— Кратер, — подобрал определение. — Воронка кратера. Там — в деревне…
Саб-Зиро опустил ладонь в ручей. Звенящая вода немедленно затянулась тоненькой корочкой инея, однако родственная Льду Стихия сообщила кое-что…
— Ты прав, Смоук, — подтвердил Саб-Зиро. — Какая-то беда пришла в то место.
— Мы идем туда, не так ли? — предугадал Смоук. Ледышка в своем репертуаре: если можно нарваться на неприятность, он обязательно помчится к ней.
— Да, — без вариантов. Смочив лицо и руки влагой, тут же застывшей, он защитил себя от надоевшей духоты и жары. Теперь он чуть лучше готов к возможному бою. Спросил, готов ли Смоук.
— Угу, — буркнул тот. Что ж, карма есть карма, верит в нее Ледышка или нет. Их — ввязываться в истории. Да будет так.
Луна — розоватая, похожая на переспелую смородину, выкатилась на полусветлое небо, когда они вошли в городок. Крохотный, он, казалось, спал. Умиротворенная тишина захолустья.
Но Саб-Зиро и Смоук настороженно ожидали атаки. Ветер стонал Смоуку о беде, нет Беде с большой буквы. Теперь и Саб-Зиро ощущал какую-то
(червоточину).
Саб-Зиро не был мастером давать имена сущему, но произошедшее с данным городом иначе как "червоточиной" охарактеризовать было трудно.
Аккуратные, но бедные домики, стоящие, вероятно, со времен Мао Цзэ Дуна и тотального коммунизма, зияли разбитыми стеклами. Саб-Зиро ткнул одну из дверей — в четверть силы, и она рассыпалась щепками.
— Зло навестило это место, — заметил воин Холода. Из расщелины-проема повалил густой смрад гнили. Смоук болезненно сморщился.
— Пойдем отсюда, — зажав нос, промычал он.
Саб-Зиро подчинился.
Песок, серебристо-лунный в багрянец, упорно запорашивал ступни путников. На фонарных столбах кое-где висели трупы, сначала кошек, а потом и людей. Один, заплесневелый, раздутый вчетверо, обезображенный, вероятно, крысами, свалился прямо на голову Саб-Зиро. Шедший позади Смоук подумал, что только со спокойствием Ледышки можно было просто отшвырнуть падаль в сторону, как клочок ветоши.
Пустынные улицы места Смерти навевали какую-то чужеродную, особо извращенно-жестокую тоску.
— Мы в ином мире, — прошептал Смоук. По его ноге шмыгнула огромная крыса-мутант, двухголовая, с когтями тигра. Крыса села неподалеку, пристально оценивающе изучила чужаков. Очевидно, сделав вывод, что они пока несъедобные, тварь принялась глодать черновато-зеленые кости ребенка, нанизанного на острие невысокого заборчика.
— Нет, Смоук. Это наш мир, — мрачно ответил Саб-Зиро. — Только кто-то хочет превратить его в нечто… другое.
Саб-Зиро обошел растерзанную тушку собаки, завернул за угол. Ночь надвинулась совсем непроглядная, луна вспыхивала кровавым отражением Злого Места. Звезды не показывались. Саб-Зиро двигался с величайшей осторожностью. Ловушки.
— Держись за меня, Смоук.
Все еще зажимая одной рукой нос, дабы мерзкая вонь (а из-за нее он более не мог распознавать путь) не проникала внутрь, Смоук обхватил запястье друга. Саб-Зиро повысил температуру до почти нормальной, и Смоук не рисковал обморожением.
Опасение подтвердилось. Они едва успели отскочить: из песка, похожего на молотую кость, выскочили иглы… и ринулись на ниндзя. Саб-Зиро едва успел задержать змеек ледяным выстрелом.
— Метко, — маскируя дрожь, пробормотал Смоук.
Осторожность утроили. Когда надо было проходить под подозрительной балкой, Саб-Зиро замер, ища возможную ловушку.
— Нет! — завопил Смоук, и прежде, чем воин Холода сумел среагировать, на него полетели петли. Саб-Зиро извернулся, но живая душащая бечева с постукиванием поползла к Смоуку. Одновременный удар льдом и гарпуном спас Смоука, но Саб-Зиро оступился на дюйм…
— Проклятье! — выкрикнул он, потому что алый песок зашевелился, и, подобно колоссальному вздоху Левиафана, засасывал его в свои бездонные легкие.
— Хватай! — Смоук выстрелил гарпуном. Саб-Зиро намотал нить вокруг предплечья, но он сомневался, что Левиафан отпустит его…
Обжигающее дыхание причиняло боль. Стальной канат врезался в кожу, закапала кровь, солено зашипев на песке-углях.
— Давай же! — орал Смоук, судорожно натягивая "страховку". Но вместо помощи, он ощутил, как вес Саб-Зиро и жадность зыбучих песков заставляют его скользить к пропасти. — Давай!..
Адское болото проглотило Саб-Зиро по пояс, он с ужасом осознал, что не в силах пошевелиться… что Левиафан сожрал его, и теперь вместо тела — обугленный скелет.
(будь ты проклят, Огонь!)
— Нет… — Смоук завис над краем.
Саб-Зиро сформировал ледяной брусок. Он смирился с гибелью, хотя немой, болезненный вопрос "Почему?!" и вопль о несправедливости бились о его гортань.
(мир жесток… ты подвел Честь свою и своего брата, ты никогда не отомстишь за него… неудачник!)
Бруском же он намеревался отсечь себе руку: нить Смоука вонзилась в мышцу глубоко, и судорога мешала распутать ее…
Смоук должен жить.
А он умрет — по собственной глупости. Паршивая смерть. Куда тебе до брата, малыш.
Скорпион засмеялся, клацая зубами. Это ЕГО череп перемалывал хребет Саб-Зиро пламенем… и месть — недосягаемая жемчужина.
(ты слабак, Лин-Куэй!)
Скорпион защелкал клыками, словно трещоткой.
(Слабак!.. Я убил твоего брата, теперь и ты сдохнешь, как вшивый пес!)
Смертоносный жар догладывал плечи. Скорпион возвышался черно-желтым ядовитым шмелем. Насмешка — жало. И огонь.
— Нет, слышишь ты, призрак недобитый! — прохрипел Саб-Зиро. — Не сдамся!..
Он взметнул свое импровизированное оружие, и воткнул его прямо в зыбучий песок. Льдинка, заскворчав, пропитала плотное месиво углей…
— Саб-Зиро, пожалуйста!.. — где-то в тумане кричал Смоук. Саб-Зиро же видел, как череп, крошащий его плоть, рассыпается на кусочки от ледяного "кинжала". Саб-Зиро засмеялся…
— …Фу, ну ты и напугал меня, — влажная от пота рука Смоука провела по лбу Саб-Зиро. Он открыл глаза. Он был жив.
И, наверное, здоров. Боль почти исчезла, кроме глубоких порезов от каната-страховки. Саб-Зиро сел. Действительно, никаких следов пребывания в зыбучей магме. Не докажешь — разве Смоук, чьи глаза,
обычно светло-асфальтовые, напоминали блестящие стекляшки. Слезы, не сразу сообразил Саб-Зиро. Он — плачет? Из-за того, что чуть не погиб…
Нет. Из-за того, что он, Саб-Зиро, чуть не погиб.
— Все в порядке, — заверил воин Холода.
— Будь поаккуратней, — проворчал Смоук, поднимаясь с колен. Он просидел рядом минут десять, пока Саб-Зиро не очнулся — и минуты растянулось на века. — Второй раз я тебя не вытащу. Ты, знаешь ли, довольно тяжелый — особенно, когда тебя кто-то тянет.
