Ознакомительная версия.
Не говоря ни слова, таргариец полез в сумку и секунду спустя метнул ложку Жмыху. Бросок получился сильным. Ложка, нацеленная в лицо человека, почти со свистом пролетела по воздуху. Глеб перехватил ее перед самым носом. Зажал в кулаке. Посмотрел на здоровяка со злобой. Отношения их не заладились с самого начала. Во взгляде Жмыха явственно читалось – наверное, придется мочить.
Лукас открыл банку с зеленым горошком. Вежливо обратился к таргарийцу и тоже получил ложку. После чего приступил к трапезе. Он успел только поднести ложку к лицу, а Глеб уже сжевал всю тушенку, сыто рыгнул и развалился у костра. Седой поглядел на него неодобрительно, но ничего не сказал.
– Ну так что, уважаемый, – обратился к нему Жмых. – Может, расскажешь теперь, как ты, авторитетный коск, дошел до жизни такой, что вынужден тут ховаться, словно пещерная крыса?
Гнунк заворчал, сунул руку за пазуху и потащил ствол, но Седой остановил его жестом.
– Если ты такой любопытный, слушай…
Лукас придвинулся и затих, ложка застыла в банке.
– Я прилетел на Дроэдем по верной наводке. Как мне тогда казалось, верной… Один из моих старых корешей, авторитетный человек, он тоже, кстати, был у Бетельгейзе, получил эти сведения от своего уха.
– Как вы сказали? – уточнил Лукас.
– От своего уха, – повторил Седой. – Не втыкаешь, парень? От копа прикормленного. Понял?
– Ах вот как, теперь понял, – кивнул Лукас. – Продолжайте, пожалуйста. Все это очень увлекательно.
Седого замечание лемурийца неожиданно разозлило.
– Увлекательно тебе, паскуда?! – прошипел он, сплюнул и выставил перед собой широкую ладонь. – Я тебя вот этими пальчиками придушу, по частям в костре пожарю и съем. Понял меня, парень?!
– М-м-м, да, – выдавил пораженный до глубины души лемуриец и бросил многозначительный взгляд на Жмыха. Мол, этот авторитетный коск – абсолютный псих.
Глеб в ответ только плечами пожал. Он подозревал, что поэтическая манера разговора в преступной среде до добра не доведет. Но вместо того, чтобы пользоваться простыми словами и выражениями, которыми так богата феня, Лукас продолжал изъясняться изящно и длинно.
– Ты это, Седой, – буркнул он, – не надо на него накатывать. У него погоняло среди наших – Поэт. Он нашим на астероиде знаешь какие письма проникновенные домой писал? Если понадобится, и тебе напишет.
– Если понадобится, – авторитет скривился, – я себе сам напишу. Только с родными, если б они у меня даже были, я бы связаться никак не смог. Ты что, паря, думаешь, я не пытался отсюда весточку своим корешкам дать? Или смыться отсюда не пробовал?
– Не догнал… – откликнулся Глеб. – Это что еще значит?!
– Я бывший бугор человеческого района, – сообщил Седой. – Только заметил я неприятную закономерность. Бугры здесь живут не дольше полугода. А потом приходит кто-то, кто непременно желает занять их место. И отправляется старый бугор на стеклянное кладбище. А новый начинает править. И ощущает себя тузом до того самого последнего часа, пока не поймет, что и козырная карта бывает крыта. Что случается часто, если в колоде одни козырные карты. Понял меня, паря?
– Не совсем… – проговорил Лукас и осекся, опасаясь, что опять сболтнет что-нибудь лишнее и разозлит Седого.
– У меня были надежные осведомители, – поведал Седой, – поэтому я хорошо подготовился, когда пришла пора рвать когти. Но капкан защелкнулся.
Лысый купил даже моих ближайших корешей. Не купил только его, – Седой качнул головой на Гнунка, – потому что он не продается. Я поначалу пытался через космодром отсюда смыться. Только корабли отсюда не улетают. Точнее, улетают, но очень редко. И с укомплектованной командой на борту.
– Так надо захватить корабль вместе с командой! – предложил Жмых.
– Это не так просто, как ты думаешь, – помрачнел Седой. – Мы пытались. Но они четко секут фишку. В корабль влезают через специальные норы. И из корабля лезут прямо в эти норы. И каждая шестерка из космопорта – с пулеметом в зубах.
– Что-то я этого не заметил…
– Это потому, что был час прибытия, – прорычал коск, – а в то время, когда корабль готовится к вылету, там дежурят отряды самообороны. Слышали о таких?
– Слышать слышали, но сталкиваться не приходилось. По-моему, это вообще какие-то левые ребята…
– Левые! Да вам просто повезло, что вы на них не наткнулись. Это дикие мокрушники. Стоит им просечь любой непорядок, или даже они просто подумают, что это непорядок, – мочилово гарантировано. Тусуются они в районе космопорта, там у них что-то вроде базы. Один коск как-то решил приколоться и затушил сигару о морду одного из их бойцов. Не понравилось ему, что тот не очень вежливо с ним разговаривал. А тот вроде крутой, двадцать косков под началом. Думаешь, коска в тюрьму поволокли? Даже и не пытались. Сначала ему сломали руки, потом выбили все зубы, отбили внутренности, отволокли его тело и сбросили в коллектор. Нет уж, лучше держаться от космопорта подальше.
– Хорошо, что мы туда не сунулись, – обрадовался Жмых, – я пупком чувствовал – в космопорте нас ждут неприятности.
– Извините, а что вы сказали о связи? – спросил Лукас.
Седой одарил его тяжелым неприязненным взглядом.
– Связи с планетой нет!
– Как же нет? – удивился лемуриец. – Это противоречит конвенции о правах человека, введенной в действие еще в… – Он осекся. – Владелец отеля «Левый берег» Юрий Анисимов – возможно, вы его знаете, он весьма известный человек на Дроэдеме, – утверждал, что связь есть. Хотя она стоит весьма дорого.
– Связи с планетой нет! – повторил Седой. – Что касается Анисимова, то он меня кинул!
– Не может быть! – опешил Глеб.
– Как только я перестал быть бугром, ударился вбега и совершил попытку захватить корабль в космопорте, он закрыл для меня кредит.
– А как же репутация? Он ведь ею так дорожит!
– По слухам, Лысый обещал ему, что меня не станет в течение двух часов, для меня даже заказали специальный катафалк. Я оказался не нужен Анисимову, и он меня кинул. Но я, как видите, выжил. Что для него, наверное, стало ударом. Если только Лысый не соврал ему, что дело сделано.
– Но нам он отдал наши деньги, – поведал Лукас.
– Только половину, – уточнил Жмых.
– Значит, вы ему для чего-то нужны, – Седой нахмурился. – Может, он считал, что у вас есть шансы прожить несколько дней. Куда ему торопиться? Меня-то приговорили свои же люди – при таком раскладе, как правило, счет идет на минуты.
«Очень надеюсь, что вы потратите полученную сумму на оружие и сможете оказать достойное сопротивление вашим противникам», – вспомнил Жмых слова владельца «Левого берега» и озадачился. Если он хотел их кинуть, к чему такая забота. И какие такие цели он мог преследовать, что не кинул их, как поступил с Седым? Или Седой врет? Но с какой целью?
Ознакомительная версия.
