Прибыв в общежитие и распаковав вещи в своей временной, но уютной квартирке, я отправился навести справки о БельфАри — вдруг он еще здесь. И первый на кого я наткнулся, оказался КарСве, его квартира была на том же этаже дальше по коридору. Мы поздоровались, он узнал меня и приветливо предложил свою помощь в обустройстве, я вежливо отказался, на том и разошлись. БельфАри, как я и думал, уже не учился, выполнил свое неизвестное задание и уехал на новое или на отдых. Скорее всего я опять буду пребывать эти полгода «одиноким в толпе», ну да это и к лучшему — ничто не будет отвлекать от учебы, история мне нравилась и я с удовольствием предвкушал «полное погружение».
Так и вышло — никто не спешил со мной сближаться, а сам я не делал первого шага, все были вежливы и отстраненны, и я держался также. Хотя было одно исключение — КарСве, он всегда искрился дружелюбием и приветливостью, я отвечал ему вежливостью без холода, но общаться не спешил. После всего рассказанного БельфАри, не хотелось, чтобы меня записали в любовники красавчика.
Через несколько дней я подметил, что не только я не рискую лишний раз переброситься парой фраз с красавчиком — многие не проявляя враждебности, держались отстраненно, и только второранговые девчонки всегда составляли ему компанию. А вот «цвет» первого ранга: Эскудо, Киото, Грин, Эмель и их друзья устроили КарСве тихий остракизм, в упор не замечая его. Красавчик, по крайней мере внешне, никак не реагировал на такое их поведение. Через неделю мое любопытство разгорелось настолько, что я «отловил» одну из подружек КарСве, бойкую второранговую девчушку с вызывающими ярко-синими волосами. Она оказалась из семьи служащих таможни, мы разговорились, и я плавно перевел разговор на КарСве, сказав, что мне, мол, показалось, что перворанговые послы ведут себя с ним как-то странно. Девчонка не выбирая выражений поведала мне о том, что «этот убогий перворанговый придурок Эскудо распускает какие-то непонятные сплетни среди своих, а в глаза КарСве ничего сказать не может, только гадит исподтишка — завистливый засранец ревнует что тот такой красивый, да и в постели хорош». На последних словах я заметно «вывалил челюсть».
— Ты что? Из ханжей? — тут же строго поинтересовалась она.
— Да вроде нет…
— А… думал сам к нему в постель прыгнуть? — синеволосая зараза ехидно прищурилась.
— Нет, — твердо ответил я.
— Ну смотри… смотри… а то шанс есть. Кстати, ты сам очень даже ничего, только примороженный какой-то.
— Ну что поделать, красавица, я старший сын в семье, приходится соответствовать статусу.
— Оооо… Будущий перворанговый посол, достойнейший из достойных, — принялась ерничать она, — воплощение Синто на других планетах, да?
Я выслушал ее с легкой улыбкой и взял за руку смотря в глаза, ее боевой запал сник. Я пожал плечами и просто сказал:
— Да.
Она потупила глаза и даже шмыгнула носом.
— Ну ладно ты того… не обижайся… Меня просто достали твои перворанговые коллеги своим тупым снобизмом.
Я пожал плечами, мол, все понимаю и не в обиде. Она тут же ожила, глазки загорелись, личико приобрело нечто неуловимо кошачье.
— Так тебя интересую я или КарСве? — спросила она подавшись вперед, чтобы я мог оценить красоту нависающего над столом бюста.
— Я не интересуюсь парнями, — ответил я, любуясь ее прелестями.
— Так пошли ко мне.
Вот кошка блудливая… Больше половины девчонок именно в шестнадцать превращаются в таких вот озабоченных кошек, хорошо, что к восемнадцати-двадцати уже успокаиваются и не бросаются на каждого встречного.
Я прикинул, стоит ли идти на такое приключение, ведь я в постели пока полный ноль, вернее чистый лист, да и шестнадцать еще не стукнуло. Нет.
— Ну во первых мне еще пятнадцать, а во вторых, моя мама на мое шестнадцатилетие обещала прислать лучшую из своих гейш.
До девчонки не сразу дошел весь смысл фразы, она порывалась что-то сказать, но оборвала саму себя.
— Лучшую из своих гейш?
— Да, моя мама Лана Алани руководитель Дома Красоты, — я впервые выговорил это легко и с улыбкой, как шутку.
— Йооой! Ну твоя мама дает… Мо-ло-дец. А отец как? Он до сих пор ее клиент?
Я поморщился.
— Кошечка, у гейш нет клиентов — у них гости.
— Ах ну да, ну да… Извини… — ни капли раскаяния.
— Да, он ее постоянный гость.
— И ты старший сын…
— Да.
— Хи-хик! Теперь понятно, почему та кодла не спешит раскрыть тебе объятия.
От этих слов я посмеялся от души.
— Жаль что ты такой мелкий, — грустно-разочарованно протянула она.
Я расхохотался пуще прежнего.
— Я говорю что ты маленький и еще ни на что не годный, — ополчилась она, ведь мне полагалось изнывать от желания и всеми правдами-неправдами тащить ее в постель.
— Да, моя прелесть, ты как всегда права, — ответил я с интонациями восторженного идиота. Девчонка не сдержала улыбки.
— Ладно… Мне пора… Передумаешь — найдешь меня в двадцатом корпусе, не прогоню. Хоть ты и мелкий, — ехидно добавила она.
Я лишь молча поцеловал ее пальчики на прощанье, она хмыкнула каким-то своим мыслям и ушла.
Подобно сервалу, поймавшему кибер-птичку и тут же потерявшему к ней интерес, я удовлетворив свое любопытство, выбросил КарСве из головы. Сделав, однако, пометку в памяти, что Эскудо-Гендель склонен к нечестной игре, распускает слухи за спиной и ничего не говорит в глаза.
Все шло своим чередом: учеба, физнагрузка и полюбившиеся мне двадцать минут лени, только сейчас я предпочел не терять время на монорельсе, а прогуливаться вечером по парку.
В парке было множество укромных уголков, гротов, «шутих» и естественных беседок — очень красивых: деревья сплетались сами, и их оплетал плющ так, что можно было попасть в живую комнату, с окном или закрытую, с одним входом или несколькими. Естественно каждый вечер в таких беседках и гротах встречались парочки, и смешно было наблюдать, как невезучая пара бродит одного укромного места к другому и отовсюду их гонят крики «Занято. Не мешайте».
Одним из вечеров прогуливаясь в дальнем, заросшем конце парка я увидел как незнакомый мне парень вошел в заросли, бывшие когда-то беседкой, без должного ухода та превратилась просто в скопление кустов и деревьев, но не перестала быть укромным уголком. От нечего делать я затаился, выжидая, кто же придет на тайную встречу, через несколько минут я было решил, что второй участник уже ждал незнакомца внутри, как показался КарСве, оглянувшись он нырнул в заросли. Обозвав в мыслях красавчика «блудливым котом, вернее кошкой», я собрался возвращаться, но увидел Эскудо-Генделя направлявшегося к тем же зарослям. А надо сказать, что показная холодность перворанговых к тому моменту меня уже изрядно достала, и я пока неактивно искал возможность хоть как-нибудь напакостить кому-то из этой компании.
