— И у вас получилось, — одобрительно заметил Лоран. — Акцента почти не слышно.
Если бы ты знал, что я родилась и выросла в каком-то километре отсюда, то оцепил, бы этот каторжный труд по достоинству. Сам попробуй говорить со следами акцента…
— А потом к нам заявился «Неуязвимый», уничтожил наш город, а меня забрали… вот тогда мне расхотелось летать. Потеряла интерес, знаете ли. Когда адмирал Тригит выбрал меня в… — Гара уставилась в пол, выжала слезу, чуть-чуть хрипотцы тоже не помешает. -…в наложницы, у меня осталось одно-единственное желание. Я хотела, чтобы он умер.
Она помолчала; пилоты не мешали ей переживать.
— Вы исполнили мою мечту. Вы убили его. Ваша эскадрилья и все остальные. Спасибо.
Теперь следовало немного усилить затаенную боль и сделать вид, будто притворяешься, что все безразлично.
— Так что… больше ничего не осталось.
— Мне жаль это слышать.
— Кроме того, я же была… связана с адмиралом Тригитом, Республика не станет мне доверять, — Гара обреченно пожала плечами.
— Подозрения с вас сняты, вас ни в чем не обвиняют.
Она кивнула. Это тоже была та еще работенка. Тщательно создать новую личность, аккуратно распланировать все наперед на тот случай, если сотрудничество с Тригитом ни к чему не приведет. Вписать вымышленные факты в реальную историю. Как удачно вышло, что адмирал приказал разбомбить поселение на Альдивах за отказ обеспечить его продовольствием! Отыскать и подчистить душещипательные записи о фермерской девчонке, чье тело сейчас — горстка пепла, перемешанная с землей. Дать той дурехе свою внешность, свои отпечатки пальцев, свой код ДНК. Распространить сплетни о тайных помещениях на «Неуязвимом», таких секретных, что другие члены экипажа, которым повезло выжить после крушения корабля, понятия не имели ни о них, ни о любовнице адмирала, которую Тригит держал на диете из глиттерстима.
И все поверили, проглотили без расспросов, все до последнего кусочка! Особой популярностью пользовались скандальные подробности похищения и дальнейшей жизни с Тригитом. Гара досыта накормила мятежников ложью и была весьма убедительна в своей злости на адмирала. Она злилась на самом деле: Тригит без тени сомнения и стыда принес в жертву собственный экипаж, когда мог сохранить жизнь людям, которые его не предавали.
Но затеяла она всю эту аферу с одной-единственной целью — вырваться из когтей Новой Республики и вернуться на имперскую службу. Или на службу тому, кто в скором времени сам станет новой Империей.
Девушка решительно покачала головой.
— Не думаю, что могу вам помочь… — она нахмурилась. — Эй, минуточку! Вы сказали «в обмен». Что вы потребовали бы от меня?
Фанан уперся локтями в колени.
— Понимаете, тут очень путаное дело. Нам было надо, чтобы вы немного… плохо учились. Оставались бы в самом конце табеля, иногда чуть хуже, иногда чуть лучше. Знаете, как на бреющем полете над холмами?
— Зачем? Почему не выбиться в лучшие?
— Потому что тогда некто подошел бы к вам и предложил помощь. А затем не без шантажа и угроз вынудил бы вас на сделку. На своего рода незаконную операцию.
— Вы хотите кого-то подставить, а наживка — это я? Лоран кивнул.
— Вот именно. Этот человек пользуется другими, Лара. Точно так же, как адмирал Тригит. Мы подумали, может, вы сумеете отомстить ему, раз не сумели отомстить Тригиту.
Гара с прежней решимостью качала головой.
— Это не одно и то же… я не…
И тут ей в голову пришла замечательная идея. План, простейший, элементарнейший, да за один такой план военачальник Зсинж или любой другой офицер военной разведки будет стоять перед ней на коленях, слезно умоляя поступить к нему на службу. Головокружение было, в общем, сродни тому, которое она испытывала в далеком детстве, когда грезила о мальчике-актере по имени Гарик.
— Лара? — встревожился Мордашка. — С вами все в порядке?
Девушка навзрыд расплакалась. Полезный все-таки талант — вот так вот рыдать по заказу. Помнится, инструктора из разведки приходили в восторг.
— Не могу! — всхлипнула Гара. — Я же все потеряю!
Фанан взял ее за руку.
— Что вы потеряете? Что вы еще можете потерять?
— Все!
Слезинки летели в разные стороны, как у маленького ребенка.
— Все мои родные, все соседи, все мертвы! — захлебывалась плачем Гара. — Из знакомых остались только те люди, с которыми я встречалась после спасения. Если я поступлю так, как вы предлагаете, если пойду на эти ваши курсы, чем я себе помогу? Разбужу прежние мечты? А потом подставлю этого вашего человека, разрушу его карьеру, его жизнь, что обо мне тогда скажут? Это же Лара Нотсиль, предательница, осторожно с ней! Кто меня тогда примет? Никто не станет мне верить!
— Это не так, — заспорил Фанан.
Но сквозь слезы Гара видела, как Лоран откинулся на спинку кресла, размышляя над ее словами. Он-то знал, что она говорит правду.
— Нет, это так, — сказала Гара. — Кто из офицеров возьмет меня к себе? Все будут думать, будто я шпионю за ними, а друзья этого вашего, кого вы хотите поджарить, начнут мстить мне. Причем мне, а не вам! Вы-то уйдете чистенькими! Отметки у меня будут отвратительные, со мной не захотят связываться даже гражданские авиалинии.
Она переводила отчаянный взгляд с одного пилота на другого, а по лицу ее катились и катились крупные слезы.
— И вы знаете, что так оно и будет. Вы не можете говорить за всех, только за свою эскадрилью, но даже Антиллес не примет к себе предателя и доносчика!
Гарик Лоран беспокойно заерзал в кресле.
— Ну, вот этого мы как раз и не знаем…
— Но говорить за него вы не можете.
— Это верно, за него говорить вообще очень сложно.
— То есть вы двое предлагаете мне обменять свое будущее на курс в летной школе. Благодарю покорно! Дверь вон там.
— Подождите, — теперь в голосе и лице Лорана не было ничего наигранного. — А что, если мы гарантируем вам место нилота? Там, где вас оценят по-настоящему и где вам на самом деле воздадут должное за то, что вы сделаете?
— Где этот рай?
— Пока не знаю.
Гара в который раз за сегодняшний вечер покачала головой.
— Не верю, что найдется настолько честный офицер. В природе таких не бывает.
— А если его будут звать Ведж Антиллес?
У Гары перехватило дыхание.
— Вы же сами только что признали, что не можете говорить за него!
— Пока не могу. Я же не пересказывал ему все детали и подробности дела. Но я это сделаю. И что, если он скажет «да»?
Гара помолчала. Свой ответ она уже знала, но следовало еще немного поводить рыбу на леске. Пусть считают, будто она все еще в тяжелых раздумьях. В конце концов, достаточно насладившись ожиданием на лицах пилотов, девушка неуверенно произнесла:
