Они о чём-то договаривались. Возможно, предприимчивые парни из республиканского гарнизона решили подзаработать и наладить бизнес со старателями. Например, предложили им охрану или ещё что-нибудь. Эта версия выглядела вполне правдоподобной, за исключением одного: она не объясняла, почему истребитель битый час крутился над Хребтом Элеоноры Нептель.
Макс решил, что встречаться с республиканцами ни к чему, но и изменить маршрут возможностей было мало: он мог уклониться от основного курса на пару-тройку дней, но потом всё равно придётся вернуться. Макс решил взять немного западнее и лететь над самой поверхностью планеты. Главное — вовремя заметить истребитель и постараться скрыться. Если не получится — сделать всё, чтобы его не уничтожили сразу. Если он вступит в переговоры, то будет шанс уцелеть.
Макс взглянул на пищевой инъектор: оставалась ещё треть раствора. Это минуты на четыре.
Он лёг на матрас и постарался ни о чём не думать, но в голову назойливо лезли воспоминания о Джул, вернее, о её клоне.
Перед тем, как отправиться на Уран, Макс навестил девушку в криогенной камере. Джул выглядела совсем как настоящая — это и понятно, ведь она ничем не отличалась от своего погибшего на Антиземле оригинала. Глядя на покрытое тонкой ледяной коркой тело, опутанное сотней датчиков, трубок и проводов, Макс думал о том, нельзя ли стереть из мозга клона программу, заставляющую служить Федерации, и сделать из него просто Джул. Наверняка за то время, что они не виделись после расставания на Земле, в неё закачали всю информацию, хранившуюся в памяти оригинала.
«Стоп!» — сказал себе Макс, в тот же миг волна горечи и безнадёжности захлестнула его. Он вдруг понял: в мозг клона не могли ничего записать по той просто причине, что записывать было нечего. Джул погибла, и все её воспоминания бесследно и безвозвратно пропали. Клон, лежавший в прозрачном коконе, никогда не был Джул. Это всего лишь точная копия её тела, которой записали в мозг эротический симулятор вроде тех, что закладывались в сексуальные игрушки — куклы-андроиды. Максу защемило сердце: сколько лжи, предательства, возмущения! Как они могли так поступить с Джул?! Разве не имелось другого способа заставить его работать на себя?
Да и он сам хорош: не сумел распознать жалкую подделку! Как такое могло случиться? Неужели прав был Камальев, и Макс сам создал в своём мозгу образ Джул и наложил его на тело, выглядевшее так же, как его возлюбленная? Поистине причудлива и изворотлива людская психика…
Макс встряхнул головой, чтобы прогнать воспоминания, и взглянул на инъектор. Ампула была пуста, под ней мигал жёлтый огонёк. Отсоединив катетер, Макс закрыл пищевой клапан и поднялся на ноги. Пора было отправляться дальше. Стараясь отвлечься от недавних воспоминаний, Макс убрал инъектор и матрас в багажник, завёл глайдер и вылетел из пещеры.
Прежде, чем лететь прежним курсом, он хотел посмотреть на фотонные ускорители планеты. Это должно было занять около часа полёта на запад.
Макс поднял глайдер над скалами и повёл его через хребет, скользя вдоль склонов и ущелий. Минут через двадцать он оказался на другой стороне гор и, скорректировав курс, повёл машину на запад, часто поглядывая на сканер движения, установленный в режим широкого поиска. Если истребитель появится на расстоянии пяти километров, Макс об этом узнает.
Он ожидал, что ускоритель будет виден сразу, но только через четверть часа на горизонте показалась тёмная дуга. Она быстро увеличивалась в размерах, и вскоре Макс уже видел фотонный планетарный ускоритель почти целиком: невообразимых размеров металлоконструкция из ферм, реакторов и блоков автоматического контроля, походящих на гигантские коробки. В целом, ускоритель напоминал огромное чёртово колесо, только вместо люлек были фотонные двигатели с зонтами отражателей, отстоящими от сопл почти на километр. Некоторые отсутствовали — вероятно, были сняты мародёрами, позарившимися на ценный термостойкий сплав.
Когда до ускорителя осталось километров сорок, он стал виден как на ладони. Сейчас он не работал, огромные сопла выглядели просто чёрными дырами, но счётчик Гейгера всё равно показывал огромный уровень излучения: земля была пропитана радиацией на несколько километров вглубь.
Пролетев остаток пути, Макс посадил глайдер возле одной из опор — ажурной металлоконструкции диаметром не меньше трёхсот метров. Макс направился к одноэтажному строению с металлической, герметично закрывающейся дверью. Взявшись за ручку, Макс потянул, но дверь не подалась. Запоров и замков нигде не было видно, только справа торчали две прорези для ключ-карт и ещё пазы для кодовых ключей — система безопасности на ускорителе была что надо. Наверняка, раньше здесь ещё и солдаты дежурили.
Оставив надежду пробраться внутрь, Макс вернулся к глайдеру и поднялся на одну из многочисленных платформ, облеплявших ускоритель наподобие террас. Припарковавшись, он медленно прогулялся вдоль перил. Вместо пола была толстая металлическая сеть, закреплённая на раме. Она едва ощутимо прогибалась под Максом.
Почему-то ему вспомнились прогулки с Джул, когда они надевали скафандры и летали между городскими постройками, карабкаясь на фермы и реакторы, то догоняя друг друга, то стараясь держаться рядом. Это были, пожалуй, лучшие моменты в его жизни. Они не стирались из памяти, оставаясь всё таким же яркими, как раньше. «Да ведь с тех пор прошло не так уж много времени», — сказал себе Макс и невольно усмехнулся: казалось, что полжизни уже прожито.
Вернувшись, он сел на гравибайк и несколько раз облетел ускоритель. Затем развернул машину на северо-восток и направился в сторону посёлка старателей.
Через пару часов каменистая поверхность сменилась пустыней. Раньше здесь была терраформированная зона, росли трава и деревья, а над головой простирался силовой купол, заполненный атмосферой. Теперь об этом напоминал лишь смешанный с пеплом песок. Взглянув в очередной раз на карту, Макс вдруг понял, что пролетает над тем, что ещё недавно было знаменитым Минтийским лесом, убежищем первых мятежников, полным загадок и необъяснимых явлений. Теперь от него осталась только пустыня.
Слева виднелись дюны, а справа сверкал на солнце запечённый ядерным взрывом кварц — гладкое блюдо, тянущееся на несколько километров на восток.
Группа изрезанных трещинами желтоватых скал возвышалась посреди песка, похожая на короткопалую длань каменного великана. На одном из «пальцев» Макс заметил мигающую искру — возможно, там находилась какая-то постройка. Переведя забрало шлема в режим приближения, Макс вгляделся в предмет и резко сбросил скорость: на скале стоял небольшой летательный аппарат! Рядом сидел человек в коричневой рясе, надетой поверх скафандра. Судя по позе и движениям, он молился.
Успокоившись, Макс увеличил скорость и полетел дальше. Считавшаяся безлюдной зона оказалась не такой уж безжизненной.
Макс преодолел ещё восемь километров, когда датчик движения сообщил о том, что засёк три объекта на расстоянии двухсот метров за дюнами справа. Макс прикинул, успеет ли он проскочить незамеченным, и тут из-за ближайшей дюны появился бегущий со всех ног человек. За ним вынырнули один за другим два одноместных гравибайка. Они шли на малой скорости, словно преследуя его. Макс притормозил и на всякий случай вытащил из притороченного к сиденью чехла лазерную винтовку.
Один из преследователей увеличил скорость и толкнул убегавшего корпусом гравибайка в спину. Человек упал, перекатившись вперёд, но тут же вскочил на ноги и помчался в сторону.
Макс поднял винтовку и прицелился. Похоже, его, наконец, заметили. Тот, кого он взял на мушку, вильнул в сторону, но Макс молниеносно перевёл оружие и нажал курок. Человек взмахнул руками и полетел в песок, его машина, виляя, пошла на снижение и врезалась в склон дюны, взметнув фонтан песка. Его товарищ выхватил бластер и выстрелил, но промахнулся. Макс выпустил в него заряд, попал в байк, и глайдер, перекувырнувшись в воздухе, выбросил водителя. Человек грохнулся на спину, но почти сразу поднялся. Он по-прежнему держал в руке бластер. Макс выстрелил ещё раз, и лазер ударил человека в грудь. Убитый упал навзничь.
