— Здравствуйте, сестрички, — мягко поздоровался Дитрих. Меридия так же сдержанно поприветствовала золовок. И юный дракон в который раз озадачился. Меридия и Олесия общались друг с другом с искренним радушием. И всё же в их разговорах постоянно мелькала тень какого-то неудовольствия. Лёгкая, почти незаметная, видимая лишь тому, кто носит в своём сердце Сирень доминантным Цветом. Но какие между ними могут быть разногласия? Неужели ревность из-за него? Но это нелепо: Олесия — сестра Дитриха. А Меридия — ныне его жена. Какой тут может быть конфликт?
— Вы не поверите, — прошептала тем временем Аяри, — я подсмотрела, какие у музыкантов инструменты. Геярр приготовил тамтамы. Сегодня будут дикие танцы, представляете?
— В этот нет ничего удивительного, сестрица, — улыбнулась Лиала, — Геярр больше всего не любит все эти правила этикета. Ручаюсь, он и драконов всех сюда притащил для того, чтобы они таким образом отдохнули душой.
— Что такое дикие танцы? — недоумённо спросил Дитрих.
— Почти что танцы без правил, — улыбнулась Олесия, — все двигаются в едином ритме. Даже если поначалу не попадаешь — потом входишь в общую волну. На самом деле это здорово. Хотя на следующий день немножко стыдно.
— Ой, ты у нас вечный пример непорочного благочестия, — фыркнула Аяри, — природа нас создала теми, кем мы сейчас являемся. Почему нас это должно смущать?
Олесия ничего не ответила. Только улыбнулась своей обычной искренней светлой улыбкой. Той самой, которая могла погасить любые споры и разногласия, умиротворить любого разъярённого зверя, заставить даже самого чёрствого душой человека бросить оружие и пасть пред ней на колени… Да и даже погасить океан, если тому вздумается воспламениться.
— Вечно ты одно и то же, — раздражённо отмахнулась Аяри, — вся такая добродушная и великодушная и ещё черт знает что и сколько раз душная. Давайте лучше подбирать партнёров для танцев.
— Принц Дитрих! — воскликнули позади драконов. Обернувшись, те увидели Бежевого герцога, который с искренним почтением смотрел на королевских драконов.
— Ваше высочество, — продолжал драконий герцог, — для нас было бы большой честью познакомиться с вами. Ведь многие узнали о вашем существовании лишь, когда увидели вас на Турнире Клыка и Когтя. Ваш отец трепетно вас оберегал — и это лишь усиливает наше любопытство. Прошу вас…
Дитриху явно не хотелось разлучаться с Меридией, но обижать герцога прямым отказом он всё же не решился. И потому направился в сторону драконов, что были облачены в светло-жёлтые одежды всех оттенков.
— Надеюсь, этим недоумкам хватит мозгов не говорить ему, как взросло он выглядит для своих двадцати девяти лет, — хмуро сказала Меридия, — иначе скандал будет такой, что его не погасит даже Геярр.
Четыре драконицы мрачно переглянулись. Им-то была прекрасно известна причина этого, но только Дитриху как такое объяснишь?
— А из Тискулатуса так больше никто и не… — начала было Олесия.
— Нет, — покачала головой Меридия, — только Ариадна один раз летала туда — когда преставился Арнольд, и на престол восходил Освальд. Для того, чтобы обсудить договор с новым королём и, если его что-то не устраивает, поменять условия. Возможно, даже уйти — мало ли, может, мы уже надоели людям за эти тридцать лет. Но нет, конечно, Освальд ничего не стал менять. Потому что даже простое присутствие драконов в Тискулатусе даёт ему просто колоссальные преимущества.
— Это какие же? — удивилась Лиала.
— Безопасность, конечно, — пожала плечами Меридия, — это мы, драконы, сородичей ценим и уважаем, и даже если припечёт в схватке сцепиться: победить, подчинить, убедить, но ни в коем случае не убивать. Для человека же прирезать сородича что за ухом почесать.
И на фоне этого в Тискулатусе внезапно появились драконы, официально поддерживающие королевскую власть. И с учётом того, что на установление порядка за счёт драконов Арнольд мог тратить гораздо меньше ресурсов, он все силы направил на развитие внешней политики. И сейчас именно в Тискулатусе открыт Главный Континентальный банк. Другие государства охотно отдают свои деньги на хранение. Ещё бы, под охрану-то самих драконов.
— Так что, — подвела итог Меридия, — этот Арнольд один раз для приличия приехал, поплакал над тем, кем стал Дитрих, да и улетел обратно, в своё светлое будущее.
— Ты несправедлива, — покачала головой Олесия, — я видела тогда короля. И не могу сказать, что ему совсем уж было наплевать на сына. Всё-таки старость и понимание того, что скоро в гроб ложиться, хорошо мозги прочищают. И тут уже даже не в расе дело.
— Ладно, — хмыкнула Аяри, — с Дитрихом всё ясно. Ты мне, Меридия, лучше вот что скажи, — она придвинулась к Лазурной принцессе и зашептала ей на ухо:
— Сколько твой младший братец ещё булки мять будет? Каждое собрание за мной увивается, комплиментики эти, намёки… а действия где?
— Ты это про Хольдвига, что ли? — Меридия, никак не ожидавшая услышать от Аяри такого вопроса, растерянно посмотрела на Сиреневую принцессу.
— Ну а про кого ещё? — фыркнула та, — и вообще, думаешь, тебе никто не завидует? Ещё как завидует! Я вот, может, тоже свадьбу хочу! А братец твой начал мне оказывать знаки внимания ещё…, - смутившись, Аяри понизила голос настолько, насколько это было возможно, — со времени предыдущего Дитриха. Тридцать лет уже. Сколько можно?
— Мне кажется… он ещё не нагулялся, — задумавшись, сказала Меридия.
— Ну да, ну да, — вздохнула Аяри, — а я, конечно, как последняя матриархатка, на цепь хочу его посадить и всякой воли лишить.
Меридия лишь смущённо замолчала. В последнее время Хольдвиг и правда выглядел мрачным и задумчивым. Словно пытался принять для себя какое-то решение, но каждый раз заходил в тупик.
— Ты, конечно, извини, что я на тебя вот так накинулась, — пробурчала Аяри, — да только как тебе не позавидовать? Твой Дитрих ради тебя воскрес после Тургора, вырос в два раза быстрее положенного, на Турнир пробрался и раскидал там всех, как котят. Только на Энгефиане, правда, и обломался, но там случай особый. И вот сейчас — вы вместе. И что, ты его как-то ограничиваешь? На цепь сажаешь? Нет, вы летаете где хотите, и сколько хотите, и фигушки кто пикнет в вашу сторону.
— Да, по правде говоря, — смущённо порозовев, сказала Меридия, — он признался мне, что не хочет жить ни в Сиреневом замке, ни в Лазурном. Мне кажется, что он ищет… ищет место. Даже сам не знает, какое, но ищет.
Аяри как-то странно посмотрела на Меридию, после чего бережно взяла её за руку и увела в конец зала, где ровным рядом стояли несколько диванчиков. Усадив на один из них Меридию, Аяри устроилась рядом, осмотрелась, чтобы убедиться, что их не подслушивают, после чего сказала:
— Я знаю, что это у него за ломка. Ну, то есть не ломка… То есть не у него. Просто… когда он вылупился, Янтарь всколыхнулся так, что весь Сиреневый остров содрогнулся. Признаться, мы тоже иногда испытываем подобное чувство… вскочить, взлететь и искать, искать, искать! Это — жажда Янтаря. Желание, чтобы погибший Янтарный род… возродился.
Она замолчала. Молчала и Меридия, жадно слушавшая каждое слово и понимавшая, что всё это действительно ещё произойдёт с Дитрихом.
— Видишь, как оно получилось. Изумруд со своей потерей… смирился. Серебро свою потерю… забыло. Но Янтарь… Янтарь так просто не сдастся. Но, с другой стороны, и я, и мама, и Вилер… хотя у нас Янтарь и Доминанта, но Сирень, родовой Цвет — третий. То есть Сирень в нас не определяет характер, но управляет им. И потому такие вспышки она довольно быстро гасила. Но вот Дитрих… у него Доминантами оказались одновременно и Янтарь, и Сирень. И потому эта жажда будет в нём гореть всегда. И он будет искать… пока не отыщет.
Принцесса снова замолчала, созерцая драконов, которые неспешно прохаживались мимо. Некоторые из них кивали девушкам, на что те отвечали рассеяно и почти на бессознательном уровне.
— Не знаю, что тебе посоветовать, подруга, — сказала, наконец, Аяри, — слетайте с ним в земли бывшего Янтарного клана. Может быть, там он найдёт хотя бы какие-то ответы…
