Полупроводниковый ток можно передавать без проводов на большие расстояния. На этом свойстве была основана электропушка уникора. В случае необходимости, направленная антенна пушки, связанная с радиолокатором, могла послать в цель мощный пучок полупроводникового тока. Если в поло* су тока попадал самолет или корабль, то на них мгновенно выходили из строя все приборы и механизмы, работавшие с помощью электричества.
Родион Николаевич размышлял над тем, как еще больше упростить генератор полупроводникового тока на уникоре, сделать его более мощным. Мысль у Лихонина была довольно оригинальная. При строительстве кораблей можно делать несколько шпангоутов из полупроводниковых материалов. Вода будет сильней давить на шпангоуты возле киля и меньше — возле верхней палубы. За счет разности давления в полупроводниковых шпангоутах будет возникать разность потенциалов, которую можно усилить небольшими воздушными промежутками. Если соединить шпангоуты последовательно или параллельно, получится генератор. Такой генератор можно применить и на самолете, где полупроводниковый ток будет возникать за счет вибрации корпуса.
Этот вопрос требовал длительной работы, подбора материалов, расчетов, и Лихонин думал заняться им в базе во время отпуска. Инженер Варламов обещал помочь ему…
Пройдя по всему кораблю, Лихонин возвратился в рубку.
Близилось время смены вахты, когда офицер, стоявший возле светящегося экрана, сказал негромко.
— Взгляните сюда, товарищ капитан третьего ранга.
На экране было заметно, что в ледяной стене появился проход. Уникор приблизился к нему. Лихонин увидел интересную картину. В этом месте со дна поднимались два островка. Доходили ли они до поверхности воды или нет, — определить было трудно. Может быть, это были два узких мыса, тянувшиеся от материка. Лед между островками был значительно тоньше, чем в других местах. Природа создала здесь огромный подводный «коридор» шириной почти в полкилометра и такой же высоты. Коридор этот вел под лед, в сторону материка.
У Лихонина не оставалось сомнений, что это и есть тот путь, по которому проходили в ледяной грот подводные лодки. Здесь в любую минуту можно было ожидать встречи с противником. Наступило время решительных действий.
— Лево на борт! — скомандовал Лихонин.
Уникор двигался в кромешной темноте. Справа и слева тянулась земля, сверху нависал огромный ледяной массив.
Коридор постепенно суживался, вести корабль становилось все трудней. Уменьшилась глубина. Родион Николаевич понял, что уникор приближается к материку.
— Думаю, скоро лед поднимется, и мы сможем всплыть, — сказал командир Громову.
— Надо пригласить Мэри Коллинс. Может быть, она сумеет помочь советом.
Лихонин согласился. Вскоре мичман привел в рубку женщину.
— К вам просьба, — сказал Родион Николаевич. — Не можете ли описать, что представляет собой пещера? В какой стороне от входа стоят корабли?
— Пещера? — Мэри задумалась. — Она довольно высока. Похожа на куб. Со всех сторон лед. Там есть причал и домик. А с какой стороны вход, — я не знаю. Он находится под водой.
— В гроте дневной свет?
— Что вы! Горят несколько прожекторов… Господин капитан! — голос Мэри звучал умоляюще. — Господин капитан! Я верю в ваше благородство и покажу все, что знаю. Только не трогайте Гарри, прошу вас! Он ни в чем не виноват!
— Я рад был бы выполнить вашу просьбу, но Гарри Коллинса нет в живых… — Эти слова непроизвольно сорвались с губ Лихонина. Он осекся, но было уже поздно. В рубке стало тихо. С лица женщины отхлынула кровь, она побледнела, глаза ее часто-часто мигали.
— Как? — спросила она. — Что вы сказали?
— Ваш муж убит на кромке ледяного поля выстрелом в спину. Его лодка потоплена. Это сделал Рэкфорд. Вот, — протянул Лихонин письмо.
— Это писал Гарри, это его почерк, — чуть слышно говорила Мэри. — Это он, мой Гарри!
Мэри покачнулась, оперлась рукой о стол. Громов поддержал ее.
— Оставьте меня одну… Уведите меня… — попросила она.
Боцман Антипов повел ее в каюту.
— Ну что же, — заговорил майор. — Так будет лучше. Она все равно узнала бы…
— Прямо по носу — неизвестный корабль, — доложил вахтенный офицер. — Идет встречным курсом!
Лихонин увидел на экране расплывчатый силуэт. Вероятно, «Ост» — последняя подводная лодка, оставшаяся у Рэкфорда, шла к выходу в открытое море. Что делать с ней? Как поступить? Можно лечь на дно, прижаться к стенке коридора. Корпус уникора покрыт специальной краской, которая поглощает импульсы радиолокационных станций и инфракрасные лучи. «Ост» пройдет мимо. Но тогда враг будет с двух сторон, и впереди, и сзади. «Ост» закроет выход в открытое море, уникор окажется в ледяной ловушке.
— Передать по отсекам — идем на таран! — шепотом приказал Лихонин. На его руку легла рука Громова. Майор крепко пожал его пальцы, и командиру легче стало на душе от того, что товарищ одобряет его решение.
Таран был единственным средством, которое можно было применить здесь. Взрыв торпеды был бы слышен в гроте. Мог бы обвалиться лед с потолка. Торпеда отпадала. В прочности корпуса уникора Лихонин был уверен. Но, из какого металла сделан «Ост», он не знал. Если корпус лодки из титана, то удар может повредить и уникор. Риск был велик, но другого выхода командир не видел. Чтобы уменьшить риск, Лихонин решил нанести удар по рубке лодки.
Уникор увеличил ход, набирая скорость для тарана. Сильный удар потряс уникор. Мигнул и погас свет. Что-то зазвенело. За бортом послышался скрежет. Лихонин, сброшенный толчком на палубу, рывком вскочил на ноги и бросился к пульту управления.
— Включить аварийное освещение! — крикнул в переговорную трубу Лихонин. — В отсеках осмотреться!
Скрежет за бортом прекратился. Уникор прошел мимо подводной лодки. В рубке вспыхнул свет. Путь впереди был чист. Сзади, под кораблем, медленно погружался «Ост».
«Удача!» — весело подумал Родион Николаевич.
Из отсеков в рубку один за другим поступали доклады. Вышли из строя гидроакустическая установка и еще несколько приборов. Три человека получили тяжелые ушибы. Корпус корабля был цел, двигатели работали исправно.
— Таран, — задумчиво произнес инженер Варламов, появившийся в рубке после удара. — Странно все это, не правда ли, уважаемые?
— Что странно? — не понял Лихонин.
— Живем мы в век техники, автоматики, и вдруг — таран!
— Что же, — усмехнулся Родион Николаевич. — Техника, безусловно, очень важна. Но люди — самое главное, никогда не надо забывать об этом. И люди пользуются разными средствами в борьбе…
