И все же Кайль оказался прав: к тому моменту, когда 'Небесный странник' коснулся земли, наступили сумерки. Они вообще в этих широтах наступают рано.
— Вахту на палубу, два человека. И чтобы не глаз не сомкнули!
Когда летучий корабль, даже такой малыш как 'Небесный странник' находится на земле, попасть на него, если не спущен трап или не открыт грузовой люк, достаточно сложно: его борт возвышается на высоту пары человеческих ростов. Да и волноваться здесь, на Островах, особенно нечему. И все же мне внушал беспокойство двухмачтовик — неизвестно, кому он принадлежит, и не прибыли ли на нем сюда не по мою душу? Но случись что-либо подозрительное, любому из вахтенных достаточно будет повернуть кабестан, и корабль окажется на высоте макушек окружающих поле пальм, ну а потом уже будем разбираться — обоснованной ли оказалась поднятая им тревога.
Спустившись с мостика, я столкнулся с Каилюайлем Фамагосечесийтом.
— Я так понимаю, господин Кайль, в город вы сегодня не отправитесь?
— Время уже слишком позднее для визитов, — улыбнулся он. — Да и потом, где я найду в Монтоселе такую кухню?
Что есть, то есть: наш Пустынный лев, во всем, что касается стряпни — кудесник необыкновенный. Сколько раз его пытались переманить! И какие только блага не предлагали! Но нет, Амбруаз остался верен 'Небесному страннику'. Ему бы еще, наконец, научиться стоять за штурвалом. Но с этим, думаю, все обстоит безнадежно.
От камбуза тянуло таким ароматом, что пришлось поневоле туда заглянуть. Вышел я уже с подносом, на котором лежал вишневый пирог, от одного запаха которого сойти с ума можно было, и все, что необходимо к вечернему чаю.
В каюте я застал Николь с заплаканными глазами. И спрашивать не надо, что произошло: она опять смотрела вещицу, найденною мною в джунглях Эгастера, в башне Древних. С виду эта штуковина ничего особенного собой не представляет: футляр с большой палец величиной, где внутри спрятана палочка из материала, очень напоминавшее стекло. Но стоит только потереть ее особенным образом, как непонятно откуда возникает видение молодой красивой девушки, весело что-то рассказывающей. Девушка выглядит как живая, хотя если провести сквозь нее рукой, абсолютно ничего не почувствуешь.
Но главное чудо в другом: они похожи как две капли воды, девушка и моя Николь. Сколько я не всматривался, так и не смог обнаружить ни малейших отличий. Хотя какие тут могут быть чудеса, если в самой Николь течет кровь Древних. А еще Николь понимает, о чем говорит видение этой девушки, и именно ее слова и являются причиной слез. Когда я впервые смог вызвать видение этой девушки из футляра, понял сразу — это письмо. Письмо любимому человеку, и Николь мою догадку только подтвердила. Тогда я застал ее плачущей и все никак не мог ни успокоить, ни понять причины ее слез.
— Люк, как она его любила! — всхлипывала Николь, а я все не мог взять в толк: кто кого любил, и зачем из-за этого так переживать.
На этот раз я молча поставил поднос на стол, крепко прижал ее к себе, и долго-долго не отпускал. Затем мы пили чай с вкуснейшим вишневым пирогом, и разговорили обо всем на свете.
'Выкину я эту штуковину, обязательно выкину. Или сделаю так, как будто она потерялась. Ну сколько можно так рвать себе душу из-за чьей-то любви, канувшей в лету тысячелетия назад?'
* * *
На следующий день, когда я проснулся, господина Кайля уже не было на борту. Зато на нем объявился другой человек, как выяснилось, посланец местного губернатора.
— Господин губернатор приглашает вас к обеду, — важно сообщил он, переполненный значимостью собственной миссии. — Заодно вы сможете обсудить с ним дела. Господин Кайл тоже будет на нем присутствовать.
— А что это за двухмачтовик? Чей он, и как давно в Монтоселе? — поинтересовался я у человека, который, несмотря на свой далеко не юный возраст создавал впечатление мальчика на побегушках.
- 'Мантельский удалец'? Да он давно уже тут стоит, с месяц, наверное. У него проблемы какие-то — взлететь не может, — сдвинув шляпу на затылок, почесал лоб посланец губернатора. — А вообще 'Удалец' по контракту здесь работает, уже третий год пошел. Сразу его и наняли, как только 'Иероним Пикаро' где-то там сгинул, — и он махнул рукой куда-то в сторону юга.
* * *
Мне приходилось бывать во множестве городов. Больших и малых, сплошь застроенных бревенчатыми одноэтажными домишками как Чеджур, так и пронизывающих небо высоченными шпилями, как Джессор. Видел я каменные коробки утопающего в джунглях Опситалета, и своеобразную архитектуру Эгастера, где чуть ли не каждое здание венчалось сферическим куполом. Словом, мне есть с чем сравнивать и Монтосел понравился мне еще тогда, когда я рассматривал его с мостика 'Небесного странника'.
Город на удивление оказался неожиданно большим. Центр города представлял собой улицу, разделенную надвое бурным, стекающим с невысокой горы водным потоком, с перекинутыми через него несколькими ажурными каменными мостиками. Мостики явно предназначались для пешеходов, слишком они были узки. И лишь мост у самого подножия горы смотрелся достаточно широким для того, чтобы кареты могли не только по нему проехать, но и разъехаться, причем несколько в ряд.
Чуть выше него, на склоне горы, расположилось длинное двухэтажное здание, сложенное из белого камня, с многочисленными колонами по всему фасаду, образующими портик.
К нему-то я и направился в сопровождении Родрига Бриса и Аделарда Ламнерта, вышагивающих по обеим сторонам в шаге сзади от меня. Ростом и статью Люкануэля Сорингера Создатель не обидел, но они на голову выше, а в плечах так шире вдвое — оба редкостные здоровяки.
Захватил я их больше для солидности, поскольку влипнуть в неприятности в столице архипелага Монтоселе — для этого необходимо хорошенько постараться.
Кроме того, о прибытии 'Небесного странника' наверняка знает весь город, так пусть судят о его команде по этим двум. Ну не по Гвену же с Энди? Те выглядят по сравнению со мной, как сам я рядом с Родригом и Аделардом чуть ли не заморышем.
Да и взять с собой Энди стало бы крайне проблематично: Мирра, наслышанная о нравах местных девиц, даже на корабле старалась не отходить от него ни на шаг. Что из-за скромных размеров 'Небесного странника', в общем-то, не составляло ей ни малейшего труда.
Провожая, Николь так испытующе взглянула, что мне не удалось сдержать улыбки: 'Можно подумать, стоит только войти в Монтосел, как со всех сторон
набросятся стройные полуобнаженные красотки, изо всех сил пытаясь меня соблазнить. Часть из них будут виснуть на шее, а другая тянуть в разные стороны'.
