Я прожевал мясо, запил кислым пивом из бутылки и поинтересовался:
– Что значит «раньше времени»?
– Разряд сработает через сорок минут после того, как замок защелкнется на твоей шее. За десять минут до взрыва... – Сельга Инес осекся, присел на край стола, глядя на меня. – Ты знаешь, что такое «минуты», наемник? Знаешь о принципе деления времени?
Я непонимающе посмотрел на него, потом сообразил: часов тут почти нет, и обычные крестьяне, наемники или бандиты вроде кетчеров могут вообще не знать привычные мне меры времени, для них существует только «сейчас», «потом», «скоро», «нескоро», «на восходе», «солнце в зените»... Лишь старшины, главы кланов, местные ученые, мастера-ремесленники оперируют привычными мне секундами, минутами и часами.
– Не знаю, – сказал я. – Ты о чем, что еще за принцип?
– Ты услышишь писк, – произнес Сельга, помолчав. – Вскоре после этого...
– Пищать будет все чаще и чаще, – подхватил старик, захлопывая крышку на внешней стороне ошейника и беря в руки крошечную отвертку. – Потом писк станет постоянным. Когда это произойдет, через минуту... то есть очень скоро ошейник – пфухх! – Он взмахнул руками. – Вместе с вашей головой, юноша, непременно вместе с вашей головой. Поэтому, если услышите писк, сразу бегите сюда, ко мне – только я смогу обновить таймер.
– Обновить таймер? – переспросил я.
– Запустить отсчет заново.
– Если не успеешь вернуться – станешь покойником, – подвел итог старшина. – Амазин, готово? Держите его.
Сделав вид, что все еще ничего не понимаю, я с рычанием вскочил, опрокинув стул. Сильные руки схватили меня за плечи, Рост ткнул стволом в затылок.
– Не шевелись! Голову назад отклони! Назад!
Меня схватили за подбородок и дернули.
– Какого мутанта?!.. – прохрипел я, изображая тупого наемника. – Зачем это?!
Сельга Инес встал передо мной.
– Принеси мне излучатель.
– Какой излучатель?!
– Прибор, который может уничтожать некроз. Он похож на железную полусферу с круглой решеткой.
– И где мне искать твою полусферу?!
Сельга отступил, и ко мне с ошейником в руках подошел Амазин.
– Точно мы не знаем, – сказал старшина. – Где-то на холме есть вход в подземелье. Очень старое подземелье, оставшееся со времен Погибели. Там лежит излучатель.
– А если его там нет? Или эта штука запищит?
– Вернетесь ко мне, и я, так сказать, переведу стрелки еще немного вперед, – сказал старик. – Но если не успеете, последует небольшой симпатичный взрыв, который превратит вашу шею и голову в кашу. Это было бы очень, очень неприятно, ведь я так рассчитываю еще поработать с вами... Ваш организм, наверное, поразителен – нечувствительность к некрозу! Вы уж постарайтесь сделать все быстро и остаться в живых, нам с вами многое предстоит, мне не терпится поставить опыты с внедрением электродов в головной мозг и...
– Заткнитесь, Амазин, – бросил Сельга Инес.
Старик умолк. Замок клацнул, когда ошейник, будто капкан, захлопнулся на моей шее. Внутри него тихо щелкнуло.
– О твалите, падлы, – угрюмо сказал я, скинул рюкзак с плеча и сел на землю у входа в командирскую палатку, исподлобья глядя на обступивших меня людей.
– Встать! – Рост пнул меня мыском сапога в спину.
– Не пойду! Вы вообще видали, что некроз со зверьем творит? Если на меня там панцирник бросится, как его завалить?
Амазин своим дребезжащим голосом напомнил про уходящее время, но я лишь помотал головой в ответ:
– В некроз без ствола идти – точно сдохну там. Так лучше уж здесь. Взрывом быстро башку мне срубит, а так меня мутафаги терзать станут. Ползуна вам в зад – не пойду!
Я продолжал играть роль тупоумного громилы, говорил глухо и отрывисто, сбиваясь и коверкая слова. Рост уже собрался ударить меня прикладом, но Инес отрицательно качнул головой.
Сложив руки на груди, он задумчиво разглядывал меня. К палатке подбежал боец с биноклем и крикнул:
– Они едут!
Инес поспешил за ним. Я сидел на прежнем месте, Рост, Амазин и два бойца стояли вокруг. Вернувшись, старшина сказал:
– Хорошо, наемник, тебе дадут карабин и нож. Десять патронов. С холма спустишься здесь же, через эту дыру, – он кивнул на прореху в ограде вокруг пологой вершины. – Дайте ему оружие.
Один из бойцов снял карабин с плеча и достал из подсумка патроны. Рост забрал их, пересчитал, разрядил оружие и сунул мне.
– Зарядишь, когда наверху будешь, – проворчал он. – Учти, южанин: вокруг холма наши люди стоят. Тебе деваться некуда, понял?
Я взял карабин, повесил на пояс протянутый бойцом нож, патроны положил в карманы и, подхватив рюкзак, зашагал по склону, не оглядываясь.
– И вы бы поторопились, юноша! – напутствовал меня Амазин. – У вас минут тридцать осталось... А, вы же не понимаете этого. Короче говоря, мало у вас времени!
У дыры в бетонной ограде я оглянулся. Поправил лямки рюкзака и проверил, хорошо ли держится на поясе карбидный фонарь. Сельга Инес, Амазин, Рост и двое бойцов стояли у подножия холма, наблюдая за мной. Возле командирской палатки горел костер, между машинами прохаживались бойцы топливных кланов. Одна машина привлекала внимание необычным видом – вроде мотоцикла, но слишком уж большая и с двумя железными бочками, горизонтально приваренными по бокам и похожими на самолетные турбины. Под бочками были небольшие колеса, как под обычной мотоциклетной коляской.
Сельга Инес молча показал на вершину холма. Я отвернулся и шагнул в дыру.
За оградой зарядил карабин и огляделся. Странное ощущение. Будто из дня попал в поздний вечер – все изменилось, глуше стали звуки, свет померк и сделался тусклым, холодным.
Количество влажной буро-зеленой плесени увеличилось, теперь она покрывала стволы деревьев, землю, даже некоторые кусты. Не было времени осматриваться и прислушиваться – я сразу зашагал в сторону оврага, через который выбрался из лаборатории.
Где сейчас Юна и Чак, что с ними? Или в плену, или убиты... А некроз захватывает кварталы Арзамаса, по улицам ползет ртутный туман, окутывает дома, люди стекаются к центру города, понимая, что деться им оттуда некуда. Если дирижабли небоходов полетели именно туда, то, когда они попытаются спасти хоть кого-нибудь и спустят веревочные лестницы, внизу начнется потасовка, поднимется стрельба... И я теперь никак не могу повлиять на события.
Край ошейника тер подбородок, мне казалось, что изнутри доносится едва слышное тиканье, но, скорее всего, это тикало мое разыгравшееся воображение.
А вот шелест, раздавшийся между деревьев, был реальным. Он сопровождался треском, донесшимся будто из-под слоя ваты, и утробным фырканьем. Не замедляя шага, я поднял карабин. Слева в глубине рощи ковылял, дергаясь и качая головой, панцирный волк. Я не сразу понял, что это за зверь, – весь он был залеплен некрозом, будто жирным слизистым воском, слюнные нити свешивались с морды и брюха.
