с детской непосредственностью осведомился Олаф.
Джастин поддержал предположение, но Сет снова начал закипать:
— Не к нашей стае, а к Отцовской, это раз. Во-вторых, эти отморозки наверняка твою девку по кругу пустят, не посмотрят, что беременна. Можешь, конечно, попробовать ее отбить у вожака. Защитить свое право на единоличное обладание женщиной, но жив навряд ли останешься. Да и в таком случае для нее исход все-равно один будет.
Олаф покраснел от такого заявления, Герда насторожилась. Предполагать, что им ожидается теплый прием среди проклятых было бы глупо.
Джастин тихо, боясь снова вызвать всплеск ярости брата, от которых они оба уже устали, предложил:
— Не пустят, если ты за них заступишься. В конце концов мы сами им надежду подали, мы теперь за них и в ответе. К тому же, к чему им примыкать к отцовской стае? Создай свою в конце концов — это далеко не последний город, где отцовские Волки проштрафятся.
— И снова с ним поцапаться? Да и не смогу я постоянно рядом быть — отбиваться придется самим, — огрызнулся Сет.
— Почему же отбиваться, — пожал плечами Джастин. — Флаума же ты отстоял — и никто его трогать не рискует. Бегает себе, у всех под ногами путается, и все терпят.
— Так он мой пёс, моя собственность в конце концов. А эти, — Сет кивнул на замерших супругов, — на домашних питомцев как-то не тянут. Если я их на цепи приведу, им же хуже будет, — после этих слов Сет задумался. Объявить их своей собственностью, шансы, что не тронут повысятся весьма ощутимо. Но он внутренне протестовал такому развитию событий. Эта семья ему нравилась. Объявлять их своими рабами он не хотел.
— Над этим можно поразмыслить. Но, Олаф! Ты уже не человек, как не отрицай. Мы с братом тоже не люди. Случиться может всякое. Кровь проливать придется, если захочешь выжить и семью свою защитить.
Видя презрительное выражение лица Олафа, Сет тяжело вздохнул и продолжил:
— Мужик, пойми, я вам зла не желаю, правда. Но как случилось, так случилось — я действительно могу лишь по первости вас защитить. И да, может быть идея со своей стаей, из местных волков не такая уж и плохая. Во всяком случае, люди ими становиться будут по воле случая, а не как Отцовские головорезы, за особые заслуги…
Он действительно хотел им добра. Попавших в ловушку проклятья людей ему было жаль. Но брать на себя ответственность за их судьбы, тем более в таком месте как Итернитас — этого хотелось избежать. Во всяком случае, выбор, идти ли за ним, принимать людям.
— Ваша жизнь — Вам и решать. Если надумаете, то добро пожаловать в нашу небольшую, но хорошенько ушибленную на всю голову проклятую семью, — с этими словами Сет развернулся и пошел быстрым шагом на запад, в сторону Итернитаса — перенесенного из погибающего мира, замка проклятых. Джастин пожал плечами и развел руки в жесте, мол: "ну что с него взять", и последовал вслед за братом.
Герда с Олафом переглянулись. Обоих одолевали сомнения и тревожные мысли. Одно было ясно без слов — они столкнулись с проблемой, в одиночку с которой не справиться. И прежней жизни больше не будет, как ни желай они этого. Супруга первого Волка мира Атиозес молча улыбнулась, мягко взяла мужа за руку, и повела его за братьями.
Через половину дня путники добрались до реки, отделяющей восточную часть материка от западной. Около берега рядом с походными сумками лежал огромный пес с торчащими вверх, почти как у летучей мыши ушами и раскрасом камышового кота. Едва завидев путников, вскочил на лапы и начал бешено молотить себе по бокам хвостом, повизгивая от радости как щенок.
Сет тихо свистнул, и пес сорвался с места, кинувшись встречать Хозяина. При приближении начал напрыгивать на младшего, пытаясь достать языком до лица. Сохраняющий все это время весьма хмурый вид юноша оттаял, разулыбался и привстал на колени, чтобы приласкать своего питомца. Герда с Олафом остались на почтительном расстоянии. Размеры и необычный вид пса внушали опасения и трепет. Джастин подбадривающе улыбнулся, видя их замешательство, тоже потрепав пса за ухом.
— Свои! — коротко сказал он псу. — Иди, знакомься, только с женщиной осторожнее, не урони.
Олаф наклонился и дал псу обнюхать свою ладонь. Герда проделала то же самое. Пес, в начале знакомства явно пытался вести себя серьезно и деловито, после официальной части подпрыгнул, встал в приглашающую к игре позу: приник передними лапами к земле, высунул язык и снова начал молотить себя по бокам высоко поднятым хвостом перед Гердой.
— Это Флаум. Без команды не укусит, — представил питомца Сет, глядя на пса с долей иронии и нежностью. Немного подумав, со вздохом добавил, — И пока не наиграется, не отстанет.
Флаум, будто в подтверждение его слов, сорвался с места, покрутился рядом с Гердой и Олафом, схватил первую попавшуюся толстую палку и начал подсовывать Герде в руки.
Она не удержалась и искренне рассмеялась, внутренне чувствуя диссонанс. Поверье, что пес часто похож на хозяина ходило в быту, но на Сета эта жизнерадостная махина похожей не казалось. Герда приняла палку, и швырнула ее посильнее. Пёс вприпрыжку, почти как заяц, кинулся за ней. Скорость движения казалась быстрее, чем у обычной собаки. Палку он успел схватить до того, как та коснулась земли, хоть Герда и смогла закинуть достаточно далеко. Пёс уже несся обратно, победно сияя, желая продолжить игру.
— Ты это… Поосторожней такие движения резкие делай что-ли, — проворчал Сет. — До города не близко, на повивальную бабку ни я, ни Джастин не тянем.
Флаум, вновь поняв Хозяина, ткнулся макушкой в бедро Герды, будто извиняясь за прерванное веселье, отошел и робко предложил палку Сету. Тот нарочито осуждающе на него посмотрел, но палку принял и швырнул в сторону реки. Пес радостно кинулся следом. Палка, рассекая воздух с гулким свистом, полетела к середине весьма широкой и бурной реки, так что Олаф одобрительно присвистнул, продолжая наблюдать за чудо-псом. Потом он мог поклясться, что несколько шагов пес пробежал лапами по поверхности воды, и лишь потом погрузился в воду и поплыл.
— Устроим привал. Твоей супруге надо отдохнуть, — коротко бросил Сет, снял обувь со штанами и сам занырнул в реку. У берега спуск оказался далеко не пологим. Герда округлила глаза осознав, что пес действительно пробежался по поверхности как какая-то водомерка.
— Он всегда такой хмурый? — обратился Олаф к Джастину.
Джастин начал собирать ветки, чтобы смастерить костерок. С ответом
