— Тянет? — отшатнулся Саб-Зиро.
(Я все еще здесь, Лин-Куэй, малыш… Я жду… Мертвые умеют ждать…)
— Ну, чертова ловушка, — пояснил Смоук. — Хотя ты и ругал какого-то "призрака"… кто он такой?
— Долгая история, — вздохнул Саб-Зиро.
Они шагали вперед, очень осторожно, но Место Смерти больше не желало играть с упрямыми смертными. Только город. И трупы.
— Расскажи, — попросил Смоук.
Имя Скорпиона Посвященный Воздуха запомнил еще давно. Тогда он не выяснил, теперь — время.
— Хорошо.
Саб-Зиро собирался с мыслями шагов пятнадцать. Долгий разговор — не его ипостась. Слова нужно подготовить заранее.
Потом он рассказал о вендетте брата со Скорпионом.
И о галлюцинациях с участием жуткой нежити.
— …И теперь он преследует и меня, — закончил повествование воин Холода. — Но я думаю, он не убьет… он хочет сразить меня на Турнире. А я — его. Это моя война.
— О, — только и сумел выдать Смоук. Его передернуло: миазмы разложения стелились в атмосфере, заползая в ноздри, да еще и эта история… Смоук явно не завидовал другу: враждовать с нежитью — что может быть хуже? — Ну да ерунда. Хоть призрак, вместе одолеем, — бодро объявил он.
— Надеюсь, — улыбнулся Саб-Зиро. — И, да, я ведь не поблагодарил тебя. Спасибо.
— Чепуха. Кстати, есть варианты — ЧТО вообще творится в этом городке?
— Шэнг-Цунг творится, — хмуро высказал предположение Саб-Зиро. — Мы сидим в нашем Лин-Куэй, ничего не зная… но то, что происходит здесь — так похоже на Не-Мир, а Шэнг-Цунг и его покровитель, Император, стремятся уподобить Землю Не-Миру… черт, Смоук, дело действительно плохо. Надеюсь, я не единственный, призванный защищать Землю от колдуна.
— Ну, есть еще я, — сказал Смоук.
— Разумеется, — серьезно ответил Саб-Зиро. — Без тебя мне не справиться.
Извилистые улочки тянулись голо и подчеркнуто-скучно. Жуткий город Смерти прикинулся обычным пустынным захолустьем, даже в листве деревьев застрекотали ночные птицы.
Ложь.
Слизистые плевки-гнилушки периодически выныривали из-под посеревших камней. Разумеется, воины Лин-Куэй с легкостью преодолевали мелкие препоны. Порой коричневая масса сформировывалась в карликовую фигурку, перебегала дорогу путникам. В первый раз Смоук ударил гарпуном в жабоподобную тварь, но Саб-Зиро остановил его: "Не стоит. Нам не нужны лишние враги".
Смоук подчинился.
Разбитые витрины магазинов скалились выбитыми стеклами. Порой крупинки вздрагивали, и лунные лучи переламывались в них, уподобляя драгоценным камням.
Дорога вильнула неожиданно резко.
Саб-Зиро, наученный горьким опытом, протестировал дальнейший путь залпом льдистых искр. Никакой капкан не сработал, и они двинулись вперед.
Обоим пришлось зажмуриться: настроенные на тьму зрачки болезненно сжались от чересчур яркого света. Двухэтажное здание, наверняка прежде являвшееся украшением городка, мерцало плесневелым зеленовато-голубым маревом. Люминесцентный туман окутывал строение, оно билось, точно огромная раненая улитка. Словно сражалось с колонией бактерий, поразивших податливую мякоть.
Оно же было источником особого кисловато-душного смрада.
— Куда бы мы ни шли, мы на месте, — прокомментировал Смоук.
— Верно.
Саб-Зиро двинулся к инфицированному сооружению, сжав кулаки, вокруг которых формировался искристый иней. Саб-Зиро был готов сражаться с неизвестным врагом.
Неизвестным?.. И врагом ли?..
Он не отрывал взгляда от распахнутых, исторгающих густые пары разложения, дверей.
Он будто оторвался от реальности. Сердцевина отравленного города восстала из подсознания, вынырнула со дна кошмаров. Из этого дома выходил мертвый брат.
И где-то здесь — дверь в ад Скорпиона.
— Эй, ты уверен… — замешкался Смоук, однако, пожав плечами, последовал за другом.
Ему пришлось надеть маску: запах подкатывал к горлу мутной волной. Саб-Зиро же глубоко втягивал в легкие омерзительный воздух.
(-Зачем идти за местью?.. Так далеко… — женский, красивый голос звенел серебряными бубенцами. — Лучше — сюда. Здесь покой)
Хрусталь, подумал Саб-Зиро. Сияние — лазурь, и не ад, но рай — за створками.
Улитка выпустила рожки.
Стройная фигура мелькнула у входа. Саб-Зиро не узнал девушку, но следовать за ней — что еще надо?…
(и правда)
— Эй, Ледышка, ты уверен… подожди, не…
(кто он — именующий себя другом? Забудь. Забвенье прекрасно, как зимнее утро, как рассвет на Южном полюсе…)
Северное сияние полыхнуло в зрачках девушки. Отблеск мелькнул в глазах Саб-Зиро.
(Месть — ошибка… месть не воскресит твоего брата, Саб-Зиро. Оставь всех мертвых мертвецам… И Скорпион не стоит твоего внимания. Иди ко мне).
Саб-Зиро мигнул. Упоминание о брате подвело Сирену.
Мелкие крупинки снега вонзились в фантомную плоть Сирены, и верещание раскрошило иллюзию.
— Ты не права, — сказал Саб-Зиро. — Месть — это Дело Чести.
Визг Сирены служил сигналом. Дом-улитка изогнулся, и из "раковины" посыпались демоны, похожие на бабуинов.
— О черт, — выругался Смоук. "Бабуины" с ревом набросились на воинов. Саб-Зиро заморозил и расколотил пятерых, но черные юркие лапки мелких зловредных созданий облепили его. Обезьянки вонзили зубы в свежие раны на руках, и ему едва удалось стряхнуть их.
Смоуку приходилось еще хуже. Вероятно, Сирена восприняла именно его как основную помеху… два десятка демонят рвали одежду и кожу Смоука.
Саб-Зиро сдавил пальцами шейные позвонки двух, потом еще четырех тварей, пытающихся добраться до глазниц Смоука. Негромкий треск — и они повалились падалью. Но на смену прискакали еще пять.
Сражаться с бабуинами как с людьми — бессмыслица.
Они слабы, но берут количеством. Бойцам Лин-Куэй удалось перебить за минуту до тридцати, но обезьяны скакали черно-рыжей визжащей ордой. Дом-улитка воспаленно содрогнулся — демоны-"бактерии" вытекали из него, подобно гною.
Коготки царапали, рвали одежду. Обезьянки ловко уворачивались от "магии" воинов, ото льда и гарпуна, и хотя и дохли пачками даже от несильных ударов, на место каждого погибшего врывались шестеро.
Смоук подпрыгнул метра на три, закрутился волчком, и бабуины посыпались с него, как сухие листья. Соприкоснувшись с землей, они разметались зеленоватым песком.
Псевдо-фигура, сотканная из дыма, висела в ночном небе еще несколько секунд и… демонята отвлеклись от Смоука-настоящего, охотясь на подделку.
Будучи детьми Стихии Иллюзий, они и клевали на обман.
Слабость врага — в его силе, вспомнил Саб-Зиро слова брата.
