— Прерия обширна, небо голубое, вода мокрая, где-то в этом штате застрелили Кеннеди, Селена — Архитектор, у Архитекторов есть оружие, способное убить кого угодно, — сказал Магистр. — Какой еще из очевидных фактов я должен был упомянуть? Или ты думал, что все будет просто? Если так, то я открою тебе большой секрет, физрук. В этой игре ничего не бывает просто. За по-настоящему ценные вещи надо драться всерьез.
— А за что дерешься ты? — спросил я.
— Ты знаешь, за что.
— Я уже не уверен, — сказал я. — Ты мне что-то там говорил, но ты же Архитектор, а Архитекторы врут. Это тоже очевидный факт.
— В чем же, по-твоему, я солгал?
— Например в том, что Пожирателя Миров можно остановить при помощи Венца Демиурга, — сказал я.
— Такое возможно, — сказал Магистр.
— Тогда ради чего мы устроили весь этот цирк и положили столько людей?
— Венец у тебя, — сказал Магистр. — Почему ты позволил Полсону умереть?
— Ты знаешь, почему, — сказал я. — У меня не хватает статов, чтобы им полноценно пользоваться.
Магистр ткнул пальцем в Виталика.
— С ним у тебя получилось.
— Да, — сказал я. — Потому что решение было очевидным и лежало на поверхности.
Разумеется, я экспериментировал с Венцом позже, но все было безрезультатно. Мифический интерфейс разработчика так и не открылся, мое мировосприятие осталось прежним, что с Венцом на голове, что без него.
Или я что-то не так делаю, или слухи о всемогуществе артефакта оказались сильно преувеличенными.
— Я уже говорил тебе, Венец Демиурга — это скальпель, — сказал Магистр. — Инструмент, предназначенный для решения определенного круга задач. Конечно, его можно использовать и в качестве оружия, и, чисто теоретически, ты можешь взять скальпель и затыкать им до смерти слона или кашалота. Но сколько усилий тебя для этого потребуется и сколько времени ты потратишь?
— Если на кону чужие жизни, я готов пожертвовать собственным временем, — сказал я. — И приложить некоторое количество усилий.
— Не сомневаюсь. Вот только времени у нас не было, — сказал Магистр. — При помощи скальпеля… Венца можно сделать так, чтобы Пожиратель Миров перестал существовать. Но для этого потребуется воспроизвести множество точечных воздействий в совершенно разных местах. Плетение этой паутины потребовало бы несколько месяцев, если не лет, и за это время Земля точно была бы потеряна для вас навсегда.
— А тебе до этого что за дело?
— Мне нравится эта планета, — сказал Магистр. — Я провел на ней достаточно долго времени и не хотел бы, чтобы все для нее закончилось вот так. В глотке Пожирателя Миров.
— Какой-то ты, сука, мутный, — заметил Виталик.
— Какой-то ты, сука, мертвый, — отреагировал Магистр, даже не посмотрел в его сторону. — Я вообще не понимаю, к чему все эти терки и что ты мне пытаешься предъявить, физрук. У нас был уговор, и я свою часть выполнил — Венец у тебя, делай с ним, что хочешь. Теперь ты должен выполнить свою.
— Это еще не предъявы, — сказал я. — Я просто хочу кое-что прояснить.
— Так валяй, — сказал Магистр. — Но, желательно, побыстрее. Нам еще галактику спасать надо.
— Полсон, — сказал я. — Зачем ты его сюда позвал?
— Разве это не очевидно? — спросил Магистр. — Чтобы выиграть нам время. Полсон — разрушитель. И он вполне себе разрушил.
— А может быть, ты позвал его сюда из-за Немезиды? — спросил я. — Потому что знал, что его скилл разрушителен и для бонусов изначального мира? Хотел избавиться от нее одним махом? И, может быть, от меня?
— А, так вот в чем дело, — сказал Магистр. — Расстроился, что я тебе не подождал и оставил под огнем?
— Я расстроился по другому поводу, — сказал я. — Мне кажется, что ты всех нас используешь, и делаешь это для того, чтобы в конечном итоге в этой Игре остался только один имбалансный персонаж. Ты.
— Ну не дурак ли? — удивился Магистр. — Я тебя использую? Когда ты пришел к маяку, ты хотел даже получить от меня даже не Венец, а информацию о его местонахождении. А я отдал тебе целый артефакт, хотя ты свою часть соглашения до сих пор не выполнил. Обоих, хочу тебе напомнить, соглашений. Пожиратель Миров все еще жив. Селена все еще жива. Если я тебя использую, то делаю это крайне неэффективно, согласись.
— Почему ты не хочешь избавиться от Селены сам? — сказал я, пропуская мимо ушей напоминание о моей неэффективности.
Оно было довольно несправедливо. С Селеной я просто не успел вовремя среагировать, но собирался закончить это дело, как только случай представится. Против Элронда же у меня тогда не было никаких шансов. Все равно, что дать папуасу копье и отправить его разбираться с танком.
— Она — предпоследний Архитектор, — сказал Магистр. — Я — последний. Тебе мало этой причины?
— А может быть, ты боишься, — сказал я. — Может быть, у тебя нет оружия, способного нанести летальный ущерб игроку с бонусом изначального мира.
Магистр покачал на плече Отца Всех Мечей.
Я покачал головой.
Неубедительно. Отец Всех Мечей, как ни крути, был игровым оружием. Ужасающе эффективным, не знающим преград и дарящий игрокам последнюю смерть, но все же я видел, как продвинутые наноботы с планеты Архитекторов сохраняют жизнь своему носителю.
Возможно, если бы он рубил ее этим мечом неделю, конце концов ему удалось бы исчерпать ее ресурсы. Только вряд ли она стала бы спокойно стоять и позволять себя рубить целую неделю, и ничего бы не предприняла в ответ.
Очевидно, Магистр прочитал сомнения на моем лице.
— Хочешь попробовать? — спросил он.
Слабоумие и отвага.
Я прикинул варианты. Если я на него прыгну, Виталик займет мою сторону. А Брюс, соответственно, встанет против.
Остатки моих бонусов и читерский дробовик против высокоуровневого монаха-рукопашника и вообще неизвестно кого с тысячелетним боевым опытом.
При этом следует помнить, что на данном уровне существования Брюс бессмертен. Ведь мгновенный респаун — это то же самое бессмертие.
Никаких шансов.
Возможно, они бы появились, если бы Гарри Темная Лошадка Борден встал на нашу сторону. Но никаких гарантий, что он сделает именно так, у меня не было. Они с Виталиком коллеги и приятели, но он вполне может посчитать позицию Магистра более убедительной.
И есть только один способ это выяснить, но я его пробовать не хочу. У меня еще незаконченные дела остались, да и Немезида где-то вполне себе живая, только без бонусов, ходит.
Я снова покачал головой.
— Не сейчас.
— Хочешь вернуться к этой теме позже? — уточнил Магистр. — Всегда к твоим услугам. Ты знаешь, где меня найти?
— Нет.
— И это замечательно, — сказал Магистр. — Ведь такая мелочь не сможет остановить по-настоящему целеустремленного человека.
— Может быть, нам и не придется тебя искать, — заметил Виталик, сжимая и разжимая пальцы правой руки. — К чему такие сложности, если ты вот тут стоишь? Прямо перед нами?
— Твой друг уже все взвесил и принял решение, — сказал Магистр. — Хочешь другое?
— Я хочу услышать внятный ответ, — сказал Виталик.
— На какой вопрос?
— Полсон, — сказал Виталик. — Вся эта оборона выглядела довольно внушительно, спецэффекты на миллионы долларов, Бэй и Лукас плачут от зависти, трогательно обнявшись, то мы-то знаем, что это была всего лишь самодеятельность и импровизация, слепленная на коленке. Если ты на самом деле Последний, сука, Архитектор и Первый Игрок, я не верю, что у тебя нет ресурсов, чтобы организовать все по-взрослому.
— Мысль была не в том, чтобы организовать все по-взрослому, — сказал Магистр. — Мысль была в том, чтобы обойтись минимальным количеством ресурсов. Чтобы создать у Пожирателя впечатление, что он может победить малыми силами, чтобы он не направил сюда всю свою мощь, иначе результатом этого противостояния стало бы кольцо астероидов, вращающееся вокруг вашего солнца. Можно убить человека, выстрелив ему в лоб. Можно убить человека, сбросив на него ядерную бомбу. Человек в любом случае умрет, но попутный ущерб будет несопоставим.
