видно, не привык обиду держать и подолгу злиться.
Для сталкера, чья жизнь может оборваться в любой момент, – злость это роскошь, которую позволить себе нельзя.
– Значит, ищете Ковача? – спросил он, пристраивая откушенный нос.
– Да, поговорить надо.
– Ковач мужик конкретный, – с уважением прогудел Стервятник.
Он вынул автошприц-пистолет, с тремя иглами, и всадил их себе все сразу, два в щеку, а один в глаз.
Бережно поправил нос пальцами, – чтобы прирастал правильно.
– Серба здесь хорошо знают…
– Работаешь на него? – спросил я.
– Бывает. Всякие редкости ему из Зоны таскаю. Хороший он покупатель, скажу я вам.
Сталкер погрозил пальцем.
Тот был затянут грязным пластырем, и покрыт запекшейся кровью.
– Никакой ерунды. Другому, бывает, принесешь какую-то полезняшку, и сразу же начинается. А вот, не работает. А вот, я не то хотел. Верни деньги… С Ковачем – никогда. Он знает, я не стану его обманывать. Да и другие сталкеры тоже. Впрочем, с фуфлом всяким полковник и не работает. Только проверенных людей держит.
Мы вышли на размытую дорогу.
– Если чего случится не так, – продолжал Стервятник. – Ну, скажем, вещица сдуется. Есть такие, что только в Зоне работают. А стоит вынести, – тухнут. Наверное, от аномалий подпитываются. Но Ковач никогда не жалуется. И денег назад не требует никогда. Он так всегда говорит – если хочешь раздобыть что-то стоящее, нельзя быть жадным по мелочам.
Сталкер вытер лицо.
– А зачем вам Ковач? – спросил Стервятник.
– Хотим с ним замутить один бизнес. Нам сказали, ты можешь нас свести.
Стервятник с прищуром посмотрел на нас.
– Ну, тогда надо вам ему что-то полезное предложить. Я хочу сказать, по-настоящему ценное.
– Как насчет спутника?
Его глаза загорелись.
– А что, китайцы новый запускают? Давно пора.
Он хлопнул меня по плечу.
– Хотел бы я, чтобы с воздуха меня кто-нибудь прикрывал. Как-то с военными я работал. У них был Пентагоновский спутник. Сказка! Если где появятся зомби, бандиты там, или аномалия вдруг проснется – ты сразу обо всем знаешь. Так что за спутник? Сколько заплатить надо, чтобы в дело войти?
– Русский спутник, – ответил я. – ГРУшный.
– С Борисом каши не сваришь, – ответил сталкер. – Чокнутый. Хочет всю Зону под себя подмять. Многих реальных чуваков уже замочил, просто так, чтоб под ногами не путались. Нет, с Ковачом вы его не сведете.
Стервятник помотал головой.
– Эти двое давно грызутся. Терпеть друг друга не могут.
– А что, если Борис не узнает, кому я дам доступ к спутнику? Пусть думает, я только для себя.
– Э, чего захотел! Русского обмануть. Борис – еще та устрица. Все попервам проверит. Кто ты, из чьей задницы вылез, на кого работаешь. И если хоть что-то приведет тебя к Ковачу – русский тебя пошлет. Ну это в лучшем случае. А так и замочить может.
– Хорошо, – согласился я. – Но вот ведь какая штука. Я работаю на мистера Дэрринга. Знаешь такого?
– Тот, что женушку свою замочил, богатую? – сталкер присвистнул. – Говорят, бабла у него немеряно. Как же, слышал. Он два раза экспедиции присылал. Вроде как хотел обломки найти. Сам, правда, ни разу здесь не показывался. Да и нашли они только фиг с подсолнечным маслом… Слушай!
Стервятник хлопнул Питбуля по плечу.
– Это же ты был у них за главного. Прости, не признал сначала! Мы этого парня…
Сталкер снова обернулся ко мне.
– Звали мистер Какашка. Крутого строил, словно эту зону сам выдумал, и лучше нас знает, куда идти и что делать. Сдохли бы они все там, к чертовой матери. Но на их счастье с ними толковые люди были. Сталкеры…
Он начал загибать пальцы.
– Прыгун, Крюгер, Старый Матрос. И тот старик, Перельман, тоже башковитый, хоть и старый уже. Много про Зону знал. Не вернулся. Жаль. Нравились мне его побасенки…
Впереди показалась Башня.
– Так что там с этим богачом, Дэррингом? – спросил сталкер.
– Когда Борис начнет проверять…
– А он будет, – сказал Стервятник.
– …Ему всю правду расскажут. Как Дэрринг нанял меня. Велел найти пасынка, парнишку по имени Ричард, и вернуть домой. Опять же, про мистера Питбуля ему песенок напоют.
– Это да, – согласился сталкер.
Негр не смотрел на нас.
Такая слава ему явно не нравилась.
– Когда Борис убедится, что я пашу на мистера Дэрринга, – сказал я. – Ему и в голову не придет, что Ковач тоже замешан. Он даст мне доступ к спутнику, а я поделюсь с полковником. Как тебе такая идея? Он согласится?
– Ну, почему бы нет, – Стервятник погрузился в раздумья.
Но по тому, как блестели его глаза, я сразу же понял, – дело не в том, что сталкер засомневался в успехе переговоров.
Он пытался решить, сколько возьмет себе.
5
– Здравствуйте, мистер Теннеси! Меня зовут доктор Ренье.
Маленький человек склонился над Ричардом.
Лампы блеснули в линзах толстых очков.
– Вы, наверное, рады, что мы спасли вас от тех варваров?
Ренье суетился, раскладывая на столе инструменты.
– Страшно даже подумать, что они хотели с вами сделать.
Ричард был распят на металлической раме.
Он помнил, как двое бандитов Молота вывели его с базы, и посадили в маленький турбоглайдер. Знал ли об этом Оррим?
Наверное, нет.
Вспомнились слова Молота.
– Я ваш единственный друг, на много миль вокруг.
Тогда Ричард был готов только посмеяться над этим.
Но сейчас, – глядя на снежную белизну стен, и ледяную сталь инструментов, – юноша вдруг понял, что на базе Молота у него было гораздо больше шансов остаться в живых, чем здесь.
