— Выявим, — коротко бросил генерал. — Найдём, никуда не денутся. Подступы к нейтральной полосе блокированы по всему кольцу. Вовнутрь им не пробиться, постреляют на переходе.
— Если постреляют, — поправил Гутман. — И если они решатся на переход. Скорее, попросят помощи.
— Не дождутся, — сказал Жихарев уверенно. — Операции по обезвреживанию агентуры проведены по всей стране. Поздновато, правда. Большинство успело уйти в муравейники. Но под Москвой cумели подмести немало. И под Ростовом. И под Екатеринбургом.
— Есть ещё и Европа, — напомнил Гутман. — Там плотность муравейников побольше нашей. Некоторые, насколько я понимаю, уже сомкнулись. Помощь придёт оттуда, и наверняка. Но какое-то время, конечно, у нас есть. Они сейчас в растерянности, перестраиваются, приспосабливаются к новым условиям. Надо это время использовать, чтобы нейтрализовать всех, кого упустили.
* * *
Стёпка сидел на кровати, привалившись спиной к стене. АКМ в руках Марьяны целил зрачком ствола Стёпке в живот.
— Мы с тобой сейчас выйдем, — сказала Марьяна спокойно. — И двинемся на передовую. Неторопливо, без спешки. Доведёшь меня до нейтралки. Если по пути кто спросит, скажешь, что невеста. Дойдём, там распрощаемся. Всё на этом.
— А если я откажусь?
— Тогда придётся тебя… Надеюсь, не надо объяснять, что именно придётся?
Стёпка кивнул.
— Объяснять не надо, — сказал он. — Не могу до сих пор поверить. Правда. Мне казалось, что ты… Что мы с тобой… Неважно. А выходит, ты меня держала для такого вот случая? Вдруг понадоблюсь? Так?
— Нет, не так, — Марьяна усмехнулась невесело. — Ты вряд ли поверишь, но сказать тебе — скажу. Я ведь не только была с тобой. Я тебе ещё и жизнь спасала. Много раз. Ни одна группа тогда не дошла, только ваша. И потом, когда возвращались и несли пленного. Отвела от тебя луч.
— Зачем?
— Любила, наверное. Что, не веришь? Напрасно. Мы почти такие же, как и вы. В общем, ты в любом случае мой должник, Стёпа. Пора рассчитаться. Я выручала тебя, сейчас ты поможешь мне. Не врагу — просто любящей тебя женщине.
* * *
— Разведчиков мы возьмём к ногтю, — сказал Жихарев задумчиво. — Это однозначно. Дрянь разноглазую. Кстати, что у них с глазами, Гутман?
Гутман, приказом по ополчению произведённый в особые уполномоченные при штабе, взъерошил рыжую шевелюру.
— Я не специалист, — пожал он плечами. — Однако, судя по всему, мы ошибались, когда полагали, что они общаются с помощью волн, испускаемых головным мозгом. Сейчас я думаю, что глаза у них работают как передатчик и приёмник, а не только как органы зрения. Функции глаз разные, один излучает, другой принимает сигнал. Подождём, что скажут специалисты. Не суть. Часть разведчиков ликвидирована, часть ещё будет, остальные найдут убежище в муравейниках. И что дальше?
— Дальше? Сейчас это решают в ставке командующего армией. Думаю, что будет приказ. Собрать воедино все силы, всё, что осталось, в кулак. Провести артподготовку, размолотить снарядами муравьиное гнездо. Теперь координировать подавление батарей будет некому, посмотрим, как почувствуют себя эти гады под артиллерийским шквалом. И потом — бросить в прорыв танки. С Финского залива подойдут крейсера, уцелевшие авианосцы наверняка уже на рейдах.
— Думаю, что вы ошибаетесь, генерал. Такого приказа не будет. Артподготовка ничего не решит — они попросту поднимутся в воздух в этих своих сомбреро. Танковый прорыв подавят, крейсера и авианосцы — потопят. Думаю, в ставке в этом прекрасно отдают себе отчёт.
* * *
— Вот этот дом? — Старков ухватил Корепанова за плечо.
— Этот.
— Что там внутри?
Корефан ухмыльнулся.
— Не знаешь, что бывает, когда мужик с бабой, начальник?
— Смотря с какой бабой, — сказал Старков увесисто. — С этой, может статься, там совсем не то, что ты думаешь. Особенно сейчас. Ладно. В общем, так, ребята. Ворвёмся в дом — бабу эту…
Капитан не закончил — на крыльце появился Стёпка Чикин, неуверенно ступая, спустился по ступенькам вниз. Через секунду в дверях показалась женская фигура с автоматом в руках.
— Оба-на, — крякнул Корефан. — У неё его пушка.
— В сторону! — заорал Старков Стёпке и навскидку выстрелил в дверной проём.
Женская фигура на крыльце метнулась влево. Автоматная очередь прошила Старкову грудь, опрокинула на землю рядового Кривошеина.
— Сука! — Корефан присел, АКМ заплясал у него в руках. — Паскуда, бикса позорная!
Закинув автомат за спину, урка косолапо побежал к оцепенело уставившемуся в землю Стёпке.
— Ты чего, копаль? — удивился Корефан, увидев на глазах у того слёзы. — Сдурел? Жалеешь эту мразь, что ли?
Стёпка отвернулся и не стал отвечать.
* * *
— Вот что, генерал, — Гутман поднялся с кресла, Жихареву он был по плечо. — Победа, которую мы одержали — пока локальная. Один лишь этап в войне. По сути, мало что изменилось. Они по-прежнему превосходят нас в технике. И по-прежнему организованы, только не снаружи, а изнутри. Пройдёт какое-то время, и муравейники начнут расти вновь.
— Что же вы предлагаете?
— До того, как прибудет третий эшелон, нам надо покончить с координаторами. Любой ценой.
— Конкретней, пожалуйста.
— Координаторов необходимо уничтожить, пока не подоспели новые. Но ни с земли, ни с воды и ни с воздуха сделать этого не удастся. Необходимо отобрать людей — шахтёров, обходчиков метро, диггеров, всех, привыкших к пребыванию под землёй. Эти люди возглавят диверсионные группы. Война ещё впереди. Только другая война — партизанская. Подземная.
