несносный дед. Прямо как Трубецкой. Впрочем ладно. Перстни. Духовный и магический. Снимай, ‒ вдруг резко заявил Юсупов, протягивая свою левую лапищу ко мне.
Ох, Бездна. А еще говорят, что я эксцентричен. Да подавись!
Секунду спустя перстень старшего витязя и магистра третьей степени перекочевали в протянутую руку и как по волшебству оба аксессуара растворились в бездонных карманах начальника Московской Плеяды.
Вот только момент спустя меня ждала непонятная неожиданность. Неспешно и даже в ленивой манере, запустив уже правую руку во внутренний карман тот выудил из него два небольших футляра с гравировкой организации и по-простецки протянул их мне.
‒ Распоряжение государя, ‒ кратко просветил меня тот. ‒ Что касается отправки в смежную стигму, так твоя просьба удовлетворена, хоть и с дополнением от его величества, но перед этим посетишь сбор столпов, он состоится на днях. Все свободные уникумы будут там. Далее тебя ждёт… командировка. Твоё дело император поручил мне. Потёмкин и Трубецкой сейчас, скажем так, изрядно заняты. Правда, не знаю, зачем тебе это понадобилось ‒ лезть в войну изгоев, ведь туда, куда ты направляешься сейчас жарче всего, но так или иначе Шереметев с Долгоруким уже получили за самоуправство.
Трепещи Ракуима! Наконец-то! Хотя жест с кольцами оказался весьма щедрым.
‒ Повторной оценки не будет? ‒ решил осведомиться я на всякий случай.
‒ Лазарев, скажи честно, ‒ в очередной раз тяжело вздохнув вдруг тихо начал Юсупов. ‒ Я, государь или Потёмкин с Трубецким, мы разве похожи на идиотов? Изрядно насмотрелись мы на твои выкрутасы в Колизее. К тому же если тебе не задают вопросов о росте твоей силы, это не означает, что мы ничего не видим. Да и не хочу я пускать тебя на оценку. Шиш тебе! ‒ и скосив на меня раздраженный взгляд, холодно припечатал. ‒ Ведь ты известный разрушитель казенного имущества. Опять что-нибудь сломаешь или разрушишь!
А еще говорит, что я брюзга!
Перстни, как и всегда были идеальны. Всё же в этом деле людские мастера могли посоперничать даже с альвами Карза.
Отменная и мастерская работа ювелиров и артефакторов Плеяды. Символ «V», что ярко выделялся на фоне золота. Чуть выше символа красовался всего один драгоценный ярко-красный гиацинт наивысшей огранки, означающий принадлежность к молнии внутри которого пульсировали три жилы.
Серебряный перстень был не менее великолепен. Аналогичный символ «V», от оного отходит пара тёмных клинков и неизменный инкрустированный ярко-алый рубин, означающий первый спектр.
Архимаг третьей степени магии молнии. Старший ратай. Что ж. Я бы сказал, что мои возможности и силы оценили почти по достоинству. Хотя без постулата они примерно и находятся на данном уровне. Так и быть. Годится. Уважили.
‒ Моей вины в произошедшем нет, ваше сиятельство, ‒ развел я руками, надевая свои новые аксессуары на пальцы, и поднимая взор на Юсупова. ‒ Обстоятельства так сложились.
Старик уже было вновь хотел разразиться обидной тирадой, но уже в следующий миг зеркальные стёкла стали отъезжать вверх, и быстро захлопнув рот, тот обратил взгляд на зал оценки. И означало это лишь одно: Давыдов всё-таки справился и выстоял против двух архимагов.
‒ Вы, неплохо справились, Николай, ‒ повысив голос, заговорил начальник Московской Плеяды, обращаясь к Давыдову. ‒ Мастера проведут тщательный анализ и уже к завтрашнему дню будет известен ваш полноценный результат. Можете отдыхать. Мы закончили.
‒ Антон Романович, подождите, ‒ вдруг подал голос парень, вот только смотрел тот почему-то на меня. ‒ Вы не против, если мы проведем еще один спарринг? Я вовсе не устал.
‒ О чем вы говорите? ‒ вдруг нахмурился Юсупов, а голос его посуровел. ‒ Оценка завершена.
‒ Я лишь желаю проверить свои силы, только и всего, ‒ расплылся в довольной улыбке тот. ‒ Надеюсь, чемпион столпового магинария составит мне компанию?
Он идиот что ли? Я даже не знаю этого прощелыгу…
После слов парня взгляды всех присутствующих почти сразу скрестились на мне и начальнике Плеяды. Девчонка рядом с Романовой удивленно расширила глаза, а сама Виктория лишь усмехнулась. Похоже, её позабавила данная ситуация.
‒ Уймите свой пыл, сударь, и радуйтесь тому, что имеете. Целее будете, ‒ расплылся я в насмешливом оскале. ‒ Не привык я развлекать всех желающих и встречных битвами, мне есть куда тратить свои силы.
Однако вместо того, чтобы продолжать разговор с Николаем, старик перевел равнодушный взгляд на Давыдова-старшего.
‒ Князь, вразумите своего сына, ‒ спокойно отчеканил пожилой мужчина. ‒ Не мне тебе объяснять, что может произойти дальше. Нужно знать меру. Везде… нужно знать меру!
‒ А отчего нет, Антон Романович? Или же Захар Александрович боится проиграть? ‒ с невиданным спокойствием заявил мужик.
Бездна, вот уж действительно коалиция неудачников. Впрочем ладно, рано или поздно они допрыгаются. Но на данную подставу я сейчас не поведусь. Да и нет настроения.
‒ Что ж, раз вы, Сергей Вячеславович так хотите, чтобы я сразился с вашим… обессиленным и уставшим сыном, то вы принимаете меня за непойми кого. Мне импонируют битвы только… с равными оппонентами, ‒ с ленцой заговорил я, встретившись взглядом с Давыдовым. ‒ Так уж вышло, что я не до конца обучен манерам, но скажу, как есть, чтобы разобраться с таким противником, как Николай, мне не понадобится много сил. Всего толика. А вот моя репутация столпа империи после подобной победы может пострадать. Ведь в такой схватке не будет смысла. Ваш отпрыск измотан, и как бы он ни бахвалился он вовсе мне не соперник.
‒ Это может решить только битва, ‒ холодно процедил князь, продолжая настаивать на своём.
‒ Битва, значит, ‒ ухмыльнулся я, обкатав его ответ на языке и окидывая взглядом присутствующих. ‒ Повторюсь, ваше сиятельство, я не придворный шут, чтобы развлекать каждого встречного сражениями. Но если вы так хотите этой битвы, то я подумаю над этим. Однако лишь после того, как ваш сын сможет одолеть в одном бою Селену Валуа и Оттона Габсбурга-Австрийского. Только после его победы я так и быть сражусь с ним.
Так, а теперь пора валить. Пока Романова не опомнилась.
‒ Это софистика, ‒ отрезал недовольно Давыдов.
‒ Это не софистика, а правда жизни. Поэтому наш разговор окончен, ведь в нём нет смысла. Ваш сын слаб, только и всего, ‒ и взглянув на Юсупова, а после и на всех остальных, я отвесил тем дежурный поклон. ‒ Антон Романович, если мы с вами всё решили, то в таком случае до встречи. Господа и дамы, честь имею.
